пробасил:
— Хочешь интим на свежем воздухе? Обеспечу.
Сайн вжалась в перила балкона и дерзила:
— Я бы посоветовала куда Вам идти…
Наследник Цинельмов перебил, хмыкая:
— Не пойду никуда, ноги болят. С лошади недавно свалился.
Он попытался задрать её юбки.
Девушка резво перескочила на другую сторону перил, удерживаясь ногами между железных прутьев и руками за них же.
— Упадёшь, дура, — рявкнул принц, хватая её за руки и дёргая на себя.
Она не ожидала этого манёвра, её слабенькие руки разомкнулись. Парень втащил жертву обратно на балкон. Монаршьи руки подхватили за её талию и потащили в сторону спальни.
Красавица возмущалась:
— Разве это по-мужски овладевать беззащитной женщиной?
Тот кипешил:
— Да! Это очень по-мужски тащить женщину в постель!
Тогда она размахнулась ногой и от души впечатала королевскому сынку по интересному месту потому, что не собиралась беспомощно взирать, как её будут насиловать. Коронованная особа от боли и неожиданности выпустила ту, на которую зарился.
Сайн стремглав сбежала.
И тут принц увидел, что на него воззрилось всё семейство местного сеньора — графа оборотня Джека Дэрквульфа: сам волк, жена-огнедарка Алейна с молоденькой дочкой Сарой, обе с рыжими волосами да два взрослых пасынка-брюнета Элвин тридцати лет и Кальвин двадцати восьми годков, которым он дал свою фамилию по просьбе супруги. Элвин с отталкивающей физиономией, Кальвин смазливый аристократ, имеющий титул барона. Женщины семейства Дэрквульф казались очень милыми, только лицо мамаши выдавало житейский опыт, хитрость и ум.
Престолонаследник пожаловался склонившимся вассалам:
— Гляньте, какая строптивая прислуга пошла! Страх потеряли. Я к красавице со всей душой, хотел просто поцеловать, а она драться, дура.
Граф Джек возмущённо поддержал будущего главу державы:
— Нельзя спускать такое простолюдинам. Самое ценное принцу отбила и радуется!
Кальвин вступился за человечку:
— Это всего лишь юная девчонка, а не преступник. Ну, немного вспылила гордячка. Можно простить.
Принц закивал, соглашаясь:
— Да, я буду милостивым монархом. Сделаем вычет за обслуживание, и всего делов-то.
— Как это мудро, — подхватила Алейна Дэрквульф.
4 глава
Сайн вбежала на кухню. Там суетились.
На отце лица не было, он сетовал:
— Да и надо было ожидать приезда хозяев этих земель. Должны же они поприветствовать венценосную семейку. Всё, я побежал встречать новых постояльцев.
Бабушка Ландрин Уолден пугала прислугу:
— Нельзя злить огнедарку. Спалит к демонам собачьим. Она уже трёх первых мужей спалила. Лютая баба. Доведут, она вспыхивает, и от людей или сущностей сразу одни головёшки.
Её внучка выглянула в окно. Отец распинался перед аристократами. Мужчины одеты в белые сюртуки с чёрными карманами и с чёрными обшлагами, кои расшиты стальными узорами и окаймлены зелёной бейкой. Дамы в белых платьях с прозрачными рукавами, на коих нашиты объёмные ромашки.
Возле Сайн притулились ещё несколько молоденьких служанок.
Девчата наперебой стали оценивать приезжих.
Русая невзрачная особа восхитилась Кальвином:
— Ой, какой волчик…Пойду, пройдусь, может, на меня внимание обратит.
И ушмыгнула с кухни.
Хорошенькая тёмнокожая брюнетка скривилась от вида Элвина:
— А старший из братьев лицом не вышел. По всему видно: когда аист принёс его родителям, они долго плакали, и хотели сначала взять аиста.
Неказистая блондинка с желтоватыми волосами и пухлыми щеками хмыкнула:
— Оборотни — дети Луны, про них говорят, что по характеру они, как и тёмные, все злые, злопамятные и жестокие. Я на них даже глядеть боюсь.
