– Ты можешь остаться тут, если хочешь, на время моего отсутствия, – предлагает голос, который я сейчас не ожидала услышать.
Вскинув голову, я вижу Джера, прислонившегося к дверному проему и с загадочной улыбкой глядящего на меня.
– Что ты замышляешь? – покрутив пальцем, что указывает на парня, в воздухе, ухмыляюсь, приподняв уголки губ.
Я знаю, ему нравится, когда я веду себя так – наивно и недоверчиво одновременно.
– Я? – искренне поражается Джереми. – Ничего. Просто живи в моей квартире, и плату за жилье я с тебя не возьму, даже о коммунальных платежах можешь не беспокоиться – я обо всем позабочусь.
Вот такой он, Джереми Уолш, готовый сделать все для тех, кто ему дорог. Но я не могу принять такой подарок от него. По-другому это не назвать.
– Не могу, Джер, – присев на кровати, сообщаю ему я. – Не могу согласиться, хоть предложение, не скрою, выглядит заманчивым.
Он что-то вытаскивает из своего кармана и бросает мне. Разомкнув ладони, я вижу, что это ключи. Ключи от квартиры.
– Да брось, Саманта, ты же знаешь, я буду только рад, если ты примешь мое предложение! – Выдержав паузу, парень добавляет: – Или хотя бы подумаешь над ним.
Наконец, прекращаю пялиться на связку в руках и поднимаю голову.
– Хорошо, я подумаю.
Улыбка на моих губах Джеру не о многом говорит, поэтому он тычет указательным пальцем в меня.
– Обещаешь?
– Обещаю.
***
Палм-Бей настигла гроза. Даже шумоизоляция не спасает меня от ужасных звуков, я подозреваю, что Джереми оставил балконную дверь в гостиной открытой. Через не плотные шторы можно увидеть, как сверкает молния. Я, выросшая по правилам суровых мужчин, научивших меня ничего не бояться, пугаюсь грозы. Стыдно. Но это правда. Прячусь под одеяло. Дрожу, как сумасшедшая. Тошнота уже прошла, но она снова начинает накатывать из-за моего нескончаемого страха. Свет везде выключен, но когда в очередной раз природа заливает опасным блеском спальню, я могу разглядеть, как длинные ноги Джереми свисают с маленького дивана. Ему там однозначно неудобно спать.
Переборов боязнь темноты, а сделать это для меня очень сложно, я встаю с кровати, чуть-чуть пошатываясь. Протираю глаза, в которых больше не осталось ни грамма спокойного сна. Изредка останавливаюсь, услышав, как покачиваются деревья за окном гостиной, и как сильно гремит опасность. Сколько раз мама читала в газетах, как люди умирали от того, что их ударило молнией, а потом рассказывала мне. И она, как будто специально, уведомляла меня об этом, ведь я просила не говорить. Она в курсе моей бронтофобии (прим. 1 – боязнь грозы), но все равно продолжает делать так, как сама хочет.
– Джереми? – бужу я несчастного, ни в чем не повинного парня, просто желающего поспать перед предстоящим мальчишником. – Джереми?
Я прячусь за диван с визгом при следующем раскате грома. Чувствую, что дрожу, но продолжаю будить моего потенциального спасителя, дергая его за плечо.
– Джереми? – говорю громче, и тот, наконец-то, открывает глаза. Убирает челку со лба. Его брови сведены вместе, и он, кажется, не очень-то понимает, что происходит. Наверное, даже не понимает, что я здесь делаю.
Садится на диване и еще несколько секунд смотрит на меня, хмурясь.
– Что такое? Что случилось? – зевнув, кажется, он приходит в себя.
Я, тем временем, закрываю лицо руками при освещении всей комнаты природным способом.
– Пожалуйста, – сипло произношу, – мне очень страшно.
Джереми бросается к выключателю, и гостиная заливается искусственным светом. Какое счастье! Подойдя ко мне, убирает руки с моего лица, присев на корточки. Мы прячемся за диваном, словно малые дети. Но только один из нас боится грозы.
– Как так вышло, что я и понятия не имел о том, что ты такая трусиха? – Я вижу, как его губы медленно растягиваются в сонной улыбке.
Бью того в плечо, а потом повторяю снова и снова.
– Эй! Я не трусиха!
Джереми ловит обе мои руки, чтобы я не продолжала драться.
– Ладно-ладно, я пошутил, – он опускает чуть голову, чтобы посмотреть мне прямо в глаза. – Так ты всегда прячешься где-нибудь, как только слышишь раскаты грома?
Закатываю глаза, но недолго все продолжается – прижимаюсь к Джереми крепко, а он сам обнимает меня, что есть силы, утешая, приговаривая ничего не бояться, пока я в его руках. Снова грянула молния, а за ней самые ужасные в мире для меня звуки.
– Всегда, – тихо говорю я, – всегда.
Он гладит меня по голове, пропуская волосы через пальцы, напевает старую мелодию из фильма, рассказывает о своих любимых эпизодах телесериала «Друзья», и я действительно забываю, что за окном отнюдь не безоблачная ночь.
– Вставай, – вдруг говорит парень, поднимаясь на ноги и таща меня за собой.
– Что? – я съеживаюсь, потому что погода все еще не прояснилась. – Нет. Нет, не хочу, здесь хорошо и безопасно.
Но он не слушает меня и все равно делает по-своему: берет на руки и несет в спальню. Там он кладет меня аккуратно на кровать, закрывает толстым одеялом, пока я так же не могу разгадать его планов.
– И что это значит? Тебе надоело развлекать меня? – спрашиваю я негромко, будто, если повышу голос на октаву, Джереми тут же убежит.
Он щелкает меня по носу.
– Дурочка. Кого-кого, а тебя мне никогда не надоест развлекать, – оставив в предложении место для паузы, он разглядывает меня в его темно-бардовой футболке с изображением черепашек ниндзя. – Но у меня есть идея получше.
– Какая же? – гнусаво смеюсь. – Хочешь, чтобы мы вместе заснули?
Джереми откидывает голову назад, широко улыбаясь.
– Ты угадала. – Потом он морщится, притворно хватаясь за спину. – Поверь на этом крохотном диване совершенно невозможно расслабиться.
Я знаю, что он преувеличивает, ведь как-никак он спал на этом самом диване несколько часов, пока я не разбудила его. Но выглядит Джер таким несчастным, рассказывая про все неудобства злосчастной мебели, что я сдаюсь.
– Хорошо, – помня о том, что совсем скоро этот мужчина улетает в Европу, я соглашаюсь, но с условием. – Однако ты не будешь ко мне приставать.
Поднимается с моего края кровати Джереми уже веселым. Я могу часами разглядывать эти кубики пресса на его идеальном животе. В пижамных штанах парень шагает к другому краю и по-королевски располагается, забрав себе большую часть одеяла. Так и знала, что в моем позитивном взгляде на сон вдвоем есть какие-то промахи.
– Мне холодно! – смеюсь, отбирая у него то, что по праву принадлежит мне.
Замечаю, что свет в гостиной так и остался включенным.
– Смотри, сама не начни распускать руки, – комментирует мое предпоследнее предложение Джер, подмигнув и устраиваясь поудобнее.
