парящая над воротником рубашки лампочка, которая сияла тавматургическим[1] светом. Внутри нее ярким сине-зеленым цветом мерцал маленький блестящий череп, который затмил бы собой любой диско-шар.
Из века в век демон-акефал придумывал что-нибудь новенькое, потому что его настоящее лицо находилось у него на животе.
Обычно он носил вместо черепа резную тыкву, а вскоре после Хеллоуина иногда переключался на рождественские гирлянды, так что лампочка Бальтазара сильно удивила.
– Потрясно, да? – спросил Филлип, явно заметив его взгляд. – Изготовлена по специальному заказу, высвечивает даже тавматургические следы, которые оставили несколько недель назад.
– Настоящий кошмар для твоей спальни.
Филлип, вероятно, изменился в лице, по крайней мере, складки на его рубашке немного сместились, когда он пролепетал:
– О-об этом я совсем не подумал…
– А может, дамы оценят. Уверен, ни в одной другой спальне не высветится столько безобразия. Это правда произведет эффект.
– Пф-ф, у меня есть домработница!
– И как часто она приходит убираться?
– Достаточно часто, если ты понимаешь, о чем я…
Бальтазар закатил глаза, а Филлип нахально усмехнулся.
Демонический друг Бальтазара казался его полной противоположностью, и тем не менее… кроме Моны, никто не был ему так близок.
Демоны-акефалы – это безголовые создания подземного мира, которые упоминались в очень многих мифологиях и относились к восставшим мертвецам. Своего рода нежить, ставшая бесом. Как и почти всех ему подобных, Филлипа тоже когда-то обезглавили, однако в его случае несправедливо. Во всяком случае, так считал Бальтазар. Связанное с этим приключение фактически сделало этих двоих друзьями. Что нехарактерно для невиновного, Филлип решил остаться бесом и после непродолжительного периода адаптации к новой форме существования с невиданным усердием приступил к службе под руководством лорда Баала. Ладно, став душой на небесах или тем более неконтролируемо переродившись, он вряд ли смог бы предаваться своей страсти. А для этого голова ему была не нужна – зато демонические силы весьма кстати, когда полностью отдаешься похоти. В конце концов, это уже стоило ему головы в комплекте с шеей. Хотя, конечно, немного радикально отрубать человеку голову только за то, что он соблазнил жену члена парламента. И учительницу начальной школы, и барменшу из Goldglück, и дочь бургомистра, и любовницу папы римского… и далее по списку.
Тем не менее Бальтазар всерьез размышлял, не попросить ли у Филлипа совета в любовных делах. Всегда одетый в элегантные костюмы с бабочками и жилетами демон, может, и скакал по всем койкам подземного мира, но разбирался и в тонкой романтике, пусть сам и предпочитал отношения другого рода.
– Я, конечно, рад был освещать твой кабинет, но…
– Хватит! – рыкнул Бальтазар, который сражался с собой, не зная, стоит ли написать Моне еще одно сообщение. Неудовлетворенный их телефонным разговором, он в итоге выбрал просто черное сердечко. – Скажи мне, что у тебя есть хорошие новости, – смирившись с судьбой, потребовал он и потер переносицу. Сегодня настроение упало просто ниже некуда.
– Душа Носдорфа находится в чистке. – Высокий и худой Филлип просто перешагнул длинными ногами маленький журнальный столик и сел рядом с Бальтазаром.
– Ну хоть что-то.
– Но пройдет время, пока его душа все поймет, и с ним можно будет поговорить. Ты же знаешь, как сложно бывает с многовековыми вампирами, когда они начинают рефлексировать… уф-ф!
– Ему вообще не обязательно ничего понимать, достаточно просто заговорить.
– Законы, – нравоучительным тоном пропел Филлип, и Бальтазар громко застонал.
– Иначе это не заняло бы вечность.
– Я делаю, что могу. Сейчас столько работы. Души в очереди выстраиваются. С возникновением социальных сетей у людей появилось гораздо больше возможностей грешить, – Филлип вздохнул. – Но я уверен, что заявку на допрос скоро одобрят, все-таки демонический мир тоже пострадал от его происков. Так что можешь передать своей супруге, что дело рассматривается.
– Вот она будет рада, – с сарказмом откликнулся Бальтазар и сел ровнее.
– Ты хотел хорошие новости и…
– Да, да, да! – Бальтазар полез в карман пиджака в поисках сигары, однако не нашел там ничего, кроме катышков. Он собирался меньше курить, потому что его зависимость была привычкой, а они тоже надоедали. К тому же он еще не спрашивал у Моны, нравится ли ей это. Ведь его машина ей помешала.
– Осторожно, если будешь и дальше так кисло смотреть на журнальный столик, он опять вспыхнет, – предупредил Филлип, указывая на подпалины возле пепельницы.
– Ха-ха, – сухо отрезал Бальтазар.
– Тебе этого недостаточно, да? Ты хочешь взять дело Носдорфа в свои руки… Все еще беспокоишься, что он действовал вместе с братьями?
К сожалению, с этим выводом друг попал в точку, и в ответ Бальтазар лишь выдвинул вперед нижнюю челюсть. Это он бы предпочел не обсуждать. Когда речь шла о безопасности Моны, он ничего не хотел оставлять на волю случая. На самом деле, Бальтазар не занимался расследованиями, он карал за преступления, однако для Носдорфа собирался сделать исключение.
– Не хочешь сходить в бар? – Филлип явно уловил настроение, наверное, его новая лампа считывала и эмоции, так или иначе, Бальтазар был благодарен за смену темы. – Мы сто лет никуда не выбирались, с тех пор как ты решил остепениться и жениться.
– Это не я решил! У меня не было выбора. – Бальтазар щелкнул по лампочке, и та, вращаясь, заплясала по кругу. Из области живота Филлипа послышался смех.
– Ну да, конечно. Конечно, у тебя был выбор. Из-за какого-то договора отказаться от нашего еженедельного обмена сплетнями, от ночей в барах, сжигания акций, лавовых джакузи… чувак, мы туда целую вечность не ходили!
– Я был очень занят, – буркнул Бальтазар, вытаскивая из пепельницы наполовину сгоревшую сигару.
– Этой дерзкой нахалкой-ведьмой?
Окурок мгновенно загорелся.
– Да как ты смеешь? – Бальтазар резко встал, но демон-акефал лишь с усмехнулся с довольным видом и развалился на диване.
– О, это та-а-а-а-а-а-а-а-ак мило… Ты же в курсе, да?
– Она не…
– Да, знаю, я же просто хотел посмотреть, как ты… да ладно тебе, сядь уже обратно, ради дьявола. – Филлип схватил Бальтазара за руку и потянул обратно на диван. – Я бы тоже предпочел с кем-нибудь обниматься, а не слушать по вечерам нытье цербера. Недавно его кто-то заблокировал на парковке. Я слышал вой даже в кабинете. Разумеется, на нашей традиционной встрече в баре это стало его главной темой для обсуждения, а потом еще и его головы перессорились. Так что ты ничего не пропустил.
– Благодаря твоим голосовым сообщениям я и так всегда в курсе событий. – Бальтазар отряхнул руки, чтобы избавиться от сигаретного пепла, и бросил на Филлипа предупреждающий взгляд.
– Ну, раз их теперь можно слушать на удвоенной скорости… – начал его коллега.
– Пятнадцать
