двинулся к лифту, ведущему на парковку.
Тони уже знал, куда ехать.
***
Жертва
Грета очень придирчиво выбирала своё пристанище на вечер. Шумные и популярные места отпали как недостаточно охраняемые. Уютные бары «в стенке» – однозначно не то, одинокая девушка будет слишком выбиваться из общей картины завсегдатаев. То же касается мест притяжения «гостей» (хотя может, там и было бы безопаснее всего). Значит, человеческий бар, но небольшой. В длинном списке членских карточек, оставленных Маргарет, внимание Греты привлекла лаконичная круглая фишка. На полированном камне (явно «хозяйском») – выгравировано всего лишь одно слово.
«Бесконечность».
Поиск информации занял всего пару минут. Небольшой бар, небольшой танцпол. Медленная музыка, медленные напитки. Оформление а–ля «старые добрые времена»: дерево и тусклый свет. Конфиденциальность и безопасность людей – превыше всего.
Улыбка предвкушения впервые за последние сутки посетила бледное лицо Греты.
Бар оказался именно тем, что обещала сеть – очень уютным и очень медленным заведением. Возможно, даже слишком медленным – танцы были всего пару раз за вечер, и танцы очень странные, раньше не встречавшиеся ей. По крайней мере, тут. Завсегдатаи были скорее молчаливы, либо тихо переговаривались внутри давно сложившихся кружков. Все выбранные Гретой парни отсеялись. Либо из–за нескрываемой любви к имплантам, либо – сами отстранялись, коротко прошептав что–то одобрительное.
Подобное поведение было девушке в новинку не меньше, чем высокие бокалы с крепкими, не сдобренными приправами и сиропами напитками. А уж когда сосед по стойке, подтянутый мужчина неопределенного возраста, под тихие аплодисменты залпом выпил нечто пылающее синим огнём, Грета окончательно растерялась. Пришлось неловко допрашивать бармена.
– Что это было?
– Один старый рецепт. Назван в честь орудия смерти, насколько я помню. Вообще его принято пить через трубочку, но этот посетитель любит подергать огонь, так сказать, за усы, – мужчина усмехнулся, поправив означенный предмет, делавший честь любому моржу. – Не желаете попробовать?
– Пожалуй, – тепло улыбнулась Грета.
– С полной загрузкой или обычный? – с испытующим лицом вопросил бармен.
Девушка окончательно растерялась. Сосед по стойке, тот самый, что раньше опрокинул огненный бокал, порекомендовал:
– Лучше начать с обычного, поверьте мне, полная загрузка… – неопределенный жест рукой. Блеснули знакомые Грете с детства камни на запонках, – … несколько жестковата.
Под любопытствующие взгляды на стойке появился бокал, наполнившийся несколькими слоями и вспыхнувший синеватым огнём. Девушка заворожено глядела несколько секунд, пока бармен не спохватился и не воткнул трубочку.
«–Кофейная прохлада, тёплые сливки и горячий апельсин. Так просто и так прекрасно. Отличные эмоции», – пришло в голову девушке.
Новые ощущения и алкоголь (не первый и не последний в тот вечер) слегка вскружили ей голову, и она предприняла ещё несколько заходов к гостям, явно не ожидавшим такого напора. Однако остудили её лишь закончившаяся наличка и слова бармена:
–Ваш счёт заблокирован. Сожалею, это случилось несколько минут назад, – и равнодушно принялся протирать посуду белоснежным полотенцем.
Ошеломлённой Грете оставалось лишь проверить коммуникатор.
«Доброго дня!
Ваш счёт был заблокирован в связи с неявкой в участок B 12 в связи с инцидентов в дансинге « DNA », повлекшим за собой смерть нескольких лиц человеческого статуса. В данный момент вы являетесь свидетелем по делу и обязаны явиться… бла–бла–бла.»
Явка в участок не входила в ближайшие планы Греты. Дни до возвращения Маргарет станут точно тяжелыми, а дальше они вместе что–нибудь придумают. Но как же хочется есть… ещё и сигареты закончились, а только они помогают ей при любом чувстве голода.
– Вы не одолжите девушке никотина?.. – хрипло осведомилась она у бармена. Тот лишь недовольно скривил губы.
Всё шло не по планам. Грета уронила лицо в ладонь и услышала звук чего–то, движущегося к ней по стойке. Она вздернула личико, ожидая худшего, но то был всего лишь портсигар.
Таушированный серебряный портсигар.
***
Убийца
Цель оказалась действительно приятной особой. Выразительный взгляд, чувственные губы. И не особо приметной – качественная, но не блещущая деньгами одежда, приятная, но не ошеломляющая взгляд фигура. То, что надо, чтобы раствориться в большом городе.
Сигарета словно прорвала в ней какую–то плотину, и она говорила. Много говорила. О том, как долго добиралась до города, о Маргарет, о странном преследовании и о том, как важно людьми исследование «гостей», пусть они и остаются на периферии. Тони молча слушал.
Сигарета исчезла в мгновение.
– Ой, извините, я даже не заметила, – смутилась девушка. – С этими событиями сама не заметила, как стала никотиновой наркоманкой.
– Курите на здоровье, – усмехнулся иппи. – Прекрасно вас понимаю. Огоньку? Я так и не представился. Тони.
Грета спокойно приняла огонь (во взгляде девушки читались и одобрение и что–то вроде «архаичная бензиновая зажигалка, где он только её нашел?») и кивнула:
– Грета.
– Просто Грета? – поднял бровь собеседник.
– Просто Тони? – улыбнулась девушка, игриво подняв бровь, и дождалась тихого смеха мужчины.
– Да… ищу всякое, получаю за это всякое деньги, – протянул иппи.
И безо всякого удовольствия подумал, что ничуть не соврал.
– Видимо, достаточно успешно, если вы можете позволить себе такие запонки, – она кивнула на рукава Тони.
– Да, некоторые отдали бы за эти камни жизни. Впрочем, я вижу, вы тоже, – он показал на шею девушки, которая непроизвольно накрыла кулон ладонью.
– Фамильная реликвия, – неловко улыбнулась Грета.
«– Ну да, фамильная. Интересно, чья? Человеческое название у этого камешка появилось позже, чем она родилась,» – мысленно поморщился Тони. Впрочем, его такие тонкости не касались. Чтобы сгладить неловкость, он решил познакомить девушку с другим редким алкоголем. – Армитидж, поставь нам по абсенту…– он наткнулся на осуждающий взгляд бармена и не давая ему открыть рот, продолжил: – За мой счёт, разумеется.
Сложный ритуал с огнём и ледяной водой привёл Грету в восторг. Они пили и болтали, лишь один раз чересчур спокойного мужчину ей удалось вытащить на танцпол, где словно по сговору с ней, джазбэнд затянул что–то очень спокойное и меланхоличное. Холодная ладонь легла на
