Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 166
сохранять спокойствие? Как ты можешь не крушить все вокруг?
— И рыдать? Лить слезы над своей судьбой?
Рено не знает, что ответить.
— Я смирился с положением вещей, вот и все.
— Ты всегда был таким.
— Каким — таким?
— Сильным, деятельным… Из нас двоих я был слабаком. Ты всегда тянул меня наверх.
— Ты наверху, Рено. Ты справился сам. Я не был тебе нужен.
Рено улыбается. Больше ему не удается сохранить лицо. Слеза сползает из уголка его глаза. Голос срывается:
— Мне будет чертовски тебя не хватать, старина.
И Эмиль понимает, что долго не продержится. В горле стоит ком, который он не желает чувствовать. Но слезы Рено — это перебор. Эмиль отбрасывает свою сдержанность. Не так уж часто они обнимались, но сейчас это кажется им единственно возможным.
— Прекрати. Я еще жив.
— Мне очень жаль… Разнюнился как баба.
— И не стыдно тебе перед мелким!
Рено улыбается сквозь слезы. Шмыгает носом. Эмиль же держится. Горло горит, но он не заплачет. Он так решил. Рено прав. Он всегда был деятельным и сильным. И будет таким до конца.
— Летисия-то когда придет? Ты уж высуши слезы, пока ее нет, чтобы не увидела тебя таким. А то, чего доброго, бросит.
— Она не оставит ребенка без отца.
— Будем надеяться.
Рено странно смотрит на него влажными глазами.
— Ты действительно веришь в эти клинические испытания?
Эмилю не хочется ему врать.
— Нет.
И плечи Рено поникают.
— Тогда почему ты сказал…
— Надо же что-то сказать.
— Что ты будешь делать?
— Как это — что я буду делать?
Из коляски Тивана звучит плач, но ни тот, ни другой не двигаются. Они вглядываются друг в друга. Каждый высматривает реакцию в глазах другого.
— Ты не останешься на эти клинические испытания.
Это не вопрос. Это утверждение, ясное и четкое. Рено добавляет:
— Старина, я знаю тебя как свои пять пальцев. Это не твое.
Эмиль смотрит на друга с любовью. Глаза Рено красны от слез. Его самый старый друг. Маленький толстячок-астматик. Один из столпов его жизни. Он понял. Конечно, понял. Они оба знают друг друга как свои пять пальцев.
— Старина…
— Я так и знал!
— Я еще ничего не сказал…
— Я догадался, что ты что-то затеваешь!
— Ты прав. Я здесь не останусь.
— Я так и знал!
Вид у Рено больше не убитый. Он почти улыбается, охваченный возбуждением, еще смешанным с болью.
— Расскажи мне!
— Ты никому ничего не скажешь, идет?
— Ты спятил! Никогда!
— Я уеду.
— Уедешь? Куда уедешь?
— Я еще не знаю куда…
Их прерывает короткий стук в дверь. Рено вздрагивает, быстро вытирает мокрые глаза. Эмиль отвечает:
— Да?
Дверь открывается, и входит молодая женщина с завитыми светлыми волосами, в приталенном костюме.
— Летисия!
Она запыхалась. Снимает темные очки, кладет на пол сумочку, бросает быстрый взгляд на коляску Тивана.
— Не спит?
Эмиль сразу улавливает перемену в поведении Рено. Тот приосанился и выпятил грудь. Принял важный вид, вид ответственного отца. Когда рядом Летисия, он всегда играет в эту игру. И правда, Летисия на него влияет. Поистине, женщина с головой на плечах и очень четким представлением о жизни, какой та должна быть. Она знает, чего хочет и куда идет. Усердно трудится. На всех фронтах.
— Засыпает.
Он лжет. Наверняка боится, что Летисия сочтет его плохим отцом. Это вызывает у Эмиля улыбку. Летисия подходит к кровати, быстро целует Рено и обращается к Эмилю:
— Как ты?
— Хорошо.
Она обнимает его. Эмиль не привык к таким нежностям с ее стороны. Они с Летисией всегда хорошо ладили, но сохраняли известную дистанцию, вежливую и уважительную. А вот между Лорой и Летисией симпатии не возникло. Они во всем были противоположностями. Лора столь же яркая брюнетка, как Летисия — блондинка, столь же беспечная и легкомысленная, как Летисия серьезна и предусмотрительна. Одной Эмиль всегда восхищался, но с некоторой опаской, другую же безмерно обожал. Он всегда предпочитал беспечность, спонтанность, детскую непосредственность Лоры. Она была свободна как воздух. Вот и упорхнула.
Летисия отпускает его. После известия о его болезни люди вокруг вдруг стали демонстративны, вот как Летисия. Объятия, долгие взгляды, произнесенные шепотом фразы, как если бы громкий звук мог его убить. От этого становится не по себе. Ему это не нравится.
— Как всегда, работы по горло? — спрашивает Эмиль.
— Не говори…
— А дом?
— Нам некогда осматривать. Тиван, работа… мы разрываемся.
Молчание повисает в больничной палате. Летисия стоит у окна, рядом с коляской Тивана. Одной рукой задумчиво гладит его по голове. Но вот, как будто спохватившись, спрашивает:
— Когда ты начинаешь клинические испытания?
— На той неделе.
— А почему тебя держат здесь?
— Надо сделать тесты перед началом испытаний.
— Тесты?
— Анализы крови, ДНК, сканеры, тесты памяти…
— Чокнуться можно.
Она поправляет пушистую прядку на голове Тивана и продолжает:
— Ты можешь уйти отсюда на выходные?
— Конечно. Я ведь не в тюрьме.
Он пытается вызвать у нее улыбку, но не получается. Летисия всегда была серьезной. Эмиль говорит себе, что она, должно быть, успокаивающе действует на Рено, и за это друг так ее любит. Он всегда был трусоват. В ней он нашел крепкое плечо.
— Тогда приходи к нам ужинать на выходных.
— Это будет классно.
— В пятницу вечером. Приходи в пятницу вечером. Я приготовлю лазанью.
— Отличная программа!
Эмиль чувствует, как Рено поглядывает на него подозрительно. Будто подстерегает. Высматривает знак в его глазах. Рено знает, что он хочет уехать. Наверно, задается вопросом, будет ли он здесь в эти выходные, не лжет ли. Эмилю хочется успокоить
Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 166
