отрицательных. Например, отклонение проекта строительства Нижне-Обской ГЭС обусловлено именно тем, что ученым удалось доказать, что отрицательные последствия превысят положительный эффект.
А вот еще один пример. В «Основных направлениях развития народного хозяйства СССР на 1976–1980 годы» записано: «Провести научные исследования и осуществить на этой основе проектные разработки, связанные с проблемой переброски части стока северных и сибирских рек в Среднюю Азию, Казахстан и в бассейн реки Волги»[3]. Это — тоже неотъемлемая часть системы рационального природопользования.
Учитывая огромные ресурсы Севера, все нарастающие темпы его освоения, разработка правил взаимоотношения человека и легко ранимой природы Севера остра и неотложна для этого региона.
ОТ НЕОЛИТА
ДО XX ВЕКА
Петроглифы на севере Ойкумены
Археологические изыскания последних лет свидетельствуют о том, что 4–6 тыс. лет назад, т. е. в послеледниковый термический оптимум, заселение Крайнего Севера шло путем освоения нетронутых охотничьих угодий. А началось оно, по мнению академика А. П. Окладникова [21], не менее 20–25 тыс. лет назад, в эпоху палеолита. Безлюдная долина р. Лены, от ее верховьев до Витима и далее на север, постепенно обживалась. Однако обширные области, лежавшие в стороне от основных путей расселения палеолитических охотников оставались пустынными. Окончательное освоение необозримых северных пространств выпало на долю их потомков, живших в эпоху неолита.
От Карелии до Чукотки вскрыты многочисленные следы пребывания древних неолитических людей: стоянки, захоронения, наскальные рисунки. Кремневый инвентарь: наконечники стрел, резцы, ножевидные пластины, скребки различной формы; многообразные предметы из оленьего рога, шлифованные топоры и другие орудия труда, а также находки костей диких животных свидетельствуют о том, что здесь жили охотники.
Наиболее древним стоянкам в Якутии, на Чукотке, в бассейне р. Амгуэмы, около 6600 лет. А. П. Окладников отмечает, что особенно важным было изобретение и распространение лука и стрел: без них невозможно представить человека неолитической эпохи. Лук являлся несравненно более дальнобойным и действенным оружием, чем палеолитические дубины, копья, метательные дротики. Введение лука и стрел резко повысило эффективность охоты и тем самым обеспечило более постоянную, чем прежде, добычу мясной пищи при меньшей затрате сил. Мясо стало основным в рационе питания, а охота — главной отраслью труда. Наиболее удачливой и добычливой была охота на дикого северного оленя в местах сезонных переправ через реки. Именно здесь подолгу задерживались охотники.
А. П. Окладников отмечает, что развитие искусства выделки глиняных сосудов тоже способствовало облегчению борьбы человека за существование, так как улучшило способы приготовления пищи, сделало ее разнообразной и позволило шире использовать естественные ресурсы, доставляемые животным и растительным миром.
Таким образом, эпоха неолита на Севере, по А. П. Окладникову, — это эпоха лука и стрел, шлифованных топоров и глиняных сосудов. Значительное накопление культурных слоев на стоянках, в которых встречаются фрагменты тонкой лепной посуды из глины, говорит об известной оседлости первобытного населения. Однако, если охота была почему-либо неудачной, люди пешком, налегке (в то время еще не было оленеводства, а значит, и оленьих упряжек) уходили из стойбища, либо умирали от голода.
В суровых условиях Крайнего Севера с небогатыми природными ресурсами подспорьем охоте была рыбная ловля (в прибрежных водах охотились на морских животных: моржей, белух, а позднее — и китов) и собирательство съедобных растений.
Бытовые сцены из жизни первобытных охотников можно видеть запечатленными в петроглифах — наскальных изображениях. В III–I тыс. до н. э. эти памятники искусства широко распространяются по всему Евразиатскому Северу: в Норвегии, Швеции, Финляндии, Карелии, в бассейнах Ангары и средней Колымы, в низовьях Лены, на Омолоне, а также на Чукотке — в низовьях р. Пегтымель. Наскальные изображения Пегтымеля занимают большую площадь, протянувшись по берегу реки на несколько сотен метров и вмещают в себя сотни композиций, а также множество отдельных животных, выполненных в разных стилях и в разное время.
Рисунки отдельных животных, в основном оленей, удивительно реалистично выполненные, относятся к началу II тыс. до н. э. Композиции более позднего времени менее натуральны, но они связаны сюжетно — это сложные сцены охоты, в частности на воде с лодок, которые напоминают каяки, т. е. водонепроницаемые, обтянутые со всех сторон кожей со специальным люком для гребца (рис. 1, 2). Видимо, в охоте на дикого северного оленя в местах его сезонных переправ («поколки») через реки маленькие, легко управляемые лодочки играли решающую роль. Охота на оленей с собаками восходит к I тыс. до н. э.: этот сюжет обнаружен на скалах Пегтымеля. Мечта об обильной добыче определяла общий смысл наскального искусства. Все то, что более всего интересовало первобытного охотника, запечатлено на скалах. И именно поэтому так часто в петроглифах Севера — на берегах Белого моря [25] и на Чукотке [11, 12] — встречаются рисунки дикого северного оленя, очень большого и тучного по сравнению с остальными изображениями.
Рис. 1. Охота на плывущих оленей с лодок. На первом плане — охотник, пронзивший оленя гарпуном (или копьем). Петроглифы на скалах Пегтымеля (по Н. Н. Дикову, 1971)
Рис. 2. Охотник, бросающий с лодки гарпун в оленя, и охотник, забивающий оленя копьем. Петроглифы на скалах Пегтымеля (по Н. Н. Дикову, 1971)
Кроме дикого северного оленя, собаки и волка попадаются, правда реже, и другие животные: бурый и белый медведи, лахтак, морж, водоплавающие птицы. Однако эти объекты охоты в жизни людей играли меньшую роль.
Композиции с многоместными лодками показывают охоту на морских животных — нерп, моржей, белух, китов и свидетельствуют о том, что на берегах Белого моря и на северо-востоке Азии сложилась культура морских зверобоев.
Нарисованы на скалах и касатки, но, по-видимому, на них не охотились. Это не только сильные, но и опасные хищники, извечные враги китов. Касатки подгоняли их к берегу, чем существенно облегчали китобойный промысел. Поэтому касаток древние охотники обожествляли и боялись.
На скалах Пегтымеля изображены примитивные орудия охоты, труда и быта, без которых не могли существовать древние охотники: прежде всего лодки, весла, гарпуны, стрелы, ножи, копья, кирка, тесло на
