к себе, — с милой улыбкой произнесла дама с длинными, но жёсткими волосами, садясь на колено и смотря в удивлённые зрачки Императора Моу.
Всего пару секунд назад поле было заполнено сражающимися войнами, но теперь же все отложили мечи, не зная, что им делать, и не понимая происходящего.
По сути, если бы Пан Юань убила Императора Моу, то все оставшиеся воины должны были бы сложить свои мечи, признав поражение. Вот только, девушке ни к чему смерть мужчины, ведь он должен стать её оружием для мести.
Пан Юань была в восторге от этого момента, ведь именно сейчас она перед всеми предаёт Императора Цзань, просясь к чужим владениям. Когда-то девушка посчитала бы это неслыханным позором, убив любого, кто посмел бы предать её господина, но теперь нет. Позор был тогда, когда она верила и любила Цзань Цзинсун, а теперь настало время возмездию.
— Почему ты решилась на это сейчас, а не в начале битвы? — с подозрением спросил Моу Лин, так же не понимая происходящего, как и все вокруг.
— Надо же мне было показать вам свою силу и то, что я могу легко убить вас, если захочу. Иначе какой от меня прок? — выдала дама, но, увидев недоверие на лице мужчины, продолжила: — Поверьте, господин Моу, я очень сильная и послужу вам верой и правдой, будучи вашим оружием, но не за просто так.
— И что за условие? — спросил Моу Лин, давая сигнал своим воинам о том, чтоб они стояли на месте и не вступали в бой, пока он ведёт переговоры.
Подойдя ближе, Пан Юань, не ведая страха, подошла чуть ли не в плотную к Моу Лину, заранее зная, что тот очень правильный и не станет убивать её в тихую. Император был почти на две головы выше Пан Юань, потому дама привстала на носочки, прошептав мужчине на ухо:
— Вы позволите мне лично убить Цзань Цзинсун. — проговорила условие девушка, после чего бросила взгляд на Императора, державшего при себе меч и готового пустить его в бой, совершенно не доверяя странной даме.
— Это всё? Богатства, почёт, место в правительстве? Всего этого тебе не надо? — бросил мужчина, не веря, что заклинательница может желать лишь смерти бывшему господину и ничего более. Но Пан Юань действительно желала лишь мести.
— Этот мусор мне ни к чему. Моё единственное условие то, что я озвучила. И только оно. — оставалась тверда в своём решении дама, перед глазами которой всё ещё стоял усмехающийся Цзань Цзинсун, считающий её сломанным мечом.
— Почему ты не можешь сделать это сама? — все ещё не верил даме мужчина.
И правда, почему? Если сейчас Пан Юань одержит победу, и придёт к лживому Императору, то сможет легко убить его, ведь тот не подозревает её в предательстве. Но разве это интересно? Взять и убить. Слишком скучно. Пан Юань мучилась год, и желала, чтобы Цзань Цзинсун познал такую же боль.
— Убить могу, но это не совсем то, что мне нужно. Я хочу куда большей его смерти. Я хочу, — на лице девушки появилась злобная ухмылка, — Его полного уничтожения.
— Хм… — Моу Лин сомневался, что было вполне нормально.
Пан Юань была некой легендой, и многие знали её. Молодой талант, принёсший своему Царству ни одну победу и почёт. Девушка почти всё своё время проводила в сражении, и её единственной отдушиной являлся Император, редко кидая свою лживую любовь даме, как подачку псу.
Вот только, о симпатии воина к Императору никто не знал. Все считали, что между господином и подчинённой крепкая дружеская связь. И о том, что эта связь порвалась, тоже никто ещё не ведал, кроме самой Юань. Потому то Император Моу и сомневался, но всё же, не желая терять сильного воина, мужчина кивнул.
— Хорошо, я позволю тебе это сделать взамен на твою службу. — Император протянул руку в знак заключения договора, но стоило Пан Юань потянуться к ней, как из толпы выбежала раненная девушка, отчаянно закричав:
— Пан Юань, как вы можете предавать Его Высочество? Вы же с ним так близки!
Дама на мгновение замерла, переведя взгляд на Дэм Мэй, наивно верившую в искренность и добродушие Цзань Цзинсун, считая его хорошим… А ведь это Юань прибила глупому уму данную мысль.
«Ты всегда была глупа и наивна, Юань» — прозвучал ненавистный голос в ушах девушки, и тогда она осознала, что и впрямь была глупой, свято веря в любовь. Теперь дама поумнела, и желала жить лишь жаждой мести, разгоревшейся в ней как пылающее пламя.
— Ха… — раздался легкий смешок девушки, после чего она, как обезумевшая, расхохоталась, вспомнив всю боль, которую вытерпела ради Императора Цзань. Скольких людей она убила, и саму себя в том числе… — Дэм Мэй, ты будешь моей весточкой Цзань Цзинсун, — с неуважением бросила дама, говоря достаточно громко, чтобы каждый воин её услышал, — Скоро от королевства Цзань не останется и следа! Кто не глуп, сдастся господину Моу Лину, а кто наивен и туп, — отвернувшись от ошарашенного парня, вновь подошла к не менее удивлённому господину Моу Пан Юань, взяла его руку в свою. — Тот и не достоин жизни!
Рукопожатие случилось, и в тот же миг на руке Императора и солдата возник символ, говорящий об их договоре. Пан Юань смотрела на него, как на первый шаг к своей цели… Цели растоптать человека, растоптавшего её сердце.
В это время Моу Лин смотрел на чересчур довольную даму с интересом, но также и опаской, понимая, что от такой можно ждать, чего угодно. Но даже не представляя, на что на самом деле способна девушка, пережившая чудовищные пытки и предательство, и помнившая все эти ощущения на своём теле так отчётливо, будто это было вчера.
Пан Юань не испытывала к Моу Лин ничего, но знала, что у того хорошая армия. Стоит направить её в нужное русло, и тогда…
«Цзань Цзинсун будет проклинать тот день, когда забрал меня с улицы и решил сделать своим мечом»
Часть 3. Почему я родилась…
Проживая каждый день, как последний, грязный и голодный ребёнок уже и не думал о том, что доживёт до своих шести. На землю падали белые снежинки, уже не тающие на ледяных щеках бедняги, покинутой всем миром.
С самого рождения девочка не от кого не получала ни крупицы заботы или тепла. Лишь телесную и словесную боль. Зачем мать родила её…? Почему после рождения сразу умерла, оставляя на муки и страдания?
Видя, как другие дети
