думаю, что она у нас есть.
Вместо ответа она прижалась ко мне, и я почувствовал, как тёплая рука расстёгивает верхнюю пуговицу костюма чтобы проскользнуть глубже, коснуться моей груди. На миг у меня сбилось дыхание, но это вовсе не была форма прелюдии. Рука Анны вернулась, сжимая в ладони знакомый ключ. Ключ от всех дверей Полуночи, необъяснимым образом висящий у меня на шее.
Я знал, что могу призывать Райнигун, но такого поворота не ожидал.
— В этом месте есть дверь, что открывается вашим ключом, — промурлыкала Анна мне на ухо. — Дверь, за которой скрывается нечто невероятное, представляющее ценность для нас обоих.
— В последний раз, когда мне что-то такое обещали, то в итоге попытались ограбить и убить.
— Я никогда не причиню вам вреда.
— Даже притащив сюда?
Мимо нас неспешно прополз слизень размером с корову, воняющий как целая свалка химических отходов. Когда мы отошли подальше и отдышались, Анна подняла на меня виноватый взгляд:
— Я ошиблась. Ошиблась, посчитав, что одно лишь посещение бала поможет вам осознать себя. Вы прекрасно справляетесь и без моей помощи.
Справляюсь или нет — вопрос открытый, но, как и раньше, сердиться на Анну у меня не выходило.
— Проехали.
— Если бы, — нежно улыбнулась она. — Мы ещё вернёмся к этому разговору. И ко многим другим, в самое ближайшее время. Но сейчас нам нужно отыскать дверь, открыть её и забрать то, что сокрыто. Другого шанса у нас не появится весь год, а то и больше — маски не всегда выходят столь удачными. Нам нужно действовать сейчас, Виктор. Доверьтесь мне.
Разумеется, я не мог ей доверять. Сейчас — ещё меньше, чем пару часов назад, когда согласился надеть предложенную карнавальную маску. Из всех окружающих меня странных личностей Анна однозначно стояла на первом месте по странности. Несмотря на связь с Полуночью её происхождение и намерения оставались тайной, а у её морального компаса напрочь отсутствовала стрелка. Очевидно, что несмотря на все разговоры о доверии, она строила собственные планы, не посвящая в них меня. Её пылающая страсть и моё влечение скорее усугубляли положение.
Насколько глубоко мне придётся забраться в ловушку невозвратных затрат? В какой момент придётся сказать «хватит» и повернуть, несмотря на манящий зов неразгаданных тайн? Сейчас спокойно танцевали посреди бала сатаны, но в любой миг он мог обрушиться на нас, чтобы поглотить без остатка.
— Сколько это займёт? — наконец спросил я.
— Не более часа. Бал будет длиться ещё четыре.
— Мы должны успеть до того, как явится Князь в Жёлтом, — нехотя сказал я. — И при малейших признаках проблем разворачиваемся и уносим ноги. Немедленно.
— Как скажете, Виктор, — ещё одна улыбка — самая нежная из тех, что она мне дарила.
— Зови меня Вик, — буркнул я. — И посвяти в план, хотя бы приблизительно.
Она явно хотела что-то сказать, но наше внимание отвлёк удар по струнам, по громкости способный сравниться со взрывом — начало новой песни. Безумные музыканты взгромоздились друг на дружку, устроив живую пирамиду метров пять в высоту, испускающую мелодию для энергичного танца.
Я отвлёкся на них, всего на секунду отвернувшись от Анны. А когда повернулся назад, её уже не было рядом — и не было нигде.
Глава вторая
Меня давно не посещало это чувство — оказаться потерянным посреди толпы. Чувство странное, достаточно специфическое, чтобы не возникать часто, но его невозможно с чем-то перепутать.
Когда был последний раз? Кажется, мне только исполнилось семнадцать, я возвращался домой после какой-то идиотской вечеринки, где умудрился совершенно бессмысленно накидаться и после этого упасть, приложившись головой об удачно подвернувшийся столб. Какое-то время шатался по улицам без понимания происходящего, распугивая прохожих — и помнил только это ужасное тягостное ощущение полного одиночества несмотря на людей вокруг.
Когда был первый? В детстве, в возрасте пяти с половиной лет, мама взяла меня с собой на вещевой рынок. Мы уже туда ходили вместе, но тогда там оказалось гораздо больше народу — в честь какой-то невероятной распродажи. Я отвлёкся, выпустил её руку — и тут же остался совсем один, зажатый между спинами чужих людей.
В семнадцать мне повезло — кто-то догадался вызвать скорую, меня осмотрели, подлатали и доставили домой. В пять я ревел навзрыд до тех пор, пока не услышала мама.
Сейчас же не оставалось никаких надежд ни на скорую, ни на маму. Плакать тоже не было смысла. Вместо этого мне пришлось неторопливо оглядеться, изображая крайнюю степень скуки — как будто у меня каждый день пропадали из-под носа спутницы. Никаких проблем, никакой паники, ни малейшего повода обращать на меня внимание.
Вокруг продолжалось обычное движение гостей, так что моя стратегия маскировки пока окупалась. Люди и чудовища продолжали заниматься своими обычными делами, музыканты наяривали очередную мелодию, название которой я бы не смог сказать. Планеты над головой продолжали вращение, глаза на стенах следили за всеми. Только вот Анны всё ещё не было видно.
Сперва — чисто по привычке — я представил наихудший вариант, вспомнив участь танцора в начале открывающей церемонии. Представил — и похолодел. По счастью, в радиусе нескольких десятков метров не водилось никаких свиноголовых или иных крупных чудовищ, способных вмиг заглотить взрослого человека. К тому же, что-то мне подсказывало, что Анна не далась бы без боя.
Допустим, это часть её плана, в который она не успела меня посвятить. Не хватило времени? Возникла некая угроза и понадобилось срочно прятаться? Или же Анну просто схватили, выдернули у меня из-под носа организаторы бала и теперь просто наслаждаются моим замешательством, прежде чем повторить фокус?
Если это так, то негде спрятаться, некуда бежать. Больше всего мне хотелось нащупать на поясе кобуру с Райнигуном и продать свою жизнь настолько дорого, насколько это возможно. Но секунды неторопливо ползли мимо, меня аккуратно огибали люди в хороших костюмах и карнавальных масках, и никто не проявлял ненужного внимания.
Пока что.
Ещё минута — и на фоне танцующих, общающихся и объедающихся гостей я начну смотреться слегка подозрительно. Пять минут — конкретно подозрительно. На балу положено веселиться, флиртовать, поедать танцоров и совокупляться у всех на виду, а не стоять с кислой миной. Если Анну в самом деле схватили и примеряются ко мне, никакие поспешные действия погоды не сделают. Если это её план или иные непредвиденные обстоятельства — надо вести себя естественно.
Ненавижу,
