Однако он не мог выставить ее из дома, пока не выполнит свой долг и не убедится, что с ней все в порядке. И уж конечно, не мог отправить восвояси без одежды, прикрытую всего лишь несколькими одеялами.
– Рейчел, – обратился он к ней, поставив чашку на блюдце, – какого черта ты делала возле реки? Тебе ли не знать, как опасна бывает эта река после ливня?
Услышав его далеко не вежливые слова, Рейчел приподняла бровь.
– Мне тоже приятно снова встретиться с вами, милорд, – сказала она.
Брейв вздохнул. Она все еще ребенок. В детстве он ее почти не замечал, потому что между ними была ощутимая разница в возрасте – четыре или пять лет, однако он помнит, что даже тогда она была весьма непростым ребенком. Тем не менее его отец обожал ее.
– Конечно, мне приятно снова увидеть тебя, Рейчел. И все-таки скажи, что ты делала у реки?
В ее глазах блеснул озорной огонек.
– А как ты думаешь, что я там делала? – «Пыталась утопиться».
На какое-то мгновение Брейву показалось, что он произнес эти слова вслух.
– Понятия не имею.
– Я частенько хожу туда, чтобы побыть одна, – призналась девушка. – Я не знала, что ты здесь живешь. Иначе не нарушила бы границу твоих владений. – Дрожащей рукой она поднесла к губам чашку.
Разумеется, она не знала, что он здесь живет. Этого почти никто не знал. Он жил, словно привидение в собственном доме и собственной деревне.
– Можешь сколько угодно гулять по моей собственности, Рейчел, помни это. Просто я рад, что оказался там сегодня в одно время с тобой.
– Я тоже, милорд, – сказала она, как ему показалось, с вызовом. – Хотя не исключено, что буду проклинать вас и ваш героизм.
Брейв вытаращил глаза. Не следовало интересоваться ее проблемами. Ему и своих хватает.
– Рейчел, – сказал граф, – нельзя говорить мужчине, что будешь его проклинать, не объяснив, по какой причине. – Откинувшись в кресле, Брейв небрежно закинул ногу на ногу.
– Сэр Генри намерен выдать меня замуж.
Брейв не понял, в чем проблема. Почему перспектива замужества встревожила девушку.
– Разве это не является обязанностью отчима?
– Является. Но не против моей воли. – В голосе Рейчел звучала обида. – Мне не нравится жених.
– А отчим настаивает? – Рейчел кивнула.
Брейву всегда казалось, что сэр Генри Уэстхейвер достаточно упрям и не терпит, когда ему перечат. Он вообще не очень нравился Брейву. Самому Брейву в этом отношении повезло. По крайней мере, на данную тему с ним давно никто не разговаривал. А возможно, и не заговорит.
– Кто же этот счастливый избранник? – спросил Брейв, отпив глоток чаю.
– Виконт Чарлтон. – Брейв едва не поперхнулся.
– Но ему не меньше пятидесяти! К тому же он развратник. Рейчел мрачно усмехнулась:
– Теперь ты понимаешь, почему я, возможно, буду проклинать тебя за то, что ты меня спас?
Только алчность могла толкнуть отчима Рейчел на такой поступок. Мысль о том, что старик Чарлтон может прикоснуться к соблазнительным изгибам тела Рейчел, возмутила Брейва до глубины души.
Он поставил чашку на блюдце и подбоченился. Так его учили делать в том случае, если появится непреодолимое желание что-нибудь разбить.
– Если я хоть чем-то могу помочь… – произнес он, стараясь не выдать своего волнения. Что, черт возьми, ему за дело до того, за кого она выйдет замуж и что с ней случится.
Рейчел взглянула на него с напряженной улыбкой:
– Едва ли вы сможете что-нибудь сделать, милорд, разве что жениться на мне. Вам не нужна графиня?
На какую-то долю секунды ему показалось, что Рейчел говорит серьезно, но он тут же понял, что она шутит. Впрочем, шутит ли? Губы у нее дрожали, в глазах была печаль.
Брейв сжал кулаки, но не от гнева. Отчаяние Рейчел болью отозвалось в его душе. Он по опыту знал, что чувствует человек, зная наперед, что в битве, которую ведет, ему не победить. Брейв был готов броситься девушке на помощь, но внутренний голос говорил, что сама мысль об этом – безумие.
– Вообще-то я не такой уж завидный жених, – произнес Брейв.
– Ну что ж. – Рейчел легонько махнула рукой. – Это всего лишь мысли вслух.
Наступило неловкое молчание. Брейв устремил взгляд на огонь в камине. Как долго она еще пробудет здесь? Брейв взглянул на дверь в надежде увидеть горничную с сухой одеждой.
– Я не чувствую собственных ног, – заявила вдруг Рейчел.
Брейв вскочил, подошел к ней и сунул руку под кучу одеял. Ноги у девушки были ледяными.
– Брейв! – воскликнула она, вздрогнув от его прикосновения.
Он рассердился.
– Девичья скромность дорогого стоит. Но если ты не позволишь мне заняться твоими ногами, то можешь вообще остаться без них.
Она побледнела как мел.
– Ты шутишь? – Брейв покачал головой:
– Такое иногда случается после длительного пребывания на холоде. Так стоит ли рисковать?
Настороженно поглядывая на него, девушка вытянула ноги.
– Будет больно?
Он присел на корточки.
– Разве не лучше перетерпеть боль, чем потерять конечности? – вопросом на вопрос ответил он, добравшись наконец до ее ног. – Боже мой, какие длинные! – воскликнул он. Все остальное в ней казалось таким эфемерным, таким неземным. Кто бы мог подумать, что у такого хрупкого создания такие длинные ноги?
Она наклонилась к нему так, что их лица почти соприкоснулись, и сказала с мрачной усмешкой:
– Зато мне есть, чем защититься от вас, милорд. – Брейв в притворном испуге поднял руки:
– Только не пинайте меня, мадам. Я могу получить сотрясение мозга.
Рейчел рассмеялась:
– Вы ведете себя вызывающе, лорд Брейвен!
Он прикоснулся пальцами к холодной ножке, и губы его дрогнули в улыбке. Ноги были длинными, но при этом стройными и изящными.
Он без труда представил себе, как прикасается языком к внутренней стороне ноги, но тут же стал ее массировать.
– У тебя такие теплые руки, – едва слышно проговорила Рейчел, и от звука ее голоса, вдруг ставшего хрипловатым, у него по спине побежали мурашки. Рейчел откинулась в кресле, и одеяло немного раскрылось, показав ноги чуть выше колен. Его халат, который надели на девушку, распахнулся, и бордовая шелковая ткань резко контрастировала с изящными бледными икрами.
Взгляд Брейва против его воли скользнул вверх по ноге, которую он держал в руках, к мягкому округлому бедру, угадывавшемуся под халатом. Маленькая Рейчел Эштон выросла и превратилась в соблазнительную красавицу. Он представил себе, что может открыться его взгляду, если она чуть шире раскинет ноги, и замер, забыв о массаже.
