прошли сквозь ад передовой,
В яблонях застрявшие осколки,
Что ржавеют под её корой.
Но, порой, мне кажется: металлом
Не она, а я начинена –
Всё сидит проклятием начала
В каждой клетке прошлая война.
07/01 — 1981 г.
Нежность
Всё дальше и дальше
Тот голос зовущий,
Всё чаще не знаю, кого я ищу
В толпе городской,
Всё куда-то бегущей.
Себя я теряю, всё больше грущу…
Дорожный костюм, не спеша, надеваю,
Нехитрую пищу в дорогу беру.
И мчится автобус. Куда? — Я не знаю.
Какою тропинкой сегодня пойду?!
Какое блаженство босою ногою
Ступать по замшелой тропинке лесной,
Почувствовать сердцем,
За годы уставшим,
Тепло, колыбельную нежность земли…
Следа не осталось от грусти вчерашней,
И мысли уверенность вновь обрели
Сапоги
Эх! Солдатская портянка!
Для ноги ты, словно нянька.
Заверни тебя с умом
И дорога — нипочём!
Но солдат не вышел ростом!
А нога его — с напёрсток.
И с портянкой сапоги
Были парню велики.
Интендант в полку бывалый,
Энергичный, шустрый малый
Мог достать из-под земли
Всё! Но мини-сапоги
И ему не попадались,
Как в том деле ни старался!
— Кашу ест давно сапог, –
Интендант, дружище, бог!
Отыщи мне сапоги,
В сей беде мне помоги! –
Интендант пожал плечами:
— Я тут, братец, не причём!
Целый фронт обуть я смог –
Тридцать пятых нет сапог!
А! Да ну?! — махнул рукой,
Чуть не плачет… Будет бой.
Снова фрица в плен возьму,
Как представлюсь я ему?
Ты пойми, чёрт-интендант,
Я — советский ведь солдат!
Мне медали не нужны –
Дай по форме сапоги! –
Вот такая перебранка
Длилась месяц или два,
Удлинялась всё портянка,
Но сапог дышал едва.
Споро пишется поэма,
Только трудно шли бои.
Вся забота у поэта:
Дать солдату сапоги!
Но однажды, в конце мая,
Прямо в жаркие деньки
Почту с тыла получили,
А в посылке — сапоги! –
«Ладно сшита парусина.
Для сынка тачал как раз…
Только больше нет уж сына:
Пал героем за Кавказ!..»
Так писал старик с Урала.
От слезы плывёт строка.
Рота тут же подсказала:
«Для Керима, для дружка
Сапоги те подойдут!
Надевай, комроты, — друг!»
Были все довольны тут:
Сапоги не подведут!
Парусина — не свинина –
Зелень — чистый изумруд!
«Как легки-то на подъём –
До Берлина в них дойдём!»
Говорит светло Керим –
Будем живы — победим!»
Отписали старику;
«За сердечную строку
Будь спокоен, наш отец!
Для врага придёт конец!
Мы за сына отомстим!
С уважением — Керим.»
01/12 — 1980 г.
Последняя вьюга
Вьюга синяя стучалась в мою дверь,
Содрогалась, гнулась веточками ель.
Рисовал мороз былины на окне,
Пробегали тучи в небе налегке.
Шевелились угрожающе снега
И искрилась белым инеем пурга,
И трещал в лесах неистовый мороз,
И тускнел всю ночь над сонностью берёз
Месяц бледный с обмороженным лицом.
За окном кружились радужным кольцом
Фонари. И неспокойно было мне
В этой круговерти, в этой кутерьме.
Отгуляла, отметелилась зима,
Шубу тёплую с плеча сама сняла,
Небо хмурилось и снегом и дождём.
Тонкие сосульки над окном.
Засияло солнце жаркое легко
И на сердце стало радостно, светло
12/03 — 1981 г.
Первоцвет
Весна желанная пришла!
И вот на первый цвет
Слетела первая пчела:
Нектара слаще нет!
