низкое происхождение матери Торэмена. «В утешение» Торэмен получил большой удел на севере каганата.
В 581 году Амраку пришлось уступить власть своему двоюродному брату Шету. Есть мнение, что именно Шету усадил на престол слабовольного Амрака вместо Торэмена для того, чтобы впоследствии без особого труда стать каганом. Разумеется, обойденный наследством Торэмен, представлял для Шету, правившего под именем Бага-Ышбара-хана, определенную опасность. В 584 году каган напал на аймак (стойбище) Торэмена и убил его мать и многих родственников. Торэмен бежал в западную часть каганата Кара-Чурин-Тюрку. Предоставление убежища Торэмену положило начало расколу каганата.
Между Кара-Чурин-Тюрком и Бага-Ышбара-ханом началась война, в конце 599 года Кара-Чурин-Тюрк провозгласил себя каганом без созыва собрания тюркской знати, которой полагалось одобрить его кандидатуру. В 603 году Кара-Чурин, потерпевший несколько крупных поражений в войнах с империей Суйи, был убит своими подданными, восставшими против него. Он не сумел восстановить единый каганат, поскольку значительная часть местных правителей не признала его власть. В восточной части каганата, находившейся в то время под влиянием империи Суй, каганом был провозглашен правнук Бумына Жангар, а номинальная власть над западной частью после смерти Кара-Чурина перешла к его малолетнему правнуку Таману, за которым стояла знать племенного союза дулу, кочевавшего в окрестностях озера Балхаш.
Фрагменты здания из мемориального комплекса в Орхонской долине. Тюркский период 555–745
Западно-Тюркский каганат, земли которого простирались от Черного моря до восточных отрогов Тянь-Шаня, имеет важное значение для нашей истории, поскольку часть его территории в будущем стала местом обитания казахских племен. Судьба определила этому государству недолгий срок существования – чуть более полувека. В 655 году китайская империя Тан, пришедшая на смену империи Суй, начала большую кампанию по завоеванию «западных окрестностей», в ходе которой танский протекторат ненадолго распространился вплоть до Согда и Герата[1]. Таким образом, империя Тан получила контроль над всем восточным отрезком Великого шелкового пути, а Западнотюркскому каганату был нанесен значительный урон, от которого он уже не смог оправиться, – то, что не было захвачено китайцами к 658 году, распалось на множество осколков.
Помимо территориальной общности необходимо говорить о преемственности поколений – западные тюрки были одними из предков современных казахов. Они унаследовали самые характерные особенности тюркизма, комплекс морально-этических ценностей, называемых имандылык, воинственный дух, дисциплинированность и пря молинейность.
Область Семиречья
На территории Западно-Тюркского каганата преобладало нетюркское население, тюрки-завоеватели составляли здесь меньшинство. В области Семиречья[2], колыбели казахского народа, преобладали потомки кочевников-усуней, переселившихся с севера современного Синьцзяна[3].
Происхождение усуней по-прежнему остается неразгаданной, но большинство историков склонны приписывать им индоевропейские корни. Память об усунях сохранилась в названии одного из девяноста двух узбекских племен[4] – «ойшон», а также в названии крупнейшего из родовых объединений Старшего жуза[5] – «уйсун». С одной стороны, усуни пополняли армию каганата, а с другой – вражда между двумя крупными усуньскими племенными союзами Семиречья и Тянь-Шаня, существенно ослабляла каганат. И, надо сказать, что эта междоусобица была далеко не единственной. Каган мог заставить платить дань и служить в его войске, но он не имел возможности положить конец междоусобицам, которые вспыхивали то там, то здесь по самым разным причинам. А нередко бывало так, что взаимная неприязнь становилась традицией – никто уже не помнил, с чего началась вражда, но продолжал ее, следуя примеру отцов и дедов. Представители правящего рода тоже не ладили между собой, и возле престола шла постоянная борьба за власть.
Чем слабее становился Западно-Тюркский каганат, тем больше племен отделялось от него. В частности, от западных тюрок отделились приуральские угры, предки современных венгров, а также волжские булгары, создавшие свое государство в Среднем Поволжье. Но главную опасность представляли не внутренние раздоры и сепаратистские настроения, а стремление империи Тан к установлению контроля над всем Великим шелковым путем. К 660 году бо́льшая часть территории Западно-Тюркского каганата была захвачена китайцами.
В заключение нужно упомянуть о главной особенности Тюркского каганата, который состоял из двух взаимосвязанных частей – кочевой и оседлой, поселений и степей. Придет время, и монголы снова совместят эти, казалось бы несовместимые, элементы культуры и быта в своих улусах[6]. Но первым на этом пути стал Тюркский каганат. Именно во времена Тюркского каганата кочевые племена окончательно осознали все те блага, которые может приносить власть над оседлым платежеспособным населением. Кочевники поняли, что эпизодические набеги оседлых жителей приносят гораздо меньше выгод по сравнению с данью, выплачиваемой регулярно на протяжении многих лет. Как говорят казахи: «Если зарежешь овцу, то на приплод от нее не рассчитывай».
Тюргешский каганат
Танская власть оказалась гораздо хуже власти тюркских каганов. Каганы не были идеальными правителями, но все же они не стремились выжать своих подданных досуха, а китайцы вели себя с покоренными народами именно так. Старинная китайская пословица гласит, что «когда император всем доволен, то и народ счастлив», но то, что император сыт, еще не означает, что сыты его подданные. Налоговая политика Танской империи была рассчитана таким образом, чтобы оставлять «невежественным дикарям», к которым относилось большинство покоренных народов, ровно столько, сколько нужно для поддержания жизни. Непосильное налоговое бремя сопровождалось военной и трудовой повинностями – одним приходилось участвовать в бесконечных завоевательных походах империи, а другим – трудиться на земляных и строительных работах. Отдельным угнетающим фактором было презрительное отношение китайцев к «дикарям». Тюрки, еще вчера считавшиеся элитой в своем государстве, весьма болезненно переживали подобное унижение.
В 679 году, практически одновременно, восстали кочевники в Монголии и Семиречье. Костяк восстания составляли тюргеши, входившие в крупный племенной союз дулу. Тюргеши делились на кара-тюргешей («черных тюргешей») и сара-тюргешей («желтых тюргешей»). Восстание в Монголии, в конечном итоге подавленное китайцами, позволило победить повстанцам в Семиречье. В 699 году тюргешский вождь Ушлик (Уч-элиг) сверг китайского наместника, захватив столицу западных тюрков Суяб, и отправил танскому императору послание с требованием признать его каганом.
Для китайцев, и в особенности для императоров, важное значение имело сохранение своего достоинства и уважения в глазах окружающих. Это соответствовало китайским представлениям о поддержании баланса и гармонии общественных отношений. Если вождь готов был признавать себя «недостойным сыном великого Сына Неба»[7] и послать ему дары, которые можно истолковать как дань, то император десять раз подумает о том, во что ему обойдется приведение к покорности окраинных «дикарей» и долго ли просуществует эта покорность.
Помимо даров в танскую столицу Чанъань был отправлен в качестве «почетного гостя» (то есть – заложника) один из сыновей Ушлика. О том, что отношения Ушлика с танским двором были хорошими, можно судить хотя бы по тому, что незадолго до кончины,
