class="p1">За обедом она краем уха услышала что-то про «компромат» и «слитые данные». Что это были за данные и на кого, она не расслышала, но этого вполне хватило, чтобы въевшаяся под кожу тревога накрыла с новой силой.
Да, Евдокия ничего не делала, но на неё теперь обязательно подумают. А её покорность и сидение ниже травы приплетут к делу и сочтут подозрительным. К тому же, после гнилых поступков Пети у Патриарха, должно быть, не будет особенного желания разбираться в том, действительно ли она виновата.
«Нужно что-то делать, — решила Евдокия. — Пока не поздно».
И решилась-таки…
— Михаил Александрович? — приоткрыла она дверь в кабинет Патриарха после робкого стука.
— Да-да, Евдокия, входи, — отозвался Патриарх.
Слезоточить Евдокия Анатольевна начала ещё до того, как произнесла первое слово. На её удивление, Патриарх не был холоден, и даже наоборот — налил ей водички и попросил так сильно не переживать.
— Михаил Александрович, — дрожащим голосом сказала Евдокия. — Отпустите меня, пожалуйста… в монастырь, или в дом инвалидов, сестрой милосердия. Не могу я…
— А что ж такое, голубушка? — Патриарх пристально посмотрел ей в глаза. — Ты в грехах мужа не виновата.
«Знает, как есть знает! — обожгла Евдокию страшная догадка. — Ой, дура, и зачем только пошла!»
— Не виновата, Михаил Александрович, да только кто ж мне теперь поверит? Я и здесь теперь чужая, и у своей родни, и у Петиной… Одна надежда, что вы Танечку мою с Ваней разлучать не станете, а до себя мне и дела теперь нет, одно сказать — жизнь кончена.
— И ты решила посвятить себя сестринскому делу? — Патриарх откинулся в кресло и прищурился. — Рвение твоё похвально, да только от чего ты бежишь? Разве тебя кто-то гонит?
«Да пропади они все пропадом! — вдруг разозлилась Евдокия. — И Петя с его комплексами, и дед мой с его жадностью. Почему я должна за них за всех расплачиваться? Почему из-за них должна Танюша страдать?»
И она всё, как на духу, выложила главе рода. Что знала, что сама поняла, до чего догадалась. И особенно — про Петю и его просьбу связаться со Скёрстами, и как он ей завещал его чёрное дело продолжить. Начала говорить — и уже не могла остановиться. Три раза на пореветь в голосину прерывалась, пару раз на колени вставала, но по мере того, как говорила — чувствовала, как становится легче.
— Не пущу, — улыбнулся Патриарх.
— Убьёте? — в ужасе прошептала она.
— Ах-ха-ха! — а тут и вовсе рассмеялся Михаил Александрович. — Дурёха ты, Дусь, вот как есть дурёха. Всё мы знаем и про тебя, и про Скёрстов, и про последнюю просьбу Пети. Ты давай лучше поменьше думай и побольше внимания дочке уделяй. Расслабься, Дусь.
— Но ведь… — попыталась возразить Евдокия.
— Я говорю: «расслабься»! Отставить самоедство! Всё! — строго прервал её Патриарх.
— То есть… я могу остаться здесь? — уточнила Евдокия Анатольевна, смахивая слёзы.
— Ну а куда ж тебе идти? Здесь твой дом, — мягко ответил Михаил Александрович.
— А… Михаил Александрович…
— Да-да?
— Я случайно услышала что-то про компромат и слитые данные… Я прошу вас, не заставляйте меня свидетельствовать против родных в суде, — взмолилась Евдокия.
— В суде? — хмыкнул Патриарх. — Не будет никакого суда…
* * *
Давненько я не был на совете племени.
Что ж…
Пора возвращаться к делам. Тем более, что в нападках на императорскую семью деда Миша углядел двойное дно. По его мнению чёртов Аноним не столько метил в детей Императора, сколько в нас, Черновых.
— Ты очень невовремя сблизился с семьёй Его Величества, — сказал Михаил Александрович. — Для них не вовремя, я имею в виду… такой могущественный покровитель им явно не по зубам. Вот и стараются. Если уж не рассорить, то сделать нас неудобными для дружбы. И демонопоклонники мы поэтому, и принцесс у себя в подвале держим. Держим, так ещё и портим…
— Артём, ты же не? — уточнил на всякий случай деда Костя.
— Не, — утвердительно заявил я. — Прошу прощения за недогадливость, но всё же… кто такие эти «они»?
— Так Скёрсты же, — сразу ответил Константин Михайлович.
— Наверное, — поправил его Патриарх. — Наверное Скёрсты…
— Допустим, — кивнул я. — И снова у меня есть вопрос. А что они, собственно говоря, до нас дое… пристали они к нам зачем?
— Гхм…
Тут Патриарх и деда Костя очень многозначительно переглянулись. Видать, невербально поговорили о чём-то своём.
— Технология, — сказал Михаил Александрович, обратившись ко мне. — Всё дело в одной технологии, которую мы уже давно разрабатываем. Я думаю, что конечная цель всей этой истории — поглощение рода, или просто промышленный шпионаж.
Вот опять…
— Что за технология-то? — спросил я.
— Что за технология — тебе пока знать рано, — покачал головой Патриарх. — И это не вопрос доверия! Это вопрос безопасности. Не знаешь — не сможешь рассказать. Могу приоткрыть лишь то, что она очень прибыльна, очень опасна в неправильных руках, ну а самое главное — недоработана. Рано её пока что на рынок выводить.
— Последствия могут быть самыми непредсказуемыми, — подчеркнул деда Костя.
— Ага, — кивнул Патриарх. — А Петя знал о ней и наверняка передал информацию Скёрстам. Вот их теперь жаба-то и душит.
— Пора уже что-то делать, — и снова вмешался в разговор деда Костя, на сей раз желая увести его подальше от загадочной технологии.
— Пора, — согласился Патриарх.
— Как думаешь, сколько времени понадобится на то, чтобы выстроить доверительные отношения с инфернами? — уточнил у меня Константин Михайлович. — Чтобы они выступили в войне на нашей стороне?
— Не понадобятся нам инферны, — покачал я головой. — Уверяю вас, что смогу разобраться со всем самостоятельно.
— С целым родом? — скептически поднял бровь Патриарх.
— С целым родом, — уверенно кивнул я.
— Как? — в один голос спросили деды.
— Расскажите что за секретная технология, — улыбнулся я. — А я расскажу, как собираюсь победить Скёрстов. Но! — теперь уже мне нужно было увести разговор подальше. — Вокруг инферн действительно предлагаю изобразить бурную деятельность. Оружие закупить как минимум. Пускай думают, что мы медленно и неторопливо готовимся. Пускай не
