Жанетт молчит, но по ее взгляду догадываюсь, что ничего хорошего.
Новость о сплетнях только поднимает настроение. Репутация могучей шаманки гораздо лучше, чем репутация шлюхи. Отлично сочетается с историей про древние степные рецепты. В голове немедленно возникают идеи для будущих рекламных кампаний. Напустить мистики вокруг своего дома я смогу легко. В крайнем случае попрошу мессера помочь. У призрака весьма специфическое чувство юмора, и ему определенно нравится пугать обывателей.
С этими позитивными мыслями я отсчитываю Жанетт ее заработок. У девушки округляются глаза.
- Это… леди Эгмонт, это за месяц?
- Нет, это за день. Я же говорила - твой доход будет зависеть от продаж.
Все. Она моя с потрохами. И можно не сомневаться, что проблем с кадрами у меня теперь не будет никогда.
Мы тушим свет, закрываем магазин и прощаемся на пороге. Стройная фигурка Жанетт растворяется в вечерних сумерках.
Надо сказать ей, чтобы не ходила домой одна. Арс не настолько безопасен, чтобы девственницы с мешком золота бестрепетно разгуливали по нему по ночам.
Мрачная громада особняка за спиной навевает жуть. Светящиеся окна могли бы поправить впечатление, но Мири сегодня отпросилась на вечер, Табергу свет не нужен, Катрин в лаборатории, а Рой охотится за работорговцами.
Прищелкиваю пальцами, вызывая огонек. Простенький фокус, доступный любому магу, но я освоила его совсем недавно. Не успела наиграться.
Зажигать огни лень, и я крадусь по темному дому. подсвечивая себе магическим светлячком. Служанки сегодня нет, но что я - яичницу не пожарю?
Примерно на середине этого увлекательного занятия из стены выплывает призрак.
- Жреш-ш-шь?! - замогильным голосом вопрошает неупокоенный дух.
- Планирую. А тебе завидно, да?
- Немного, - соглашается мессер и алчно косится на мою яишенку - румяную, с помидорчиками, беконом и сыром. - Поделишься?
В недолгом сражении жабы и совести побеждает жаба.
- Не-а! Самой мало.
Все равно мессер еду не ест, а только портит.
- Избаловал я тебя! Совсем страх потеряла.
- Я почетная рабовладелица, мне можно.
Байку про страшную-ужасную шаманку, которая взяла в рабство самого Тайберга, вызывает у призрака приступ буйного веселья. А я, устыдившись собственной жадности, по-быстрому сооружаю вторую порцию и даже серверую стол.
- Леди не ужинают на кухне, - сварливо замечает некромант.
- Я не настоящая леди, мне можно.
Если зажечь яркий верхний светильник, Тайберг становится бледным силуэтом, даже мимику не всегда разберешь. Это в темноте мессер включает подсветку. А я люблю видеть лицо того, с кем общаюсь. Поэтому гашу лампу и выставляю на стол свечи.
Ужин с призраком при свечах. Романтика.
- Может, стоило позвать Катрин, - хорошие мысли всегда приходят с запозданием.
Тайберг отмахивается.
- Не придет! Когда я покидал из лаборатории, экстракция была в самом разгаре.
Да, я бы и сама в такой момент не стала отвлекаться на вульгарную еду.
- Как вы все-таки ее уговорили? - спрашиваю, наверное, уже в десятый раз. - Я была уверена, что придется бежать.
Призрак хитро ухмыляется.
- Просто я обаятельный. И умею обращаться с женщинами, - самодовольно отвечает он.
С монашкой он определенно спелся, в последнее время все чаще замечаю их вместе. И не могу отделаться от мысли, что у этой сладкой парочки какие-то секреты.
Мы возвращаемся к еде. Я жую, мессер просто портит хорошие продукты, превращая их в безвкусный, лишенный калорий субстрат.
- А твой инквизитор так и не придет сегодня?
- Не знаю. - я вздыхаю, отгоняя прочь дурное предчувствие. - Он говорил, что операция может затянуться до утра.
Последние две недели Рой почти не появлялся в особняке. Пропадал в полицейском управлении, мотался по окрестностям, встречался с информаторами.
Однажды милорд проговорился, что действует без санкции руководства и уже сильно превысил свои полномочия. Но тут же принялся заверять, что у него все под контролем.
- Мы возьмем их с поличным, и начальство ничего не посмеет мне сказать. Победителей не судят.
Глядя на все это, я не решилась грузить инквизитора своими проблемами. Рой так ничего не узнал про предложение Аншлера, больше похожее на неприкрытый шантаж. И про мое пари с миллиардером.
Призрак смотрит с очевидным неодобрением.
- И когда ты ему скажешь?
Отвожу взгляд.
- Не знаю.
Хорошо бы никогда. Но так не получится. Я не смогу бегать на свидания втайне от опекуна.
Чую, не понравится мне его реакция.
***
Кажется, только что закрыла глаза, как стук в дверь. И панический голос Мири.
- Госпожа! Госпожа, пожалуйста.
Светильник вспыхивает по щелчку пальцев. На часах - пять утра, за окнами темнота. Кому не спится?
Рывком распахиваю дверь.
- Ну что там?
- Милорд Фицбрук… он… - бледная Мири тычет куда-то в сторону лестницы. Внутри все холодеет от дурного предчувствия. Слетаю на первый этаж, забыв надеть пеньюар.
И натыкаюсь на целый отряд полицейских в гостиной.
- Господа, что вы делаете в моем… Рой!
Взгляд останавливается на лежащем на полу мужчине. Его лицо бледно, как лист бумаги, отчего волосы кажутся еще более темными. Серые глаза, которые умеют смеяться и темнеть, как море в непогоду, закрыты.
Он выглядит умиротворенным, счастливым и мертвым.
Распихивая полицейских, бросаюсь к нему, падаю на колени, касаюсь пальцами шеи и облегченно выдыхаю.
Пульс есть - слабый, но равномерный. Кожа теплая.
Жив!
- Спокойней, леди Эгмонт, - замечает Каннингем. - Роя пока еще рано хоронить. Хотя ему будет приятно узнать, что вы убивались над его хладным телом.
Медленно выдыхаю и выпрямляюсь, только теперь осознав, как все это выглядело в глазах полицейских.
А и плевать! Краснеть и извиняться я точно не собираюсь.
- Что с ним?
- Несчастный случай на производстве. Полез прикрывать девчонку от ножа, ну и получил вместо нее.
Яснее не стало. Мне хочется задать сотню тысяч вопросов. Что случилось, откуда на операции “девчонка” и где, мать его, был Джеймс со своей полусотней бездельников.
Но все это неважно. В отличие от Роя.