— Ой, ещё скажи, что они, как дикие сородичи, людей едят, — подколола трусишку брюнетка.
Хозяйка Ландрин Уолден прикрикнула на молодушек:
— Ишь, говоруньи! Живо в столовую на стол накрывать!
К обеду в столовую гости из диаспоры Тёмных Волков и августейшее семейство Цинельм явились вовремя.
Принцы недобрым взглядом сверлили красавицу Сайн.
Элвин и Кальвин проявляли сдержанные манеры, сидели с равнодушием на лице. В сторону прислуги вообще не смотрели. Их сестра и вовсе уткнула нос в свою тарелку, скромностью от неё так и веяло.
Королева, одетая в белое с гипюром платье, снизошла до похвалы хозяина курортного отеля, ей понравился местный купаж вин.
Алейна Дэрквульф с хитрым прищуром ностальгировала:
— Всему, что в молодости было интересного, смешного и запоминающегося, я обязана вину.
Её муж грустно вздохнул и опрокинул в себя полный бокал.
Принцесса Паупер, заинтересованно разглядывая леди огнедарку, задала вопрос:
— Вы поклоняетесь огню, как мой папа и младший брат?
Та воодушевлённо отвечала:
— Он первозданен. Бог, наверное, сам восхитился, когда впервые ночь озарилась его сиянием.
Девочка гнула свою правду:
— А я вот цветочки создаю…И они тоже очень красивые!
Тут Паупер увидела в окно, как конюхи и псари полезли в реку купаться в нижних подштанниках. Она подбежала к окну.
Потребовала:
— Мама, я тоже купаться хочу!
Вернонна всполошено объясняла:
— Ты что! Холодно ещё! Это дядьки водки напились, вот им и жарко!
Ребёнок настаивал:
— А у нас, что, водки нет?
Все за столом рассмеялись.
Дочь феи взывала к огнедарцам:
— Пусть тогда брат и тётя Алейна воду в реке своим огнём подогреют!
Мать ласково уговаривала избалованную дочь:
— Уймись, цветочек. Завтра поедим в конный поход.
— А Том с нами поедет? — уточнила хитрюга.
— Скажем, и поедет. Не хочет — заставим, — покивала Вернонна.
Паупер победно улыбнулась и погрозила кулачком в окно бегающему с мокрым бельём маленькому другу.
После мытья посуды Сайн шла помочь в прачечную, бабушка решила отослать её подальше с глаз элиты этого королевства.
За мощным стволом ели она разглядела брата Рафаэля, в руки которого вцепилась королева.
Женщина угрожала её брату:
— Не пойдёшь со мной в спальню, твоих костей даже не найдут — прикажу и сожгут, найдут причину за что.
— Как Вы можете изменять мужу? — наивно поражался парень.
— А вы все думали, что королева без ума от рыжего, толстого короля? Да у меня полно любовников! Некоторых муж выгнал из дворца, но ещё много осталось.
И тут девушка заметила шкодившую Паупер. Сайн громко стала перечислять ругательства.
Вернонна вышла к ней и недовольно закричала:
— Можете не матерится при ребёнке?!
— Вообще-то я слова перечитываю, которые принцесса на моём доме нацарапала, — невинно отчиталась Сайн.
Рафаэль тем временем сбежал в псарню.
Королева взяла своего ребёнка за руку и под плач гувернантки поволокла в отель.
Мать выговаривала дочери:
— Ты не фея, ты — демон в юбке!
Охранник горгулья тоже шествовал за ними, как пришибленный. Маленький пёсик принцессы, потявкивая на прислугу, бежал в конце процессии.
Но девушка рано радовалась, дорогу ей загородил рыжий младший принц.
И в красках описал, как с ней расправится, чувствуется порода его мамочки:
— Если не пойдёшь со мной сама, то свяжу, изнасилую, а после дам насладиться всем горгульям этого взвода.
