Ребенок громко заплакал, но этот звук казался слишком далеким, чтобы Мэй смогла хоть как-то отреагировать. Все ее существо сосредоточилось на жесткой боли внизу живота, в том месте, куда так сильно давила Фэррис. Мэй чувствовала, как жизнь по капле утекает из ее сердца, так же как когда-то из Дункана.
— Мэй, сколько крови, — закричала Фэррис, бегая по комнате, в поисках трав и чистых простыней. И все это оказалось совершенно бессмысленно. Мэй уже давно избавилась от всего, что напоминало бы ей о потерянном на век, — Что же делать?
Но, Мэй ее уже не слышала. Ее глаза закрылись навсегда. Она умерла, так и не взглянув на дочь.
Глава 1
1305 год, Сазерленд
— Третья, — сквозь зубы процедил Маркас, зная, что тот к кому он обращается, его точно услышит, — Какого черта здесь происходит? Разве мы не убили всех причастных к прошлым нападениям? Как это произошло? Кого мы упустили?
Он повернул голову, обращая взгляд к Дугалду, когда тот подъехал ближе. Его брат, лишь на несколько часов младше, чем он сам, выглядел таким же хмурым. Только что тому было виной? Одна кровь, которой их наградил отец или общее дело, что одинаково сильно беспокоило их?
— Будь я проклят, если сам хоть что-то понимаю, — резко сказал Дугалд, оглядываясь и кивая людям, пока те с надеждой смотрели на него и на Маркаса. На их лицах было написано ожидание и нетерпение. А еще жажда мести. Маккеи не умели прощать нанесенную им обиду. Весь Хайленд знал об этом, — Неужели еще ничего не закончено? Все уже должны были понять, что за каждого человека мы будем жестоко мстить. О чем они думают, поступая так безрассудно?
Маркас сжал губы, сдерживая проклятье. Другого ответа он не ожидал. Дугалд конечно же хороший воин и его правая рука, но даже ему было не по силам поймать того неуловимого врага с которым они боролись уже несколько месяцев подряд. И это невыносимо раздражало. Маркас сам привык выступать в бою лицом к лицу со своим противником и презирал тех трусов, которые оказались способны лишь на запугивание ни в чем не повинных жителей.
— В последний раз, — сказал он, — Это случилось в последний раз, — он посмотрел на Дугалда, прямо встречая взгляд его карих глаз, — Обеспечь жителей всем необходимым. Детей и женщин пусть отведут в главный дом. Им нужно успокоиться. Мужчины останутся здесь. Лучше как можно скорее вернуть людям их дома. Это поможет восстановить утерянное равновесие.
Отдав этот приказ, Маркас спешился и направился к испуганной толпе, оставив брата смотреть ему в след. Его массивная фигура резко контрастировала с остальными жителями деревни. Стать, которая чувствовалась в его расправленных плечах, четко выдавала в нем то положение, что он занимал. Настоящий вождь своего клана. Отдавая дань древним традициям клана, Маркас носил длинные волосы, оставляя их распущенными. И это выглядело воинственно.
Дугалд еще раз огляделся, разглядывая место, где прежде располагалась деревня. Одно сплошное поле битвы. Нет, не битвы. Жестокого предательства, которое скоро будет наказано. Чертыхнувшись, он сжал коленями крутые бока своего коня и, дернув поводья, направился к Маркасу. Старший брат тихо разговаривал с Донованом, который вернулся несколько мгновений назад и, судя по тому, как гневно потемнели глаза Маркаса, услышанное ему не понравилось.
— Что случилось? — поинтересовался Дугалд, спешиваясь и становясь рядом с братом и Донованом.
— Кто-то опередил нас, — со злостью в голосе сказал Маркас, сжимая и разжимая кулаки, — Донован обнаружил троих в лесу. Со следами на руках и факелами, конечно же, уже потухшими, как и их жизни. Судя по ранам, с ними был еще кто-то четвертый. Тот, кто сбежал. Но сначала он убил своих товарищей.
Дугалд присвистнул и покачал головой. Все становилось только хуже. Какой-то глупец решился с ними на игру, в которой заранее был обречен на проигрыш. Интересно, что об этом думал Маркас?
— Кажется, в прошлый раз все было иначе. Как теперь поймать того четвертого, если все доказательства пропали вместе с погибшими, — спросил Дугалд.
Маркас с досадой посмотрел на него, а потом оскалился. Наверное, в его случае это можно было счесть за улыбку. Донован шарахнулся в сторону, а Дугалд заставил себя устоять на месте, ожидая пока вождь ответит.
— Есть кое-что и нам следует поскорее с этим разобраться, — наконец, сказал Маркас,
— Как только закончим здесь, Дугалд объяви старейшинам о сборе совета.
Не прошло и часа как женщины и дети по приказу Маркаса были размещены во всех свободных комнатах дома. Мужчины уже занялись возведением новых домов. Никто не сидел без работы.
Маркас же в сопровождение Дугалда вошел в главный зал, где по обыкновению проходил совет старейшин. Пятеро убеленных сединами воинов сидели на своих местах, беспокойно переговариваясь.
— Проклятье, — проворчал Маркас, шагая дальше к своему месту. Пусть он и сам созвал старейшин, это было скорее необходимостью, чем его истинным желанием. Будь прокляты эти традиции, к которым его приучил отец, покойный Аласдер. Сам же Маркас с радостью провел бы несколько долгих недель на поле боя, чем в обществе старых ворчунов.
— Смотря, что вы слышали, Лоуренс. — сухо сказал он. Вскинув руку, он указал Морран на свою кружку, приказывая наполнить ее элем. Черноволосая девчонка, которая прислуживала в зале, тут же бросилась на кухню, чтобы выполнить приказ вождя, — но, я, конечно же, не просто так собрал вас здесь.
Лоуренс поджал губы, сдерживая привычное негодование. Остальные же старейшины подались вперед, готовые выслушать Маркаса. Дугалд, как первый воин клана, тоже присутствовал на совете, но сейчас сохранял терпеливое молчание.
Маркас дождался, пока Морран расставит кружки с элем на столе и удалится, плотно закрыв за собой дверь. Сейчас ему ни к чему лишние уши или любопытный рот, способный разнести сплетни по всему клану.
— Тот, кто ответственен за пожар в деревне, наказан, — начал Маркас. Потерев лоб указательным пальцем, он посмотрел на Лоуренса, — но вот в чем досада, наказали их совсем не мы. Кто-то опередил нас.
Старейшины вскочили со своих мест, что-то выкрикивая. Маркус несколько долгих мгновений позволял им выплескивать буйный норов, а потом сильно и довольно громко стукнул кулаком по столу, призывая к молчанию. Лоуренс, Коннор, Огустас, Кеннет и Беннет как один плюхнулись на свои места, обессиленно выдыхая. По их испещренным морщинами лицам прокатилась волна справедливого возмущения, которую Маркас понимал.
— Кто же это сделал, забери черт его душу? — прикрикнул Огустас, уставившись на Маркаса пристальным взглядом.
Маркас не стал темнить. Сделав глоток эля, он вернул кружку на стол.
— На тех троих мы обнаружили плед клана Дафф, — резко сказал он, — Сначала Маклины, теперь Дафф. Кто-то играет с нами, и я намерен выяснить кто именно. Если это дело рук клана Дафф, я разорву наше с ними мирное существование, убив их вождя. Кому-то точно придется ответить.
