этими противными белыми всполохами искр из панели какой-то вскрытой, что у поворота.
Еще несколько шагов и… Шипение? Сипение? Показалось? Нет? Замер.
Черт, уже почти дошел, уже почти добрался до поворота… Ладони уже вспотели, труба в руках казалась скользкой. Несколько шумных ударов сердца в ушах, облизнул губы, шаг вперед, едва слышный шум вверху, над головой. Андрей успевает отпрыгнуть назад и решетка вентиляции под потолком с громким лязгом, глухим ударом выстрелила вперед и, в след за ней, с ней вместе, из тьмы вентиляционной шахты рывком, прыжком, вылетело белое длинное, размазанное в своем скором прыжке. Бахнулось перед ним на четыре лапы с этакой грацией то ли кошки, то ли хищной ящерицы и тут же бросилось вперед!
Он только успел выставить трубу перед собой, и удар! Он повалился на спину, пасть твари в сантиметрах от его лица лязгнула зубами об металл, дыхнуло ему в нос страшным смрадом гнилого мяса, тухлятиной.
Тварь глодала трубу, вцепилась в нее когтистыми, длинными пальцами, пытаясь вырвать, отбросить в сторону. Хватанул из-за пояса нож, всадил твари в бок. Та взвыла, качнулась назад, и Андрей спихнул ее с себя, с шипением распахнулся шлюз за спиной и он, загребая руками, ногами, не оглядываясь вполз-влетел туда, в открытый отсек. Тварь ринулась вперед, но опоздала, глухо ударилась о сомкнувшиеся створки шлюза.
Андрей вскочил, уставился в окошко на двери шлюза. Тварь с той стороны замерла. Ее движения были какими-то змеиными, плавными, обрубок плоского носа подрагивал, будто она принюхивалась. И была она какая-то… длинная, белая, вся какая-то вытянутая, остро торчащие суставы, выпирающие ребра, длинные когти на пальцах, лысая… голова как облезлая, и еще… морда хоть и вытянутая, измененная, но это же раньше было человеком! Только теперь это больше похоже на паука, на хищника, на… тварь.
— Живой? — раздалось из коммуникатора. Андрей, едва не заорал, оглянулся по сторонам.
— Живой? — снова голос из коммуникатора на руке.
— Живой, — Андрей кивнул, будто собеседник мог его видеть, а после поднял голову, над входом поблескивал объектив камеры, значит видит, и тут же закричал зло, — Это что там за херн…
— Тихо! — из динамика голос, — Меня слушай.
— Да, — Андрей унял злость, — говори.
— Ты в оружейке. Неплохое место в таких то обстоятельствах.
— Не спорю, — зло процедил Андрей, глянул по сторонам. На оружейку, в его представлении, отсек не был похож. Кабина цилиндрическая какая-то, прозрачная, посередке стоит, встроенные шкафы, по типу тех, что были у них в отсеке для личных вещей, пара белых столов, четыре стула. И никаких полок с развешанным оружием, никаких пирамид для автоматов или еще чего. Обычный отсек, — Сюда бы еще и взвод солдат.
— Мечтать не вредно. Да, допуска у тебя все равно нет.
— А у тебя? У вас… Вы?
— Ты. Проще на ты. Я капитан, — смешок, — этой посудины. Один из. Дежурный короче. Джек. У меня то допуск к шкафам есть — не беспокойся, вот только… — вздох, — Ты раздевайся и лезь в кабину, — и дверь той самой кабины беззвучно провернулась вокруг оси раскрывая вход.
— Зачем?
— За надо, — в голосе Джека звучало раздражение, — У меня к тебе, Андрей Анатольевич Либерман, штурман команды Г 12, колонист номер В 642, группы высадки А 46 — веры нет ни на цент.
— И что это значит? — спросил Андрей, уже скинувший ботинки, расстегивая молнию комбеза, — или… — он испуганно примолк, торопливо стал оглядывать свои руки, ощупывать лицо, — оно… оно могло меня инфицировать? Заразить?
— Успокойся. Это так больше не работает, — послышался смешок, потом Джек закашлялся, — так было сначала. И то, там процесс был не так что куснули и кранты. Но что-то похожее, да, что-то похожее было. Сейчас этот этап уже пройден… — пока он говорил, Андрей уже разделся, стоял в одних трусах, — трусы тоже снимай, — смешок, — стесняешься? Могу камеру отвернуть.
— Похер, — стянул трусы, зашел в камеру.
Прозрачная дверь закрылась, отрезав его от мира, сначала круглые стенки ее стали черными, матовыми, потом яркий свет, ощущение скорых уколов по всему телу, гудение, и тишина. И снова стенки стали прозрачными, беззвучно откатилась в сторону дверца.
— Все?
— Все, выходи, одевайся, — голос у Джека был напряженный, и чуть отстраненным. Будто сейчас у него не было времени на Андрея.
— И что? Ты меня там в базу внес или что?
— Жду результатов, помолчи пока.
Андрей одевался резко, порывисто. Джек его бесил. Хоть бы рассказал что… Строит тут уйму загадок, тайн и глобальных мистических секретов.
— Готово! — голос Джека был по-настоящему радостный, даже Андрей, хоть и психовал, хоть и боялся этих результатов, но тоже едва заметно улыбнулся от этого радостного восклицания. Тут же один из шкафчиков на стене пиликнув откатил свою белую дверцу в сторону, — Угощайся. Бери все.
— Ну? Теперь-то можешь сказать, что вообще происходит?
— Происходит то, что у нас на ковчеге завелись паразиты.
— Я не слепой, — зло буркнул Андрей, — Меня на что проверял?
— Вкратце. Сверка с твоей ДНК, наличие лишнего в организме. Всё.
— И зачем такая машинка в простой оружейке, — ехидно поинтересовался Андрей.
— Проектировщики ковчега страдали паранойей. Как видишь, не зря, — констатировал Джек.
— Дальше что?
— Я знаю только одно безопасное место. Моя рубка. Сюда им не пролезть.
Андрей уже перекинул через плечи ременную сбрую, приладил к ней кобуру, вибронож в ножнах прицепил, повесил на грудь фонарик. Достал из шкафа маленькую капельку, похожую на наушник.
— В ухо. Правильно понимаешь, — подал голос Джек.
Андрей вставил каплю в ухо, и тут же коммуникатор замолк, голос Джека уже раздавался из наушника:
— Меня выдернуло из анабиоза, когда мы проходили пояс астероидов. Где-то на полпути. Сообщение о повреждении корпуса центрального сектора Ковчега. Ознакомился, все штатно: микропробоины, прочее по мелочи, разгерметизация пары отсеков. Отправил ботов на ремонт, проконтролировал по подаче давления — все в норме. Внес пометки в бортжурнал, сделал общее оповещение по секторам, не суть. Снова улегся, — грустный вздох, — Тогда то я все и проморгал…
Он замолчал. Андрей спросил:
— Ну а дальше? Слушай, тут сухпаи есть? Жрать охота.
— Да, внизу смотри, — Андрей выдвинул коробку снизу шкафчика, открыл — так и есть, сухпай. Достал галеты, смачно захрустел.
— Ну а дальше… — Джек говорил размеренно, будто обдумывая каждое слово, — Второй звоночек был буквально через полгода. Сработка по капсуле. Как раз в пробитом отсеке. На проверку не пошел. Может и к счастью. Не знаю как это погань поначалу разносилась. Посмотрел ситуацию по камерам. Ну и бота пригнал, через него тоже: там — разбитое стекло, причем изнутри, и капсула вся в слизи. Ну
