быстро нашлась:
— Это мой знакомый, Руслан. Ему завтра в партию вступать, и он сейчас готовится.
"Что за чушь, в какую партию? Надо же, с двух метров увидела — в руках то у меня устав КПСС, оказывается."
Здоровяк мичман тяжело сопел, но молчал. Лысый делал промежутки между словами:
— А чего он голый?
Надя очнулась и вроде как бы начала приходить в себя:
— Коля, и ты мог подумать, что между нами что-то было?! Ты мне что, не веришь?!
Лысый:
— А почему две подушки на диване, и на чем он, в таком случае, спал?
Снова общее молчание. Лицо лысого наливается кровью. Лысина тоже начинает краснеть. Здоровяк мичман продолжает тяжело сопеть. Ждет команды лысого. Лейтенант, не отрывая глаз от устава партии, шевелит губами, и даже два раза перевернул страницу, дошел значит до демократического централизма и подчинения меньшинства большинству. Лицо Нади в красных пятнах, и не поймешь, на бледном лице красные или на красном лице белые разводы. Наконец лысый выдавил отчаянно и обреченно:
— Эх, Надя, а я тебе верил…
Поворачиваются с верзилой по команде, выходят из квартиры. Лейтенант шепотом:
— Муж?
И, не дожидаясь ответа, быстро, еще быстрее, начинает стремительно одеваться. Надя в растерянности бегает по комнате, затем решительно рвет из записной книжки листочек и что-то пишет.
Лейтенант, одеваясь, одним глазом и ухом наблюдая за входной дверью, целует Надю в губы и нарочито медленно со словами: «Ну, мне пора» направляется к двери.
— Подожди! — умоляюще зовет Надя.
— Тебя можно попросить?
Сует лейтенанту бумажку. Заискивающе и жалостливо снизу заглядывая ему в глаза:
— Это воинская часть мужа. Ты зайди к нему сейчас и скажи, что между нами ничего не было.
«Идиотка. И как это она представляет себе?!»
Радостным голосом:
— Конечно, сразу вот сейчас и пойду к нему. Ты не волнуйся.
Скатывается вниз с четвертого этажа. Еще темно. Осматривается настороженно. Нет, не ждут. Слава те господи. Бросает скомканный лист со знакомой войсковой частью 25154, непроизвольно замечает:
«Надо же, а корабли-то наши рядом стоят, на одном причале» и растворяется в предутренней темноте…
Через четыре месяца на Большой Морской они случайно встретились. Из двухминутного разговора он узнал, что муж с ней развелся. Говорить более было не о чем, по крайней мере Асланову. На том они и расстались. А еще через четыре месяца Асланова перевели врачом-хирургом на крейсер «Жданов» в сто пятидесятую бригаду в Корабельную бухту.
Возмездие
— Товарищ старший лейтенант, Вас старший помощник вызывает.
Две головы одновременно поворачиваются в сторону говорящего. Вестовой старпома с торчащими ушами из-под бескозырки стоит по "струнке" — руки по швам, одет по форме три — синяя суконная форменка, суконные брюки и парадные ботинки. Не придерешься. Вестовому хорошо известно, в каюте живут два старших "страшных" лейтенанта, которые не преминут поучить жизни или просто поиздеваться над молодыми матросами. Вестовыми стоят обычно "караси" до года службы. Офицеры играли в "шахматы", т. е. в карты. По уставу на корабле игра в карты запрещена. Запрещено и употребление спиртных напитков, бутылка "Столичной" на столе; немудреная закуска преимущественно из консервантов.
— Саша, я сейчас…, старпом вызывает.
Из-за стола встает широкоплечий черноволосый стройный Асланов. Профиль выдает кавказца, Асланов родом из Северной Осетии, однако русский его практически безупречен. Стремительно направляется к двери, на ходу поправляет кокарду на пилотке, взлетает по трапу… Гапонов Саша с поскучневшим лицом вилкой ковыряется в курином паштете. Терпеливо ждет друга. Морские офицеры в одиночку не пьют. Саша по должности помощник командира по снабжению — третье лицо на корабле. С Аслановым они второй год вместе, давно спелись, два раза ходили на боевую службу в Средиземное море. Саша два месяца как женился. Руслан холост.
Асланов возвратился через десять минут, хмуро сел за стол. Буркнул:
— Переводят вроде, — протянул бумажку, — в кадры вызывают завтра.
— Пить-то будем?
— А то как же.
Предписание забыто, говорят только о хорошем, женатость Саши не обсуждают, закрытая тема. Не принято обсуждать на корабле семейную жизнь.
Каждые два-три года младших офицеров флота перемещают по службе, вызывают и предлагают очередную должность на новом корабле, связано это с получением очередного воинского звания или же, например, с экстренным выходом корабля на боевую службу, причин много и все разные.
Утром следующего дня старший лейтенант Асланов без признаков употребления спиртного накануне, выбритый и отутюженный, стоял навытяжку перед письменным столом начальника отдела кадров Андреева. Полковник медицинской службы без перехода сразу предложил:
— Руслан, освободилось место на крейсере "Ж…в", Геворкян в МОСН перешел. Пойдешь хирургом?
Не принято на флоте отказываться. Асланов коротко и кротко:
— Николай Николаевич, я согласен.
На флоте особенность: называть и обращаться по имени-отчеству к старшему по званию, а равные по званию обращаются друг к другу по имени.
— Ну и ладно. Завтра на новое место службы отправляйся. Катер на " Ж…В" с Графской пристани отходит в семь утра. Вопросы есть?
— Вопросов нет, — поворот через левое плечо и за дверь.
Весь вечер и часть ночи прощальный ужин на родном уже бывшем корабле, Асланова провожают все офицеры: и младшие, и старшие — и политработники, и даже особист, или КГБ-ист, ну и командир, конечно, во главе стола в кают-компании. По традиции каждый офицер дарит на память подарок уходящему, они разные, эти подарки, и весьма странные. Командир Асланову отлитую из бронзы пепельницу преподнес. А Саша Гапонов — мужской половой член невероятных размеров из того же цветного металла, с веселой надписью на коробке.
Хорошо на флоте, женщин нет на корабле, можно высказываться во всех интонациях и формах и пить в меру, или много, каждому — по возможностям и способностям. А утром все бритые и трезвые, это потому что на корабле бреются ночью, традиция такая. Рано утром к Графской пристани подходят катера и баркасы, забирают офицеров и мичманов к утреннему построению и подъему Государственного и Военно-Морского флагов на кораблях флота. Баркас — большая лодка с высокими бортами, его многосильный дизельный двигатель развивает скорость до двадцати пяти узлов. На обоих бортах ближе к носу обозначены числа из трех цифр, эти же цифры — на бортах его корабля.
Баркас крейсера "Ж…в" отплыл от причала вместе со сходной сменой и Аслановым, выполнил правый галс и, медленно набирая скорость, двинулся в направлении корабля. Крейсер стоял в Севастопольской бухте на "бочках". "Бочки" — металлические герметически закрытые гигантские цилиндры, диаметром в окружности около пяти метров. Они уверенно держатся на плаву, погруженные
