Гребцы налегли на весла и большой драккар устремился вниз по Леку, одному из рукавов могучего Рейна. За ним двигалось еще два подобных судна, державшихся чуть позади головного корабля. Молодой человек стоял на корме, с непонятным выражением глядя на стремительно отдалявшиеся причалы и дома Дорестада.
— Уже скучаешь по дому, Херульв?
Худощавый парень, чуть старше, чем молодой принц, с такими же светлыми волосами и голубыми глазами, прошел на нос судна, встав рядом с Херульвом.
— Быть может, и не придется уходить надолго, — продолжал молодой человек, — сколько там осталось Хильдерику? Он уже в годах да к тому же, как говорят, нездоров, а следующий майордом Нейстрии может и не станет вспоминать историю с той монашкой. Достаточно только переждать неподалеку, пока все не утихнет, ну, а потом…
— Прятаться от франков в собственном королевстве?! — Херульв возмущенно встряхнул светлыми волосами, — могу представить, что скажет отец, если кто узнает об этом. Нет, Стюрмир, коль уж я сплоховал там в Аахене, значит мой долг, как принца крови — возвеличить королевский род Фризии в восточных землях!
— И как далеко на восток ты решил забраться? — спросил Стюрмир.
— Не дальше, чем направят меня боги, — пожал плечами молодой принц, — все в воле Норн, каждому из нас прядущих свою пряжу. Пока же мы отправляемся в Данию — там правит двоюродный брат зятя моего деда — Сигурд Ринг, самый славный из конунгов Скандии.
— Двоюродный брат зятя твоего деда? — насмешливо покосился Стюрмир.
— Именно так, — кивнул Херульв, — уверен, он будет рад родичу из Фризии.
С этими словами он прошелся на нос и, усевшись рядом с оставшимся свободным веслом, налег на него со всей своей силой. Рядом уселся Стюрмир, сильным звучным голосом затянув тут же подхваченную остальными песню о великой битве на Дорестаде, где Радбод, король фризов, сразил самого Пипина, владыку восточных франков. Вскоре они вышли из Лека, оказавшись в открытом море, и взяли курс на северо-восток. Справа тянулись песчаные дюны, поросшие жухлой травой, слева же простиралась бескрайняя гладь Северного моря. Белые чайки кружились над тремя кораблями, громкими криками вторя словам героической песни, словно подпевая отважным фризам.
Они гребли весь день, прервавшись лишь на то, чтобы передать из рук в руки бурдюк с монастырским вином, — несколько фляг, взятых на торгу в Эльзасе, Херульв предусмотрительно сохранил для этого похода, — и куски вяленой рыбы. По дороге им встретилось лишь парочка рыбацких суденышек, опасливо жавшихся к песчаному берегу. Херульв и вовсе не смотрел на них: даже если бы речь не шла о подданных его отца — много ли возьмешь с нищих рыбаков? Да и вообще, в здешних водах, также как и в водах данов, фризский принц не собирался разбойничать. А вот дальше к востоку…впрочем, пусть о том судят сами боги.
Меж тем смеркалось и Херульв приказал править к берегу. На ночлег решили встать в небольшой бухте, укрытой от моря высокой дюной, под которой текла небольшая речка. На здешних берегах мало кто проживал — даже немногочисленные рыбацкие хижины располагались в стороне от того места где высадился принц Фризии. Быстро набрали плавника, в изобилии выброшенного волнами, и на берегу заполыхали яркие костры. Фризы, же вытащив на борт драккары, забрали с них несколько захваченных в дорогу свиных туш и вскоре аппетитный запах жаренной свинины разлился вокруг. Но когда по кругу пошли фляги с вином и воины принялись жадно терзать зубами нежное мясо, из-за ближайшей дюны вдруг послышался негодующий дребезжащий крик.
— Или в Дорестаде забыли о законах гостеприимства?! Или гость нынче входит в королевский дом не спросясь хозяина? Ты пируешь в моих землях, принц Херульв!
Изумленные фризы смотрели как к кострам, прихрамывая на левую ногу, ковыляет уродливый карлик со сморщенным, будто старушечьим лицом, обрамленным седеющими волосами. Тощее тело прикрывали грязные лохмотья, на шее бренчало ожерелье из ракушек и фаланг человеческих пальцев. Темно-синие глаза злобно взирали на фризов.
