Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Резинкин пропустил все эту галиматью мимо ушей. Ему бы на ногах устоять. Говорили, будет автобус. Пока до Твери докатят, он немного отойдет от вчерашнего.
- Резинкин!
- Здесь!
- Не здесь, а «я»! - внушил персонально капитан.
- А вы? - не понял Витя.
Призывники дружно заржали.
- Говори «я».
- Вы. То есть я. Я!
- Ногузадерищев!
- Я!
- Надо же, и такие фамилии бывают?! Ни хрена себе!
- Я!
К капитану сзади подошел маленького роста конопатый паренек со здоровенной сумкой в руке и потянул его за рукав.
Офицер отдернул руку и вытаращился на чудо.
- Здесь в армию забирают?
- Фамилия?
- Иванов.
По списку выходило, что Ивановых аж трое.
- Имя?
- Иван.
- Становись в строй.
Таща ношу, Иванов встал в самом конце.
- Решил все два года на своих харчах продержаться? - не удержался капитан, сравнивая габариты сумки и парня.
- Кушать люблю.
- Пора бросать эту вредную привычку.
- В армии совсем не едят? - перепугался Иванов.
- Нет. В армии принимают пищу. Сейчас выходим за ворота и садимся в автобус. Нале-во!
Призывники недружно повернулись и потопали за офицером, расселись в автобусе.
Резинкин прилип к стеклу и, не помня себя, махал до тех пор, пока видел мать, отца и Аленку. Потом он откинулся на спинку кресла и скосил глаза на сидящего соседа.
- Здорово, приколист.
Только не это. На него смотрела улыбающаяся ряха.
- Так что там у меня между ног? Член?
- Я сказал «член»? Извини. Скорее сапожный гвоздик.
Витя видел, как под кофтой дернулся здоровый бицепс, и прикрыл голову руками от возможного удара.
- Не боись, вша.
- Не боюсь, не боюсь. Ты, наверное, качался на анаболиках?
Мозги у здорового сразу ушли в сторону.
- Ну и что? Ты же видел мои руки, я из тебя дух вышибу одним ударом.
- Тогда твой гвоздик все время повернут на шесть часов.
- Что?! - Крепкая рука скрутила свитер у горла.
- Вы, двое! - Капитан повернулся на шум. - Если не успокоитесь, я позабочусь о том, чтобы вы попали куда подальше.
Здоровый утихомирился.
- А мы и так попали, - послышалось из самого конца.
Резинкин узнал тонкий голос.
- Иван Иванов!
- Я!
- Разговоры!
Все заткнулись и некоторое время ехали молча. Автобус вышел на трассу и набрал скорость. Замелькали березки и осинки. Тяжелые веки закрылись, и Витек провалился в сон.
* * *
Пополнение живо выбиралось из кунга - пассажирской будки, установленной на «КамАЗ», - и под строгим оком покупателя, отобравшего в областном военкомате партию для своей дивизии, строилось в две шеренги рядом с машиной.
- Иванов, быстрее, сумка у тебя меньше не стала. В поезде все слопать не успел, что ли? - Старший лейтенант Кобзев, командир третьей роты отдельного мотострелкового батальона, строил вновь прибывших.
- Кушать люблю, товарищ старший лейтенант.
- Получишь направление в учебку на повара.
Все восемнадцать гавриков стояли в две шеренги и вертели головами по сторонам.
Первое обстоятельство, неприятно поразившее Резинкина, - высокий забор из толстых стальных прутьев, выкрашенный в коричневый цвет. Солнышко еще не успело над оградой подняться и совсем не греет. Ветерок пронизывающий гуляет. Ничего себе утречко.
Стоило ехать на поезде почти сутки, для того чтобы оказаться в какой-то дыре под Самарой да еще наблюдать свободу сквозь заграждение.
Правда, он и не ждал океанского песчаного берега, усыпанного стройными, грудастыми, загорелыми, крепкими телками. Где выбираешь любую и можешь прямо тут же пам-парам-пам-пам. Потом вторую, третью, и работаешь, прямо как заводной.
Резинкин сердцем чуял - будет секс, только без его согласия.
Немного левее, на огромном плацу, строй солдат - человек сто, не меньше, топает по кругу, построившись в колонну по четыре.
Рота приблизилась, и Резинкин услышал, как парень с тремя лычками на погонах громко и отчетливо скомандовал:
- Рота!
Ответом ему прозвучало три мощных удара сапожищами об асфальт.
«Чего это он их топать заставляет?»
Откуда-то из середки роты раздался нечеловеческий вопль:
- Душары! Че встали, бегом в баню подмываться!
Строй загоготал.
- Разговоры! Рота, стой!
Все солдаты были одеты одинаково, и у Витька все слилось перед глазами. Он не различал лиц. Видел только единообразную зеленую шевелящуюся массу. Парень с лычками развернул строй к себе лицом и картинно стал орать, так как офицеры стояли совсем близко:
- Запомните, умных в армии нет, значит, самый умный тот, кто командует. Еще одна фраза - и завтра состоится военный парад отдельно взятой за жопу роты.
- А если дождь, товарищ сержант? - выдавило чудо из строя.
- Никого нигде не чешет, солдат. Мне по фигу, по мокрому или на сухую. На сухую больнее, знаешь, да?
С широкого крыльца по ступенькам двухэтажного зданьица, напоминавшего небольшой особнячок, спустился офицер с журналом в руках и направился в обход плаца к выстроившемуся пополнению.
Резинкин никак не мог понять, почему он не срезает угол. Ведь через эту здоровую заасфальтированную поляну короче.
Подошедший поздоровался с Кобзевым за руку, правда, после того, как лейтенант, хоть и нечетко, но все же отдал ему честь. Офицер был в чине подполковника. Щеки у него были красными, незлые глаза-щелочки оглядывали новобранцев с неподдельной тоской.
Наблюдая за мужчинами в форме, Резинкин машинально ковырялся в курносом носу и пытался внушить сам себе, что попал в армию. До этого он видел, как отдают честь, только в американских фильмах.
Штатовские актеры делали это резко и торжественно. А наши как-то так запросто. «Здоров - здоров». Получалось, между прочим, и по-житейски.
Интересно, а если бы лейтенант не приложил пятерню к голове?
- Боец! Сопли оставить дома забыл! - Подполковник рявкнул от души, и Резинкина передернуло. Чего ж так орать-то, не в лесу ведь. - Смирно! - снова рявкнул офицер с красными щеками. Молодые вытянулись. - Вольно, - раскрыв журнал, старший нахмурился. - Кто умеет работать на компьютере, шаг вперед.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
