разве что на занятия йогой или в книжный клуб, где читают исключительно серьезную литературу как раз те, кто одет в бабское тряпье из каталогов и пьянеет от одного бокала несчастного пино гриджио. А затем осуждающе спросят: «Оооо, ты уже за вторым потянулась? Ишь храбрая!» А я в это время буду мысленно бороться с желанием возразить, что вовсе я не храбрая. Оказаться в их обществе и слушать глупую болтовню без алкоголя вовсе – вот что поистине смело. А мне, чтобы выжить в их обществе нужен не то что бокал дешевого винца, а целый литр водки. И кокаин. Ради всего святого, НУ ПОЧЕМУ ОНИ ВСЕ ТАКИЕ СКУЧНЫЕ?
Наверное, если я постараюсь не разораться на Других Мам, то получится разогнать тоску и пойти на ювелирную вечеринку, где алкоголь будет течь рекой, соблазняя тратиться все больше и больше. Но тогда на следующее утро я проснусь с пустым кошельком и мрачными мыслями о том, как свести жуткие татуировки, которые я решила сделать по пьяни.
Я была уверена, что к тому времени, как мне стукнет сорок, я буду элегантной утонченной леди, которая умеет изъясняться на французском, строит успешную карьеру и знает толк в искусстве и литературе. Люди обращались бы ко мне за экспертным мнением по ситуации на Ближнем Востоке. Я буду той, кто может вести увлекательнейшие разговоры с любым собеседником, и всем вокруг становилось бы ясно, насколько я умнее всех их.
Вместо этого люди обращаются ко мне только потому, что кто-то разболтал, что у меня всегда есть сигареты. Мое дорогостоящее образование мне не пригодилось, и я застряла на ужасно заурядной должности в сфере ИТ на полставки, потому что так легче и экономнее следить за детьми. Иногда, в самые неблагополучные периоды моей молодости, я на самом деле хотела быть взрослее. Вот же дурой была.
Теперь быть взрослой равносильно быть проклятой. Я не хочу пополнять ряды женщин, которые «живут для своих детей» и выходят на игровую площадку как на поле битвы, чтобы помериться с Другими Мамами количеством дополнительных занятий, которые их отпрыски посещают, зарплатами мужей и тем, куда они недавно летали отдыхать.
Я хочу вызывающе одеваться, ходить по прокуренным джаз-клубам, напиваться виски, привлекать внимание непристойных мужчин и принимать комплименты.
Я хочу интересную работу, где реально нужно задействовать смекалку и мозг (наверняка от него еще осталось что-то…).
Я снова хочу волнующих душу моментов, романтики и адреналина.
Я хочу сбежать в Париж и влюбиться в его архитектуру (про голод и бедность я бы предпочла не думать).
Подозреваю, что Саймон с детьми нашли бы несостыковки в моем плане, и это я сейчас вовсе не о том, что ненавижу джаз.
Суббота, 12 сентября
В планах на сегодня не было джаз-клубов, парижской архитектуры и непристойных мужчин, зато был праздничный ужин с Саймоном в ресторане, где я немного переборщила с выпивкой. Мысленно ставлю галочки в желании вызывающе одеться и напиться. К сожалению, вместо ресторана мы оказались в вонючем хипстерском баре, где были отвратительные коктейли с мизерным количеством виски. Из-за того, что курение теперь везде запретили, классические прокуренные джаз-клубы превратились в хипстерские бары.
Смутно припоминаю, как Саймон уводил меня из этого места в клуб поприличнее, пока я громко кричала «задроты вы, а не хипстеры!» и возмущалась, что вместо нормальных бокалов мне принесли подобие банок для варенья. К тому времени мы уже наговорились, так что я стала выкладывать свежие селфи и фотки коктейлей в фейсбук и писать несвязные описания к ним. Было уже одиннадцать вечера, и Саймон захотел поехать домой и лечь спать, иначе он бы превратился в тыкву. Примечательно все же, что я-таки вытащила из него пару слов, а именно нежное «Да хватит тебе уже постить фотки еды».
Я проснулась в замечательном состоянии и похвалила себя за то, что вчера мне хватило ума не смешивать напитки и не понижать градус алкоголя. Ах, если бы все так и было. Но не в этот раз. Будучи безукоризненно элегантной дамой, я-таки перебрала с коктейлями.
Я встала с постели и поняла, что все же мне не хватило ума не смешивать градус. Головная боль с тех пор только усилилась. Вскоре я поняла, что очень поторопилась называть себя умной, так как прелестей похмелья избежать не удалось. Вместо классического утреннего сушняка меня одолело нечто похуже. Похмелье, искусно маскируя все последствия пьянки, подарило мне надежду на нормальный день, а потом в самый неожиданный момент, сразило такой головной болью, что хотелось просто умереть. Во рту будто барсук ночевал.
А еще я вспомнила события прошедшего дня. Допив вонючий коктейль с виски, я перешла к коктейлям на джине. Моим следующим воспоминанием было то, как я тысячу раз переспрашивала у таксиста, дал ли бы он мне сорок лет. Вроде бы он ответил, что не дал бы, но скорее из-за страха, чем по правде.
Мои взывания ко всем существующим и несуществующим богам чтобы головная боль прошла, прервал звонок Ханны, которая в слезах рассказала, что ее бросил Дэн. Если вам звонит лучшая подруга и говорит, что ее бросил муж, вы не имеете права сказать ничего иного, кроме как «приходи» и «конечно, приводи детей, без проблем».
Разумеется, Ханне сейчас не сладко, но, если честно, никто не мог понять, что она вообще нашла в Дэне, который был не просто самым занудным человеком в мире, но еще и тираном. Естественно, нельзя такое говорить женщине на пороге развода, мало ли, вдруг они еще сойдутся. Но развод в ее случае скорее пошел бы ей на пользу. И, конечно же, я не стала прерывать ее монолог своим «Пожалуйста, рыдай чуть потише, у меня раскалывается голова, и меня вот-вот вырвет». Означает ли это, что я хорошая подруга? Или все же плохая?
Среда, 16 сентября
Помня о своих целях стать хорошей заботливой мамой, вместо того чтобы как раньше подбегать ко школе за минуту до начала занятий и, запыхавшись, кричать «Бегите, БЕГИТЕ, ОПАЗДЫВАЕМ! ОПАЗДЫВАЕМ!», я привела детей в школу за десять минут до уроков и даже успела обсудить с ними их планы на день и ожидания от новой четверти.
К моему ужасу, пока я радостно махала рукой детям на прощание, ко мне подошла Королева Идеальных Мам со своей свитой и поинтересовалась, хорошо ли мы отдохнули на каникулах. Такие вопросы всегда задаются с сочувствующим наклоном головы и стальным блеском в глазах. Конечно же, ей насрать на то, хорошо ли мы отдохнули.
