помоги своей госпоже.
Я заметила, что к старику, который только что вышел на улицу, начали сходиться люди в белых одеждах. Меня это не беспокоило, но меня волновало спокойствие тёти.
Я подошла к ней и спросила: «Тетя… или как мне теперь вас называть?» В голове у меня крутился миллиард вопросов, но я боялась их озвучить.
Женщина перестала смотреть в окно и повернулась ко мне. На её лице ещё были видны следы слёз, и мне стало её жаль. Ведь она воспитывала меня всю жизнь и сейчас готова была отправиться со мной в этот портал, куда бы он ни вёл.
Я не смогла больше ничего спросить. В горле у меня застрял комок, который был колючим, как кактус, который любит Ри. А в груди разгорелось пламя.
Тётя сказала: «По прибытии ваши родители всё объяснят. Я не имею права знать больше дозволенного».
Я попросила её: «Тётя… Ри, скажи мне».
Она присела в реверансе и прошла мимо меня в комнату. А дальше всё было как в тумане. Я только успела обуть обувь и стереть косметику.
Вернулся старик со своей свитой или приспешниками, даже не знаю, как правильнее. С помощью каких-то хитрых слов и нарисованных рун он заставил круг светиться. Когда его свита встала в ту же фигуру, простой свет превратился в подобие северного сияния.
Старик спокойно приказал: «Ваше высочество, пройдите в портал».
Я сделала шаг, и Ри последовала за мной. Она держала какие-то мои вещи, завёрнутые в кусок ткани. Мы встали в центре круга, когда старик и его приспешники встали на контур и взялись за руки, шепча неразборчивые слова.
В моих глазах потемнело, а ноги стали ватными. Появилось жжение в моей груди, и оно не ослабевало ни на минуту, подпитываясь моим страхом. В голове молоточком билась мысль: «Во что я вляпалась?».
Наконец, старик проговорил: «Ваше высочество, мы прибыли».
И я открыла глаза.
Глава 2
Мы оказались в огромном храме. Его куполообразный потолок поддерживали массивные резные колонны из камня. В центре потолка было оставлено отверстие, через которое виднелись предрассветное небо и звёзды. Узоры на потолке настолько сложные и витиеватые, что можно предположить использование магии.
Оглянувшись, я увидела огромную статую многорукой женщины во весь рост. Её волосы были украшены цветами, а наряд не скрывал нагую фигуру. Статуя выглядела очень реалистично, особенно её наряд, который, казалось, развивался на ветру, хотя был сделан из камня.
Мы стояли в центре зала. Сияние от портала рассеялось, и люди в рясах торопливо расходились по своим делам.
— Это ваша Богиня, принцесса, — нарушил тишину старик. — Богиня любви, страсти и плодородия. Она несёт гармонию в мир. Именно она была прародительницей королевского рода, а значит, и вашей.
Я была поражена тем, что только что перемещалась в пространстве, нарушая все законы гравитации и физики, а теперь слушала рассказы о какой-то богине от старого фанатика.
— И, конечно же, есть отдельный Бог для мужчин? — спросила я ехидно, но старик, казалось, ожидал услышать подобное.
— Когда заключают брак, молодожёны клянутся перед Богом Отцом и Матерью. Каждый перед своим.
Я обратила внимание на строение храма. Оно было простым и в то же время величественным. В воздухе витали запахи сандала, гвоздики и корицы. Мой взгляд упал на лампадки, зажжённые у ног статуи.
— Женщины приходят просить у своей Богини, — продолжал старик посвящать меня в таинства. — Каждый аромат означает просьбу. Например, масла деревьев — об упокое умерших, цветов — о скором зачатии и так далее.
Ри прошла к алтарю и зажгла лампаду. Интересно, о чём она просила, но я понимала, что весь обряд — это достаточно интимная вещь для любой женщины, поэтому не буду её спрашивать. Но я не могла оторвать взгляд от её ритуальных движений руками. Они были такими плавными, словно она была рекой, виртуозно обходящей все препятствия. Она складывала руки в молебном жесте и начинала шептать. Я видела, как шевелятся её губы и как она жмурится. Это завораживало. Такое я видела только в фильмах.
Старик не осуждал меня, а просто констатировал факт:
— Ваше высочество, вам нужно попасть во дворец к родителям, пока не рассвело. У вас неподходящий вид.
Он поклонился и скрылся в одном из многочисленных коридоров.
— Это верховный жрец, ваше высочество, — подошла ко мне Ри. Я не разобрала, каким маслом от неё пахло. — Их образ жизни в корне отличается от жизни простого народа королевства.
— Отведи меня к родителям, пока я не решила, что окончательно сошла с ума, — попросила я. — И, пожалуйста, прекрати называть меня принцессой.
— Слушаюсь, ваше… Да, моя госпожа, — ответила Ри.
— Это ещё хуже, — я со стоном закатила глаза.
Ри направилась к одному из коридоров с такой уверенностью, словно всю жизнь здесь провела.
Мы не вышли на улицу. Ри вела меня по тёмным коридорам храма, время от времени меняя факелы. Затем мы быстро преодолели около сотни ступенек, свернули за угол. Если бы не Ри, я бы даже не заметила этот ход. Это был узкий тоннель.
Тетя передала мне факел, и я неловко схватилась за край горящей ткани. Рукав пиджака подгорел, но ладонь, которой я схватилась, не почувствовала боли. Странно, может быть, от шока?
Ри открыла потайную дверь, откинула полог, и мы попали прямо к королевским покоям.
— Может, не стоит сейчас идти? Люди всё-таки спят, — сказала я. — И откуда ты знаешь про эти ходы? Видно же, что они потайные.
— Вас после рождения тайно выносили по этому пути, — ответила Ри. — Король и Королева знают о вашем прибытии и ждут вас.
— Как их зовут? — спросила я, пытаясь скрыть нарастающий озноб, предшествующий панике.
— Чего тебе? — грубый слуга, вернее стражник, приоткрыл дверь и оглядел Ри.
Ему хватило нескольких секунд, чтобы его мнение на наш счёт сменилось.
— Я доложу Его Величеству, — испуганно ответил он и закрыл дверь.
— Слушайте внимательно, — обратилась ко мне Ри. — Ваши родители — Король Генрих и Королева Амелия — правители государства Мэйнфилд. Вы — наследная принцесса. Это всё, что я вам могу рассказать, и… — Ри замолчала, словно обдумывая свои следующие слова. — Они любят вас. Решение отослать вас вместе со мной из королевства далось им очень тяжело. Просто постарайтесь наладить с ними отношения.
В моей голове роилось множество вопросов, но я заметила, что Ри старается не говорить лишнего и предпочитает отмалчиваться. Очевидно, её положение здесь было весьма шатким. Кто она в этом мире? Почему мои родители отправили меня в другой
