class="p1">Мэйсон Лэндон Паркер умолял о простой услуге.
Я стольким ему обязан, а он ни разу ничего не просил взамен. Мэйсон был хорошим парнем. Его харизма столь же безупречна, как и ежедневные костюмы за десять тысяч долларов. Он умный, деловой и чертовски пробивной парень, если мне когда-либо вообще доводилось встречать подобных. Большую часть нашей дружбы я стремился походить на него, быть столь же всесторонне развитым. Я давно пообещал себе, что если Мэйсону когда-нибудь что-то потребуется, я найду способ дать ему это.
Но только не подобное.
«Черт».
Из всех вещей, которые он мог попросить, эта оказалась чересчур сложной для меня.
Челси Паркер.
Та самая юная соблазнительница, с которой я флиртовал, едва она достигла приемлемого для вождения возраста. Глупо и совершенно не похоже на меня. Тем не менее, моя тупая похотливая задница решила, что нет ничего плохого в том, чтобы дразнить ее и лицезреть улыбки.
Я не собирался целовать ее или трахать.
Все было невинно.
Однако на самом деле таковым не являлось, поскольку потом я никак не мог выкинуть Челси из головы. Прошло два года, а мой член все еще реагировал на юную прелестницу.
Но Челси неприкасаемая по множеству причин. Мало того, что это против политики компании — согнуть над столом новую горячую стажерку и трахать, пока она не закричит. Так Челси к тому же дочь Мэйсона, черт возьми.
— Я, эм, это не то, на что похоже, — прохрипела Челси, ее щеки пылали, а по шее пошли красные пятна. Ее глаза цвета морской волны буквально умоляли понять.
Я никогда не видел глаз столь глубокого зеленого света. Точно такого, как Карибское море, окружающее остров Саона в Доминиканской республике. Я ездил туда семь лет назад, и его цвет тут же бросился мне в глаза. Я наслаждался каждой деталью путешествия, даже цветом воды, чтобы по-настоящему оценить плоды своего труда. Будучи ребенком, я никогда бы не подумал, что выберусь из грязной квартиры отца в Бронксе и буду сидеть на лодке, любуясь самыми красивыми пейзажами, которые когда-либо видел. А может, и самыми прекрасными в мире.
И все же я был там.
К этому месту меня привели тяжелый труд и настойчивость. Я не слабак. И не позволю себе отвлечься на великолепную светскую львицу с красивой фигурой и ногами, которые, казалось, тянулись на милю.
— Мистер Фостер, — проворчал Райан, натягивая штаны. — Она разлила мой кофе. Это не то, о чем вы подумали.
Прищурившись, я еще раз осмотрел этих двоих. Райан сгорбился под моим взглядом, а Челси все еще выглядела подавленной.
— Почему бы тебе не сходить домой после обеда и не разобраться с твоей ситуацией? — предложил я, указав на ужасное зрелище, в которое превратились его брюки.
— У меня нет на это времени, но, похоже, придется, — вздохнул Райан и кивнул.
— Простите, — выдавила Челси, когда он проходил мимо.
Раздражение Райана растаяло, стоило ему задержать взгляд на ее декольте. Я испытал сильное желание схватить его за галстук и поставить на колени, напомнив, что он работал в моей компании. Вместо этого я позволил ему наслаждаться разглядыванием, прежде чем Райан ушел, не оставив после себя ничего, кроме аромата дешевого одеколона с нотками лесного ореха.
— Мистер Фостер…
— Мы обсудим это в моем кабинете.
Повернувшись, я стремительно вышел из кабинета Райана. Несколько женщин, собравшись в кучку, с ухмылками смотрели в сторону Челси. К сожалению, я работал в логове гадюк. Каждая женщина в моей компании восполняла недостаток членов острыми, как бритва, клыками, всегда готовыми вонзиться в яремные вены друг друга. Я кивком поприветствовал группу, чем заработал несколько мечтательных взглядов.
Челси позади отбивала ритм своими дизайнерскими туфлями, пока спешила следом, пытаясь не отстать от моего быстрого шага. А той ночью на пляже Джорджики в западном Хэмптоне ее длинные ноги без труда поспевали за мной…
Я провел Челси в кабинет, из которого открывался самый лучший вид. В мой кабинет. Со всех сторон окруженный стеклом, чтобы каждый мог видеть, как выглядел настоящий работяга. Я приходил в офис первым и уходил последним. Черт, время от времени я даже спал здесь на кожаном диване, когда нагрузка становилась слишком большой.
Толкнув дверь, я отступил, пропуская Челси. Она молча села перед моим столом. Спина Челси была прямой, как шомпол — последствия выработанной за долгие годы жизни в богатом папином мире осанки.
Я прошел следом, уловив нотку сладкого фруктового аромата, наполнившего воздух. Вдохнул его полной грудью, чтобы запомнить, словно какой-то жалкий неудачник. Вспомнить, что я здесь главный, оказалось довольно сложно.
— Итак, — произнес я, садясь в свое кресло, — вот ты и здесь.
Челси выглядела взволнованной и явно нервничала. На том летнем вечере она была воплощением идеала светской львицы. Вежливая, дружелюбная. Чертово совершенство. Теперь она стала старше, еще более ошеломляющей, но от самообладания не осталось и следа. Челси была не в своей стихии, находясь в воде с самой большой акулой на Манхэттене. А крошечный порез на самооценке, который она заработала в кабинете Райана, быстро разрастался, образуя кровоточащую зияющую рану.
Я облизнул губы, истекая слюной от желания затащить Челси на глубину и напомнить, что она не умела плавать.
И будь я проклят, если чертовка не проследила за движением моего языка.
— Это был насыщенный день, — наконец, произнесла Челси, посмотрев мне прямо в глаза.
— Вполне, — я сделал паузу, с удовлетворением увидев, как Челси поерзала на стуле. Это стало самым ярким моментом дня. — Сперва ты опоздала. Потом порхала вокруг, принося кофе моему сотруднику в таких количествах, словно хотела, чтобы у него случилась передозировка. А закончила все тем, что нанесла ему, возможно, ожоги третьей степени. Согласен, мисс Паркер, день и правда вышел насыщенным.
Она усмехнулась, а ее ноздри возмущенно раздулись.
— Я не опаздывала, просто девушка за стойкой регистрации была слишком занята, чтобы уделить мне время сразу.
— А как ты себе представляла свой первый день? — бросил я с вызовом, выгнув бровь. — Ты лишь стажер в «Данбар Фостер», а не популярная звезда инстаграма, тик-ток или что вы там еще, дети, сейчас смотрите днями напролет.
Челси вздрогнула и посмотрела на меня так, словно я ее ударил. Конечно, я вел себя чертовски грубо, но понимал: если немедленно не поставлю Челси на место маленькой дочери лучшего друга, то затащу ее в постель, что было совершенно неприемлемо. Я даже никогда и думать о подобном не должен.
— Фостер…
— Мистер Фостер, — поправил я ее, по-волчьи оскалившись.
В ее прекрасных глазах вспыхнула ярость, словно темно-синие