Но помнит грешная душа,
Как ворон здесь кружил,
И падал первый снег, шурша,
И был мне тоже мил.
08/03 — 1981 г.
https://www.pngwing.com/ru/free-png-bwpgk
Подарок бытия
Пенье птиц вдруг разбудили
Восхищенье бытия –
Сердце вечность поглотила
С появлением дитя.
Сын — какое это чудо!
Сын — подарок бытия.
Без него понять мне трудно,
Что такое в жизни я?
08/05 — 1981 г.
Тебе мечты
Тебе несу свои мечты,
Души моей стремление!
Внемли, Богиня чистоты!
Святым зажги горением!
Чтоб от огня твоих страстей
Мой огонёк забытый
Пылал бы ярче и сильней,
Щедрее, даровитей.
Чтоб он, как ты, сумел согреть,
Неосуждая строго,
Чтоб, не сгорая, мог гореть
И откровеньем трогал.
06/03 — 1981 г.
Для меня!
Шорохи, всплески,
Росные блески,
Травы синие,
Ливни сильные –
Для меня!
Там перелески,
Звёздные фрески,
Степь орлиная,
Солнце ливнями –
Для меня!
Дней гротески,
Радуг подвески,
Ночки дивные,
Песнь соловьиная –
Для меня!
02/05 — 1981 г.
Здравствуй, осень!
Вышла осень на дорогу.
«Здравствуй!» — свистнул коростель.
По всему Сухому Логу
Листьев кружит карусель
В лес сходила спозаранку,
Собрала лесной малины.
Дятел вызубрил морзянку
И стучит весь день в осинах.
06/09 — 1981 г.
https://www.pngwing.com/ru/free-png-vdpyf
Усни, тревога!
Я помню, как в разгаре лета
Плавилась в огне земля,
От взрывов корчилась планета,
Горели хлебные поля.
И с той поры войны дороги
На сердце рельсами лежат.
Уйдут ли прежние тревоги? –
Плоды не даст погибший сад!
Единственно верна дорога,
Пройти, которой, я смогла?!
Уймись, печаль, усни, тревога:
Не засти больше солнце, мгла!
26/04 — 1981 г.
Моя душа
Душа моя — любви ладья.
Кровь моя — живой огонь.
Руки мои — ветви дружбы.
Ноги мои — длина дорог.
Сердце моё — рулевой.
Глаза мои — источник света.
Моя голова — колодезь мысли.
Память моя — нищая корона.
Волосы мои — река забвения.
Грудь моя — нива жизни.
Уши мои — эхо земли.
Язык мой — источник несчастий.
Нос мой — мера величия.
Печень моя — источник зла.
Губы мои — родник счастья
11/07 — 1981 г.
Сердце пустыни
Дремлют барханы седые,
Вечную тайну храня,
Кто в этом крае впервые
Стал властелином огня?
Чёрную мглу размыкая,
Искры плясали в очах.
Кто в этом огненном крае
Первым затеплил очаг?
Кто, караваны навьючив,
В сердце пустыни отплыл,
Жаждою кто был замучен,
Крылья мечты опалив?
Кто меж песков и колючек
Первым колодезь отрыл
И на барханах сыпучих
Первую ветвь посадил?
Кто на заре обожжённой
Первую песню сложил? –
Был он, наверно, влюблённым?
Милой отверженный был?
Крепко хранят Каракумы
Древнюю тайну свою.
Ветра печальные струны
Ближе присели к огню.
Рядом с ветвистой чинарой,
Возле ночного костра
Песня седого дутара
Будет звучать до утра.
08/12 — 1981 г.
Жаркий полдень
В жаркий полдень, словно мельник,
Побелел зенит над морем,
И дымятся жаром горы –
Копетдагские просторы.
Шелестит листвой в смущенье
Фирюзинское ущелье.
Здесь прохладно и невольно
Сердцу дышится привольно.
10/09 — 1981 г.
Весна
Ещё темно, и день блуждает где-то,
Но дрозд уже проснулся меж ветвей,
