Взамен он обещал предоставить новые документы и заплатить огромные деньги, которых хватит на безбедную жизнь… по крайней мере в ближайшие четыре года. Ярослав улыбнулся и в который раз открыл свой новый паспорт на имя Романа Закутского. Пожалуй, первые пять-шесть месяцев он будет пить, гулять и крутить романы с горячими девчонками, а уже потом подумает, куда вложить деньги и как начать прибыльный бизнес.
Дверь открылась, в спальню без стука вошёл Василий Фёдорович. Он не уважали ни чьего личного пространства. И попробовал бы кто-то возмутиться — сразу бы получил горячую отповедь. Поэтому Ярослав вежливо улыбнулся и промолчал.
— Во сколько у тебя самолёт? — спросил Василий Фёдорович.
— В два часа дня.
— Отлично, отлично, к этому времени как раз… — граф посмотрел на свои наручные часы и покачал головой. — Главное, не опоздай на самолёт. Твоё лицо будут показывать на всех экранах. Поднимется шум, если мертвеца заметят в аэропорту вполне себе живым. Да-да, очень скоро… Вот-вот. Странно, странно… — Василий Фёдорович метался по спальне Ярослава и бормотал что-то невнятное себе под нос. — Он должен был уже позвонить. Нет, нет, не может быть… Но если он не позвонит, то придётся переходить к плану Б.
— Василий Фёдорович, если не секрет, для чего вы меня используете? Ну, то есть моё лицо. Короче, вы поняли, — Ярослав разозлился на себя за то, что неуверенно мямлит перед графом, и продолжил более твёрдо, даже слегка нагло: — Просто хочется знать, если вдруг где-то появится серийный убийца с моей внешностью. Мне мама рассказывала про развлечения аристократов, так что я ничем не удивлю…
— Твоя мама — конченная дура, — отрезал граф. Ярослав открыл рот, чтобы возмутиться и устроить скандал. Пусть он не любил свою родню, но такие оскорбления… Всё-таки это переходило все границы. Однако очень вовремя он вспомнил, что ещё не получил вторую половину своего гонорара, и закрыл рот. Василий Фёдорович не заметил его метаний и великодушно объяснил: — Я хочу наказать человека, который забрал мою собственность. Точнее, не он, а его родня. И не мою собственность, а моих предков. И не забрал, а выиграл…
Граф запнулся, встряхнул головой и вернулся к первоначальной теме:
— Не бойся, Ярослав Голицын умрёт для всего мира из-за глупости одного самоуверенного юнца.
— Чувствую себя героем приключенческого романа, который инсценирует собственную смерть, чтобы начать жизнь с чистого листа, — хмыкнул Ярослав и осторожно проговорил: — Дядя, а вы переведёте мне оставшиеся деньги на счёт? Я вам доверяю, не подумайте ничего плохого, просто присмотрел очень красивый домик. Боюсь, что уведут из-под носа такую конфетку.
Василий Фёдорович с осуждением цокнул языком:
— Молодёжь! Да если бы мне в восемнадцать лет дали хотя бы одну десятую часть того, что ты получил!.. Я бы все силы вложил, чтобы удвоить своё состояние, и не тратил бы деньги направо и налево! Я тебе не рассказывал, как поступил в университет на актёрский факультет? Отец был категорически против и отказал мне в содержании! Я о таком состоянии, на которое ты домики присматриваешь, мог только мечтать! Но вот… Посмотри на меня, чего я добился!
Ярослав мысленно закатил глаза. Он прекрасно знал, что отец Василия Фёдоровича простил своего непутёвого сына через пару недель и сделал главным наследником.
— Вы — мой пример для подражания, — льстиво сказал Ярослав. — Но всё-таки что насчёт денег?
* * *
Паучиха была огромной, не меньше грузовика. С трудом она протискивалась в коридор, хитин противно скрипел о камень, острые и тонкие, как фехтовальные шпаги, лапки с жадностью тянулись к нам. Монстр с нетерпением дёргался вперёд и щёлкал жвалами, и каждый раз, когда у него не получалось, он стрелял в нас паутиной. Сначала мы выставили энергетический щит, но тварь легко его пробила, так что в итоге приходилось уворачиваться. Очень скоро тесное коридорное пространство было увешано паутинными нитями.
Паучья лапа ударила в сторону Маши, и та, испугавшись резкого движения, отскочила, споткнулась и нечаянно влезла рукой в паутину.
