протолкнуть в лёгкие густой дым. Как же всё это происходило не вовремя.
Если бы два года назад мне кто-нибудь сказал, что Глеб Лихачёв будет собирать мусор. Скорее всего, этот кто-то сильно пострадал не только морально, но и физически.
Попытался вспомнить, что читал в последней книге, которую мне рекомендовал мозгоправ.«Служение обществу помогает развивать смирение, переключить фокус внимания». Кто придумал этот бред? Чёрт, почему так сложно быть человеком?
Я неохотно направился вглубь сквера. Множество берёз и елей окружали стены величественного серо-зелёного здания, в котором грызли гранит науки разновозрастные студенты.
Осмотрелся по сторонам, насчитал семь человек. Они уже начали собирать мусор. Молодые ребята в тёмной, непримечательной одежде. Сложилось впечатление, что они специально оделись попроще. Похоже, я один припёрся на сбор мусора в пальто от «Brioni».
И где эта выскочка?
– Опоздал! – мне навстречу спешило чудо в жёлтых резиновых сапогах и коричневом флисовом костюме с чёрной жилеткой-дутиком поверх кофты. На её голове красовалась шапочка «бомжа». Сколько ей лет? Два годика?
– Пять минут не считается, – огрызнулся я.
– Доставай перчатки, мешок и собирай всё, что валяется. Снег сошёл, сам видишь, студенты – свиньи.
Она обвела рукой кучки разношёрстного мусора от пластмассовых бутылок до стаканчиков из-под кофе.
– Ребята уже начали, помогай. Чего уставился?
– Перчатки? – растерянно переспросил я.
– Ну да. Но если хочешь, можешь, конечно, голыми руками собирать, но я бы не советовала…
– Мешок?
– Ты издеваешься? Мало того что вырядился как на свидание, так ещё и не подготовился? – отчитала она меня как нашкодившего мальчишку.
– Почему не предупредила?
– Я не думала, что ты такой безголовый! – взгляд её выразительных глаз прожигал насквозь, бескрайнее море надменности плескалось в них.
– А я не думал, что взрослые девушки могут одеваться в стиле бешеного шмеля.
– Что ты сейчас сказал? – она нахмурила лоб, отчего по его середине пролегла злобная морщинка.
– Проехали…
– Ребят! Тут один олень перчатки дома забыл. Кто-нибудь прихватил запасные? – крикнула девушка, обращаясь к студентам.
Я проглотил оскорбление.
Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один…
Вдох… Мне нельзя срываться.
К нам подошла миловидная девушка с копной светлых волос торчащими непослушными кудряшками в разные стороны. Она была одета в тёмно-синюю куртку и джинсы с чёрными ботинками. Девушка робко улыбнулась и протянула мне пару ярко-жёлтых перчаток.
Пожалуй, с такой я бы встретился пару раз. Но нет.
– Привет, я Тая. Я раньше тебя не видела, новенький?
– Глеб. Я временно.
– М-м-м, – как-то разом сникла девушка. – Мешок! – опомнилась она и, сняв рюкзак с плеч, стала рыться в его содержимом.
– Вот, держи: мусорные мешки. Если что-то будет нужно, обращайся. Я с радостью помогу.
– Так! Хватит стоять, работаем! – к нам подлетела шмель и отстранила от меня милую девушку. – Ты направо, она налево!
– Надолго мы тут? – раздражённо спросил я.
– Пока весь мусор не соберём.
Первое время я озирался по сторонам. Мне казалось, что все наблюдают за тем, как я подбираю с земли грязные обертки и окурки, но в мою сторону никто не смотрел. Даже редкие случайные прохожие вели себя спокойно. Никто не смеялся и не тыкал в меня пальцем.
Я нагнулся и присел раз пятьсот, а грёбаные бутылки не желали заканчиваться. Неприятным открытием стало то, что к седьмому мешку мусора икры ног стали ныть. А я считал себя спортивным человеком, регулярно посещающим спортзал.
Перчатки ужасно сдавливали руки, не мой размер. Я не понимал, чего мне хотелось больше: сделать глоток ледяной воды или затянуться сигаретой.
Сука, разве трудно выкинуть в урну?
Меня заполняло настойчивое желание настучать по голове всем тем, кто мусорит. Я вспомнил, как сам два года назад выкинул в открытое окно бутылку газировки и получил этой же бутылкой по голове от бешеного шмеля. А сейчас был вынужден собирать в её ненормальной компании мусор. Азалия бы сказала, что это карма.
Я рассмеялся.
– Веселишься? – перед глазами возникли жёлтые сапоги. Вот, чёрт! Как у неё, получается, так бесшумно подкрадываться?
– Нет. Сошёл с ума от количества мусора. Теперь я, кажется, понимаю, почему ты такая.
– Давай заканчивай и тащи мешки к мульдам, – распорядилась ведьма.
Расстояние до мусорных баков было метров двести. И когда, совершая третий заход, я приволок остатки мусора, мои руки ныли, а состояние было такое, словно я пару часов занимался в спортзале.
Осмотрелся вокруг в поисках шмеля и увидел, как эта пигалица с каким-то парнем катила тележку, нагруженную мешками с мусором. Воздуха стало мало, к лицу прилила кровь. Я сжал кулаки.
Дышать, Азалия говорила дышать, чтобы успокоиться. Считать до десяти.
Один, два, три…
Когда тележка со шмелём поравнялась со мной, я угрожающе прошипел:
– Какого хрена!? Если у вас была тележка, почему я ходил туда-сюда десять раз и тягал мешки с мусором на себе. Посмотри на мою одежду! На кого я похож?
– Упс! – Шмель пожала плечами и довольно улыбнулась.
– Сука!
– Олень!
– За базаром следи! – вступился за неё паренек, который катил тележку.
– А то что? – усмехнулся я. По моей крови заструился адреналин, требуя выхода.
– То! – огрызнулся он. Парень уступал мне в весовой категории, да и ростом был ниже. Прокатить его скалящуюся рожу по прошлогодним листьям не составило бы мне труда. Но нет. Нельзя, даже если очень хочется.
Вокруг нас стали собираться остальные ребята, с любопытством наблюдая за происходящим.
Я снял перчатки и швырнул в шмеля, намереваясь уйти, пока ещё мог контролировать свою злость.
– Ну ты и урод! – возмутился смертник с тележкой.
Я подался ему навстречу, ведомый лишь одним желанием: заткнуть. Как вдруг мне наперерез кинулась Шмель и заключила в крепкие объятия. Да что там заключила, кажется, она полностью на мне повисла. Я опешил от её поступка.
– Отцепись! – рявкнул я.
– Ага, сейчас!
Попытался её стряхнуть, но она лишь крепче в меня вцепилась, закинув ноги мне за спину. Руками цепко обвила мою шею. Старательно изображая обезьяну, повисшую на пальме.
– Пиз**ц ты ненормальная! – выругался я.
Вокруг нас послышались несмелые смешки ребят.
– Тронешь его! Я тебя… Я тебя… Понял?!
Честно говоря, я ничего не понял. Все мои ощущения переключились на то, как она вжималась в меня, стараясь крепче ухватиться. Ощущал её тёплое, женское тело. Моя злость стала приобретать окраски острого желания.
– Да отцепись ты от меня, сумасшедшая! Не буду я его трогать!
– Даёшь слово?
– Даю!
Она спрыгнула с меня, наши взгляды схлестнулись. С такой злостью и разочарованием на меня смотрел только один человек: мой отец. Напоминание о нём задело кровоточащую рану, которая ещё не зажила,
