Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
Яркая, заметная Ника не была красавицей в общепринятом смысле, но природное обаяние, умение подать себя и открытый взгляд делали ее очень привлекательной. За Стаховой постоянно волочились два-три поклонника-ухажера, но место в ее душе было прочно занято Артемом Масленниковым. Их сближение произошло как-то незаметно, Ника со своей стороны вообще никаких усилий к этому не приложила – Артем был женат, хоть и не жил с супругой. Но для Стаховой женатые мужчины не существовали. Масленникову пришлось изрядно постараться, чтобы переубедить ее. Определяющим для Ники стало то, что Артем оказался порядочным по ее шкале человеком. Разъехавшись с женой, он не оставлял без внимания семилетнюю дочь Алису и даже фотографию девочки держал в рабочем кабинете на видном месте. Ника ничего не имела против этой белокурой – видимо, в мать – вертлявой непоседы, с которой Артем познакомил ее в самом начале отношений. Алисе понравилась приятельница отца, а Ника с удовольствием наблюдала за отношениями Артема с дочерью. Иногда они втроем выезжали куда-нибудь в Подмосковье – катались на санках, играли в снежки или жарили шашлыки на небольшой площадке перед загородным домом Артема. Этот дом достался ему от отца – известного в свое время писателя, трагически погибшего в авиакатастрофе. Артем даже хотел продать дом, чтобы не будить воспоминаний, однако потом передумал, и теперь у них с Никой было вполне приличное летнее жилье, куда они сбегали из душной, раскаленной Москвы каждую пятницу.
Ника чувствовала к Артему удивительную привязанность. Она не была влюблена в него, но всякий раз, оказываясь рядом с ним, ощущала какой-то покой и уверенность. Артем, спокойный и уравновешенный, одним своим присутствием заставлял Нику расслабиться и выкинуть из головы любые мрачные мысли. Как ни странно, но в первые несколько месяцев между ними вообще не было никакой физической близости. Они ходили в театр, просто гуляли по улицам, сидели на скамейках в парках, разговаривали, узнавая друг друга с каждым днем все лучше. Артем не торопил события, а Ника проникалась к нему уважением – раньше ее кавалеры не отличались подобной выдержкой и предлагали закончить первое же свидание в постели. Стахова была очень разборчива в этом смысле, более того – брезглива, и потому огромное количество ее свиданий оканчивались ничем. Масленников же, будучи старше и опытнее, сумел как-то распознать в ней это, почувствовать, не настаивать на своем, и потому их окончательное сближение стало для Ники естественным и логичным.
Иногда, лежа в постели ночью, Ника думала, что вполне счастлива. Есть работа, уже есть имя, есть человек, рядом с которым ей хорошо. Да, Масленников не звал ее замуж, не предлагал даже совместное проживание, но Ника порой ловила себя на мысли о том, что ей и самой это не нужно. Она была независимой, часто нуждалась в полном одиночестве, которое не нарушал бы никто, даже Артем. А уж когда Ника работала над очередной статьей, так это вообще напоминало последствия цунами. Квартира превращалась в бедлам, в мойке высились горы из кофейных чашек, пепельницы во всех комнатах наполнялись окурками – Ника любила обдумывать фразы, разгуливая туда-сюда. Сложно было представить педантичного и маниакально аккуратного Артема среди всей этой «прелести». Возможно, именно поэтому Ника и не стремилась к каким-то иным отношениям – не хотела терять свободу и менять привычный образ жизни.
Стахова сидела в кресле перед столом главреда, покачивала ногой и терпеливо ждала, пока Артем закончит телефонный разговор. Ожидание затягивалось – по лицу Масленникова она видела, что тот недоволен, но положить трубку не может. «Интересно, с кем это он? – думала Ника, стараясь по фразам определить возможного собеседника. – И снова звучит это название – «Изумрудный город»… Видимо, кто-то из Теминых информаторов…» Ника знала, что Артем платит неким людям за то, что они предоставляют ему кое-какую информацию по интересующим его фирмам и сделкам, и это позволяло «Столичному хроникеру» оперативнее других освещать события.
– Уф! – Масленников положил трубку и потянулся к кофейной чашке. Неловкое движение – и вот уже на полу осколки и коричневая лужица. – Дина! Дина, будь добра, зайди ко мне!