— Не могу оторвать! — закричала она. Её ладонь намертво приклеилась к стене. Паучиха, увидев это, задёргалась в два раза активнее и перестала обращать внимание на меня и Егора — сконцентрировалась на обездвиженной добыче. Я попытался освободить Машу, но паучья магия была странной и необычной, и мне было необходимо время, чтобы разобраться, как её уничтожить. Тем временем паучиха сделала рывок и почти полностью выбралась в коридор, её лапки сучили всего в метре от Маши.
— Оставьте меня! — прорычала Маша. — Я задержу её, а вы отступите и придумайте, как прикончить эту тварь!
— Прекрасная идея, — с иронией протянул я, сканируя паучиху и пытаясь найти её слабое место. Поглощённой из кристаллов энергии хватит на использование нескольких сильных теневых способностей. Ключевое слово — «нескольких». Искалеченное магическое ядро не позволит мне растянуть битву. Если за три атаки я не смогу прикончить монстра, то уже на четвёртой начну терять Тени и получу сильный откат. Значит, сперва нужно ударить на пробу ранговыми способностями. Я шагнул вперёд, прикрывая Машу, и Егор встал рядом со мной, плечом к плечу.
— Что будем делать? — спросил он.
— Преврати жвала в желе, — велел я и оглянулся на Машу через плечо: — Активируй кольцо, паучьи лапы попадают в поле его действия?
— Едва-едва, не больше пары сантиметров, — ответила она.
— Отлично. Попробуй наслать на тварь плотоядных ворон. Как раз и проверим, зависит ли твой навык от того, полностью ли цель попала в кольцо или частично, — я сконцентрировался и активировал свою ранговую способность. Она сработала безотказно. Я без проблем усилил чувствительность паучьих нервных окончаний, и монстр трескуче зашипел, лапки бешено заскрежетали по камню. В этот же момент Маша натравила на паучиху ворон, а Егор забрызгал тварь слизью. Две лапки и жвала частично превратились в желе — в тех местах, куда на них попала слизь. А вороны налетели на паучиху и принялись яростно её клевать. Хитин им не удалось пробить, а вот желейные части они сожрали за пару секунд.
Ребята с ликованием закричали, но я понимал — ещё рано. Паучиха — трёхранговый монстр и легко скинет с себя эффект наших способностей, что и произошло. Вороны панически закаркали и распылились — их снесло паучьим ударом. Слизь больше не превращала монстра в желе, а я — не мог повлиять на его нервные окончания. Однако я увидел то, что хотел: как только мы атаковали, тварь поджала брюшко и выставила вперёд лапки в защитном жесте. Значит, слабое место — там, где соединяется брюшко и головогрудь. Но было бы хорошо убедиться в это наверняка…
Пока я размышлял, ребята не оставляли попыток атаковать монстра. Я уже хотел им сказать, чтобы они не тратили энергию напрасно, однако внезапно уловил кое-что интересное. Магические импульсы, исходящие от Егора и Маши, соединялись, превращаясь в нечто цельное. А что если добавить и мою ранговую способность?
— Сосредоточьтесь на энергетических волнах, — рявкнул я. — Вы чувствуете, что происходит? Мы можем соединять наши ранговые способности! Это синергия, о которой говорил Владимир!
Паучиха почти полностью протиснулась в проход, ей оставалось лишь пару раз дёрнуться. На лицах ребят выступила испарина, они покраснели как помидоры. Егор прикрыл глаза, разбрызгивая слизь направо и налево, а Маша стала целенаправленно направлять ворон так, чтобы на них попала эта слизь. В какой-то момент способности ребят слились в одну — вороны покрылись слизью от головы до хвоста, она срывалась с их чёрных крыльев огромными каплями. Я тоже врубил свою способность, но направил её не на паучиху, а на ворон — вокруг птиц появилась ярко-голубая аура. По моим ощущениям, мощность наших ранговых способностей увеличилась в несколько раз.
— Получилось! — радостно воскликнула Маша.
— Марк, ты умный, прям как моя мама, — похвалил меня Егор.
— На счёт «три» бьём по монстру! Целимся чуть ниже головы, туда, где начинается брюшко! — приказал я. — Раз, два… Три!!!
Мы дружно атаковали монстра — тот явно не ожидал, что слабая добыча окажет настолько яростное сопротивление, и не успел поставить блок. Наши объединённые ранговые способности оглушили его и нанесли значительный вред. Ярко-голубая аура Боли отвлекла паучиху, позволила воронам пробить брешь в её обороне, и в ту же секунду на монстра обрушился слизневый дождь. Фасеточные глаза, жвала и передние лапы полностью превратились в желе, и вороны с жадностью набросились на незащищённое хитином паучье тело.
Взбешённое шипение на секунду нас оглушило, и паучиха, наконец, вывалилась в коридор. Отмахнувшись от ворон, как от надоедливых
