— Да, я здесь частенько бываю, ну и что? — сказал Рюстен и подмигнул, дружелюбно улыбаясь. — Но ведь это по долгу службы, в поисках девчонок, сбежавших из дома. А иногда и в поисках их мамочек.
— Ordnung muss sein![3]— кивнул Фейринг. Он был также холост, но больше никто и ничего определенного не мог сказать о личной жизни этого симпатичного полицейского инспектора, при появлении которого в дежурке девушки начинали оглядывать друг друга.
— Я только выполняю свою работу.
— Да, жизнь нелегкая штука, — вздохнул Валманн и пожалел о том, что заказал еще пол-литра пива. Кружка уже стояла перед ним, такая высокая и широкая, излучающая приглушенное желтое сияние. Он уже начинал ощущать шевеление предыдущих порций в желудке.
— Да, они чем старше становятся, тем больше звереют. — Взгляд Энга неутомимо блуждал по интерьеру бара.
— Но мы ведь пришли сюда только поболтать. — Нольде даже взглядом не удостоил небольшую площадку паркета, оккупированную танцорами.
У него руки, как у патологоанатома, подумал Валманн. Эти пальцы прямо-таки созданы, чтобы копаться в трупах. Однако Нольде вовсе не был врачом, а довольствовался волосами, кровью, слюной и испражнениями. Валманн поежился и прогнал мрачные мысли. Ведь они пришли сюда отдохнуть.
— Это не всегда так просто, — промолвил Вик в паузе между глотками.
— Что непросто?
— Сохранять профессиональный облик. — Он глупо ухмыльнулся. Вик принадлежал к людям, по внешнему виду которых можно было легко сказать, сколько кружек они поглотили. — Вот если на эту телку, к примеру, надеть наручники и она бы сопротивлялась, то как ее сподручнее было бы схватить? Ты меня понимаешь?
Высокая блондинка в одиночку раскачивалась на крошечном танцполе, одетая в костюм, состоявший из нескольких клочков шифона, обернутых вокруг вязаной сетчатой майки.
— Вот это ноги, — застонал Энг, — дли-и-нющие!..
— И много обнаженного тела напоказ! — деловито отметил Фейринг. — Как, похожа она на твою тетку, Нольде?
— Д-да, одета она не совсем по сезону. — Рюстен, как всегда, был готов внести свой профессиональный вклад в оценку ситуации.
— У нее, наверное, попка замерзла.
— Иди ко мне, я тебя согрею. — Вик притопнул ногой в такт музыке, опрокидывая остаток содержимого кружки. Когда он повернулся к бару, чтобы заказать еще одну, спина его изогнулась, как будто он собирался пригласить бармена на танец.
— Нет нужды, — вставил Ульф Эрик Энг. Он вначале хранил молчание, но постепенно оживился. — Могу поспорить, что она сегодня вечером ноги не промочит. Она просто-напросто здесь живет, в гостинице.
— Откуда ты это взял, Шерлок? — Вик никак не мог оторвать взор от изящной фигурки, качавшейся в такт музыке.
— По туфлям.
— Как это по туфлям?
— Взгляни на них.
— Серебряные туфельки с жемчугом. А каблуки-то!
— Да, не совсем по сезону, — уверенно произнес Рюстен.
— У нее наверняка сапоги в гардеробе, такие высокие, черные… — По лицу Вика можно было представить себе, как в его воображении рисовалась белокурая амазонка в черных лаковых сапожках.
Нольде взглянул на ноги девушки, как будто измерял их длину для отчета.
— Здесь нет гардероба, — назидательным тоном произнес Энг. Он был совершенно прав — помещение бара было тесным, и верхняя одежда висела на спинках стульев или валялась на подоконниках. — Эта девчонка — профи. Видимо, совершает небольшое турне по отелям вокруг озера Мьёса. Договорилась заранее с клиентами, выходные проведет в Хамаре, затем отправится в Лиллехаммер, где на этой неделе предрождественская ярмарка, если не ошибаюсь. А на обратном пути заедет в Гьёвик. Так они и работают — находят клиентов в Интернете, а потом приезжают и доставляют товар, так сказать, до двери. — Энг говорил так уверенно, будто знал этот бизнес от А до Я. Он взглянул на Вика, сидевшего напротив него с застывшим взглядом. — А ее расценки уж точно не по карману полицейскому из Хамара.
Воцарилось молчание, так как возразить ничего умного никому не пришло в голову. Все, конечно, были неплохо осведомлены о гостиничной проституции и знали, что она есть и в Хамаре, однако никому не приходило в голову обрисовать общую картину. В Норвегии пока еще не запретили профессиональную проституцию, и, если не было открытого сутенерства и не поступало жалоб, полиция не могла вмешиваться. Так что ни один из этих полицейских не нарушал закона, следя глазами за статной высокой девушкой, которая раскачивалась на площадке в такт пульсирующим волнам музыки, перебрасывая из стороны в сторону гриву белокурых волос, — она явно сознавала свою привлекательность.
— Мне надо отлить. — Валманн встал и удалился.
Обернувшись в поисках туалета, он заметил одинокую мужскую фигуру за столиком у выхода. Даже в полумраке бара Валманн уловил лихорадочный блеск в глазах, следящих за танцующей блондинкой. Он почти с облегчением вспомнил реплику Энга, который, по всей вероятности, был прав. Эта девчонка уж точно не побредет одна домой после закрытия бара в эту ноябрьскую ночь. Она просто-напросто подойдет к лифту и поднимется на пару этажей с поклонником или клиентом или без такового. Но ему-то какое дело до этого? Ему бы только поскорей найти табличку с изображением маленького мужичка и облегчиться.
В тесном полумраке коридора возле туалетов прямо на него двигалась женщина, явно нетвердо держащаяся на ногах. Когда они поравнялись, ее слегка качнуло, и Валманну пришлось обхватить ее руками, чтобы она не упала.
— Оп-па! — воскликнула она, не пытаясь высвободиться.
— Ты в порядке? — Он попробовал приподнять ее, чтобы она встала на ноги.
— Какой вежливый… — Она слегка улыбнулась. — И такой красавчик…
— Да встань же ты, наконец!
Было трудно крепко ухватить ее вялое и бессильное тело, платье выскальзывало из рук и задиралось все выше, он перехватил руки и вдруг ощутил, что держит в ладонях женскую грудь.
— Может, найдем местечко поудобнее? — прошептала она, хихикнув.
Валманн по-прежнему пытался поставить ее на ноги. Он опасался, что кто-то пройдет мимо и увидит его в такой ситуации. Наконец он прислонил ее к стенке. Внезапно вялость ее куда-то исчезла, и у нее прибавилось сил, она обняла его за шею, тесно прижалась и прошептала:
— Пошли в номер… — Он почувствовал, как ее другая рука поползла вверх по его бедру. — И ты в рай попадешь, вот увидишь…
— Я… не уверен, — пробормотал он.
Она крепко вцепилась в него. Он был полупьян и ощущал тепло ее тела от шеи до самых коленок. Она ловко работала свободной рукой. Валманн возбудился и ничего не мог с собой поделать.
— Мне кажется, что ты все-таки не хочешь… — Она подняла на него глаза. Он испугался, что она собирается поцеловать его, и увернулся. Она коснулась языком его уха. — Тебе это недорого обойдется. У меня для таких красавчиков особые скидки.
