но в то же время нас ласково обдувал ветерок.
Потом я совершила набег на бутики и приобрела себе элегантный костюм цвета бирюзы и очаровательные бежевые туфли-лодочки.
Прошло еще несколько дней, и я почувствовала, что ничегонеделание, а попросту говоря, безделье, начало меня сильно угнетать. К тому же финансы таяли просто на глазах и требовали пополнения. Однако клиенты все не появлялись. Тем не менее я не отчаивалась, я уже по опыту знала, что рано или поздно мои услуги будут востребованы.
И я не ошиблась. В одно прекрасное утро раздался телефонный звонок.
– Алло, – прижав трубку к уху, сказала я.
– Мне нужна Татьяна Александровна Иванова, – сказала женщина.
– Это я, – ответила я. – Я слушаю вас.
– Татьяна Александровна, я Екатерина Григорьевна Прикладниковская… вы дали мне свою визитку, когда мы вместе ехали из Москвы. И я звоню вам, потому что у меня большое горе. Моего единственного сына… убили.
Женщина приглушенно зарыдала.
– Примите мои соболезнования, – сказала я, – и… вот что. Вы сейчас где находитесь?
– В Тарасове я, в Тарасове, – ответила Прикладниковская.
– Вы можете сейчас подъехать ко мне? – спросила я.
– Да, конечно, только назовите адрес.
Я продиктовала улицу, номер дома и квартиру.
Прикладниковская приехала очень быстро, я едва успела навести порядок в гостиной, а также привести в порядок и себя.
– Проходите, пожалуйста, сюда, Екатерина Григорьевна, – пригласила я Прикладниковскую и указала путь в гостиную.
Женщина села на диван, рядом с журнальным столиком, а я устроилась в кресле рядом.
Прикладниковская была все в том же черном костюме, в котором я увидела ее в поезде. Лицо ее прорезало несколько заметных морщин, под глазами залегли глубокие тени.
«Вот же судьба какая, – подумала я, – одни похороны за другими».
– Я вас внимательно слушаю, Екатерина Григорьевна, – начала я, – и сразу хочу спросить: почему вы обратились ко мне? Разве полиция не приступила к расследованию убийства?
Прикладниковская горько вздохнула:
– Как мне сказали в полиции, они приняли дело к производству. Но прошло уже несколько дней, а это дело, принятое к производству, так и не сдвинулось с мертвой точки.
– Ну, несколько дней – это не такой уж большой срок, Екатерина Григорьевна, – заметила я. – Некоторые преступления расследуются гораздо дольше.
– Но ведь преступление гораздо легче раскрыть, что называется, по горячим следам, ведь так?
– Конечно, – согласилась я с ней.
– Ну вот, а в полиции еще и сказали, что убийство моего сына – это стопроцентный тупик, или висяк, или глухарь, что ли. То есть я поняла, что искать убийцу никто не собирается. Вот поэтому я обратилась к вам, – объяснила Прикладниковская.
– Хорошо, расскажите, Екатерина Григорьевна, все подробно, как все случилось, – попросила я.
– Моего сына Константина Прикладниковского убили в гостинице «Верена», – начала женщина. – Это частная гостиница, – добавила она.
– Простите, перебью вас: «Верена» находится в Первомайске или в Тарасове? – уточнила я.
– В Тарасове, – ответила она.
«Что-то не знаю такой гостиницы, недавно, что ли, открылась?» – подумала я.
– Хорошо, продолжайте, пожалуйста.
– Так вот, Костю нашли в одном из номеров. Его убили заточкой, – закончила Прикладниковская еле слышно и закрыла лицо руками.
– Принести вам воды, Екатерина Григорьевна? – предложила я.
– Нет, спасибо. Сейчас я… сейчас все пройдет… Так вот, Косте совсем недавно исполнилось тридцать лет! И все… нет его больше…
– Екатерина Григорьевна, а что, ваш сын проживал в Тарасове? – спросила я.
– Нет, он живет… жил вместе с нами, в Первомайске. Ну, то есть жил он отдельно от нас с мужем, у него своя квартира, – пояснила женщина.
– А чем занимался ваш сын?
– Костя окончил Тарасовский государственный университет, факультет журналистики и работал в газете «Первомайские вести».
– А как он оказался в Тарасове в частной гостинице?
– Вот этого я не знаю. Возможно, по каким-то своим журналистским делам, – предположила Прикладниковская.
– У вашего сына есть семья? Жена, дети? – задала я следующий вопрос.
– Есть дочь Арина, – ответила Прикладниковская. – Она вместе с нами была в поезде, – добавила женщина.
– А супруга?
– Есть, – с некоторой заминкой ответила женщина. – И вот она-то и является убийцей Кости!
– Подождите, подождите, Екатерина Григорьевна, – остановила я ее. – Простите, но я вас не совсем понимаю. Точнее сказать, совсем не понимаю. Ведь если вы знаете, кто убил вашего сына, по какой тогда причине вы обратились к частному детективу?
– Ну, я не могу быть уверена на все сто процентов, просто… ну, предчувствие, что ли, какое-то такое. Интуитивное. Знаете, вот я в полиции, ну, высказала эту свою точку зрения, но от меня отмахнулись, – с досадой произнесла она.
– А конкретные факты вы можете привести? В пользу своей точки зрения? – поинтересовалась я.
Прикладниковская промолчала. Да и что можно тут было сказать? Когда это свекрови нравилась невестка? Таких случаев единицы, просто по пальцам можно пересчитать. А вот вражда между двумя женщинами – это классика жанра.
Был в моей практике один случай, когда свекровь тоже подозревала свою сноху в убийстве сына. И, кстати, она была недалека от истины, поскольку невестка-таки планировала избавиться от супруга, но ее опередили. Однако в ходе того расследования я тщательно проработала все версии, не оставив без внимания ни одну из них. Хороша бы я была, если бы сразу же схватилась за навязанное мне мнение!
И в случае с Прикладниковской я не намерена отступать от своих правил и принципов. Естественно, я готова помочь женщине отыскать убийцу ее сына. Но подгонять факты под одну-единственную версию, выдвинутую клиенткой, я не намерена.
Я так прямо и сказала Екатерине Григорьевне.
– Скажите, Екатерина Григорьевна, ваш сын и его жена были в разводе? – спросила я.
– Да, они развелись.
– А по какой причине? – задала я еще один вопрос.
– По причине алкоголизма невестки, – тяжело вздохнув, ответила Прикладниковская.
Вот оно что!
– Пожалуйста, расскажите поподробнее, – попросила я.
– Ну а что тут рассказывать? Изольда пила, извините за выражение, как грузчик! – почти выкрикнула женщина.
– Скажите, а она лечилась от алкоголизма?