Ника с удивлением отметила, что Артем крайне раздражен и кричит по интеркому на секретаршу, чего никогда себе не позволял. Вбежала не менее удивленная Дина, вопросительно глянула на Нику, но та только плечами пожала и указала на разбитую чашку. Артем же, отойдя к окну, распахнул его настежь и стоял теперь, ухватившись пальцами за створки. В кабинете сразу ощутимо похолодало. Дина, присев, собирала осколки чашки, промокала тряпкой пол, и Ника почему-то подумала, что в ее обязанности вряд ли входит уборка кабинета. Могла бы и уборщицу прислать…
– Сварить вам новый кофе, Артем Сергеевич? – закончив, спросила Дина, и Артем, не оборачиваясь, бросил:
– Да, пожалуйста.
Дина вышла, плотно затворив за собой дверь. Ника продолжала наблюдать за странным поведением любовника, которого прежде не видела в таком раздражении.
– Что-то случилось? – решилась она, бросив осторожный взгляд на часы и поняв, что через двадцать минут надо сдать статью начальнику отдела, а из написанного у нее – только заголовок.
– Что? – Артем повернулся с таким видом, будто вообще ничего не произошло. – Ты о чем?
– Я-то? Да так… – протянула Стахова, поняв, что Артем не расскажет ей ни о разговоре, ни о причинах, приведших его в такое странное и нехарактерное для него состояние. – Ты что-то мне хотел сказать? Зачем вызвал?
– А-а… Да-да, вызвал…
Масленников вернулся за стол, начал перекладывать какие-то бумаги, поправил стакан с карандашами, сдвинул в сторону фотографию дочери, потом вернул на место. Ника не понимала, что происходит. Уравновешенный и спокойный Артем вдруг на глазах сделался параноиком с суетливыми пальцами, и это производило крайне неприятное впечатление. «Э-э, дружок, а ведь я не все о тебе знаю, – подумала она. – Оказывается, ты из себя выходишь довольно легко, а вот в руки себя взять можешь потом с большим трудом».
– Вызывал, вызывал… – пробормотал Масленников и, сцепив пальцы в замок, продолжил: – Никуся, как ты смотришь на предложение сделать большое интервью с Гавриленко?
Ника пожала плечами:
– Если тебе оно нужно, то сделаю.
Артем уставился на нее:
– То есть? Просто вот так – «если нужно, то сделаю»?
– А что я должна была сказать? Что безмерно рада свалившемуся счастью? Что от восторга у меня в джинсах мокро?
– Фу, Никуся, – поморщился Артем, – к чему такие грубости?
– Я не понимаю, какой реакции ты ждал, – спокойно отозвалась Ника, – и вообще, почему я должна как-то по-особому отнестись именно к этому интервью? Только потому, что объект – страшно сказать – сам Гавриленко? Так ты бы должен знать, что меня эти вещи мало интересуют, и в сказки о современных Золушках я не верю. И вообще… а почему, собственно, именно я? Почему, скажем, не Лева Качин?
Лев Качин, или Левушка, как его называли в редакции, по праву считался мастером «раздевающих» интервью. Он умел так влезть в душу собеседнику, что тот невольно расслаблялся под невинным взглядом карих Левушкиных глаз и начинал болтать лишнее. Разумеется, это самое «лишнее» Качин потом и использовал в интервью, снискав себе славу острого на язык и совершенно безжалостного интервьюера. Масленников, правда, не особенно жаловал манеру Качина работать, но в некоторых ситуациях именно Левушкины интервью делали рейтинг. Так что своим вопросом Ника попала в точку: почему главред не отдал олигарха Гавриленко Качину, способному разговорить даже карандаши в стакане и выудить из них компромат на то дерево, что являлось их родителем, а отправляет ее, Нику? Она не умела подлавливать на слабостях – это было противно и мерзко, не умела выворачивать факты и перевирать слова. Она могла только честно и беспристрастно рассказать о том, что видела и слышала, опираясь на факты. Ника не позволяла себе в статьях много собственного «я» – все-таки она не должна навязывать мнение, ее задача – дать людям пищу для размышлений, а выводы пусть сами делают. И сейчас она не понимала, какую цель преследует Артем, отправляя ее к Гавриленко, не могла предугадать, какой направленности должно быть интервью, что именно хочет выдать на-гора Масленников в итоге. А без понимания цели работать Ника не хотела.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
