рассыпались в комплиментах и заявляли, что книга обещает быть увлекательной и абсолютно невероятной. Сложно было не задаться вопросом, сколько им заплатили за подобную ложь.
– Нет, сеньор. Ее, вообще-то, уже раскупили, и мы не знаем, когда получим новую партию.
Похоже, этот тип остался недоволен моим ответом, потому что отреагировал на мои слова, скептически ухмыльнувшись, мол, «мне ты ее отдашь».
– У тебя точно нет другой на складе?
– Нет, сеньор.
– Что ж, если я возьму ту, что стояла на витрине, то ты должна будешь сделать мне скидку. По закону – так.
«Отец года» самодовольно улыбнулся, будто был уверен в своей правоте и не боялся поспорить ни с кем, кто осмелился бы намекнуть ему на обратное.
– Не говорите глупостей, – возразила я. – Это ведь книга, а не стиральная машина.
Мое замечание вызвало несколько смешков среди покупателей, столпившихся вокруг этого мужика и наблюдавших за ним с презрением и завистью. Полагаю, они надеялись, что в какой-то момент он выпустит из рук книгу и они смогут наброситься на нее, словно стервятники, почуявшие падаль.
– Эй, ты со мной так не разговаривай.
– А вы не отнимайте у меня время.
– Грета…
Мое имя произнесла Пилар, хозяйка магазина, которая что-то просматривала на компьютере, делая вид, что ничего не замечает. Если я и сдержалась, чтобы не выскочить из-за стойки и не врезать этому типу той самой книжкой, которую он намеревался купить, то только ради нее. Последнее, чего я хотела, – это доставлять ей неприятности, так что сделала глубокий вздох и заставила себя успокоиться.
За спиной у «Родителя года» толпа подростков разбрелась по магазину. Кто-то из них читал недавно приобретенное произведение звездного автора, сидя на полу, а некоторые устроились прямо на стопках книг, словно мы поставили их там только для того, чтобы они служили им стульями. Я уже собиралась привлечь их внимание, но интуитивно поняла, что это все равно не имело никакого смысла, так что оставила все как есть.
И тут я увидела Тельеса.
Этот хитрый лис только что вошел в магазин и изумленно озирался вокруг, словно не верил собственным глазам. Из-за своих пышных бакенбардов и старомодной внешности он казался абсолютно чужеродным среди этой стайки молодежи, будто был жителем XIX века, вышедшим из машины времени DeLorean.
– Почему бы тебе не сходить на склад, чтобы убедиться, что там нет еще одной книги? – не унимался «Родитель года», стремясь продемонстрировать, что не сдастся без боя.
Стоявшая рядом с ним девочка лет восьми то и дело кричала, что ей все равно, что она хочет эту книгу и что неважно, что она с витрины. Мужчина заставил дочь замолчать, взглянув на нее с суровым выражением лица, на котором читалось что-то вроде «не перебивай взрослых».
– Откуда у нас книги на складе? Вы правда считаете, что существует какой-то заговор, чтобы прятать романы подальше от потенциальных покупателей?
Щеки мужика залил пунцовый румянец. Я была рада, что вывела его из себя, но мой оптимизм испарился, когда я поймала усталый взгляд, который бросила на меня Пилар. Я забыла, что книжный магазин принадлежал ей, так что в каком-то смысле я говорила от ее имени.
Обернувшись, я увидела, как Тельес выходит из магазина. Сдержав вздох, я заставила себя принять покорное выражение лица.
– Конечно, пойду посмотрю.
«Родитель года» выпятил грудь, довольный тем, что добился своего. Стараясь не обращать на него внимания, я направилась к складу.
4
Так называемый склад на самом деле представлял собой не более чем претендовавшую на это звание кладовку. Книг мы там почти не хранили. На складе ничего не было, кроме нескольких коробок с возвращенным товаром, стеллажа, набитого папками с отчетами, и капсульной кофемашины, которая в мои смены всегда работала сверхурочно. Я налила себе кофе в кружку с логотипом фестиваля Alicante Noir[3], и, вооружившись ею, вышла в переулок, находившийся на заднем дворе здания.
Там я обнаружила Тельеса, прислонившегося к стене с абсолютно отсутствующим видом. Хотя я и ожидала его там увидеть, это зрелище все равно показалось мне странным.
– Как ты, Грета?
– Хорошо. Ты и сам видел, как у нас дела.
Кивнув, он достал сигарету.
– Всегда приятно видеть, что книжный магазин полон людей, – сказал он, – и неважно, по какой причине. – Я кивнула, соглашаясь, и прислонилась к стене рядом с ним. – Кто же виновник подобного ажиотажа?
– Карлос Ариэль, – ответила я. – Как стиральный порошок.
Я сомневалась, что Тельес знал этого инстаграмера, но, к моему удивлению, он с энтузиазмом кивнул.
– А, да. Я что-то об этом читал. Называется «Деформированная униформа», да?
– Точно.
– Взгляни на это с другой стороны: по крайней мере, благодаря ему все эти ребята будут читать книги.
– Они их не читают, Тельес. Это – чистый маркетинг.
– Думаешь?
– Если бы вместо того, чтобы опубликовать роман, этот парень запустил собственный парфюм, экшн-фигурки или чайный сервиз, то все это продавалось бы с тем же успехом.
– А я вот слышал, что крупнейшие издательства морды друг другу бьют, чтобы подписать с ним контракт.
– Ну, что ж. Издательства – они такие.
Тельес зажег сигарету и выпустил большой клуб дыма, прежде чем снова заговорить.
– В любом случае, Грета, в магазин текут деньги. Это ведь всегда хорошо.
– Ну, раз ты так говоришь…
– Какого черта ты здесь делаешь?
Он мог иметь в виду и переулок, и книжный магазин, и страну.
Отпив кофе, я сделала вид, что задумалась.
– Я могу задать тебе тот же вопрос, Тельес.
– Я искал тебя.
– Для чего именно?
– Чтобы избавить тебя от бесполезного существования, полного разочарования, и привнести в твою жизнь немного эмоций.
– Не помню, чтобы я тебя об этом просила.
– Не переживай, для этого и существуют друзья.
Закончив с кофе, я отошла от стены. Как бы приятно мне ни было здесь находиться, я не могла больше оставлять Пилар в одиночестве. Я была обязана вернуться в магазин, чтобы противостоять «Родителю года».
– Спасибо тебе за внимание, дружбу и интерес, но, как видишь, у нас сейчас полный хаос.
Тельес наблюдал за мной, прищурившись. Я подозревала, что он ждал, что я наконец задам ему вопрос на миллион. Поскольку я уже сюда пришла, то решила удовлетворить его каприз:
– А зачем ты на самом деле захотел меня увидеть?
Он указал на меня сигаретой, словно фокусник – волшебной палочкой. Я уже была готова услышать, как он изречет какое-нибудь заклинание, которое сделает мир более интересным. Что-нибудь вроде «Алохомора».
– Чтобы попросить тебя сделать то, что у
