Книга Изгои - Анвар Кураев

– Но это только если обижают. Понял? Первым не бей.

– Понял, папа.

– Повтори.

– Первым не бить. Только если обижают.

– Хорошо. Иди играй.

В их однокомнатной квартире тускло горела люстра. Мама возилась на кухне, а Володя открыл старый шкаф и достал оттуда коробку с игрушками. Вытащил солдатиков и начал расставлять их под столом – это было его обычное место для игр. Папа отдыхал после работы – он работал водителем на базе. Что за база и какую машину водил папа, Володя не знал. Ему не говорили, а он не спрашивал. Папа не любил, когда суют нос не в своё дело – так он говорил. А мама работала в библиотеке на полставки и рано забирала Володю из садика. Володя очень гордился тем, что он – второй мужчина в семье, как говорил папа. И, случись чего, Володя должен вести себя по-мужски и не ныть, как баба. Всё это было усвоено им в раннем детстве, как и то, что настоящий мужчина много не говорит – только по делу. Володе нравилось чувствовать себя настоящим мужчиной, однако он не всегда мог понять, где говорят по делу, а где нет. И из-за этого большую часть времени молчал.

Шмель

Хвоста не было. Саша специально запутал след – сначала пересадками в метро, и позже – пересев с областного автобуса на электричку и обратно. Он продумал маршрут так, чтобы нигде не пришлось показывать паспорта. Вполне реально, если приложить немного ума и времени.

В соседней комнате, скованные наручниками, сидели на полу десять человек из отряда Молчуна, а рядом тихо спорили его друзья.

– Вовчик, неужели не было способа решить всё это мирным путём? Ты понимаешь, что ты теперь – грёбаный террорист? Вот как всё это разрулить?

– Бык, у меня был ещё один вариант. Пустить тебе пулю в башку.

– Да почему сразу пулю? Вы всех при задержании расстреливаете? Не верю.

– Не всех. Только тех, кого скажут. И на тебя была конкретная установка – ты бы не пережил этот штурм.

– Зачем? Я понимаю, что многим могу мешать, но у меня нет проблем ни с законом, ни с верхушкой. Ты знаешь, как вы выбираете, кого казнить?

– Думаю, полковник в курсе. Расспрошу его… – он взял плоскогубцы с подоконника.

Холодный блеск в глазах Молчуна говорил о том, что он настроен решительно, но удовольствия от этого явно не испытывал.

– Плоскогубцы? Ты его пытать что – ли собрался?

– А у тебя где – то припрятан детектор лжи?

– Пытки. Как тебе вообще такое в голову пришло? Я имею ввиду – ты действительно сможешь всерьёз пытать человека?

– Если тебе так легче, я не в восторге от этого дерьма. Но кто – то же должен. А я уже запачкался. Если нас поймают – до суда вряд ли дотяну. Стрелял в своих, да и знаю слишком много.

«Молчун прав. Кто – то должен это сделать. Или нужно просто всех отпустить и сдаться. Но они хотели убить Быка. Этот сор из избы точно никто не захочет выносить. Молчун ошибается лишь в одном – теперь не только он до суда не доживёт».

За годы дружбы они уже попадали вместе в переплёты – от всяких мелочей до серьёзных драк и поножовщины. Шмель невольно сравнил эту сегодняшнюю ситуацию с тем, самым первым столкновением их троих с остальным миром. Какой ерундой это казалось сейчас. Но он точно помнил, что тогда волновался гораздо сильнее. А сейчас – будто он кино смотрит и это всё не с ним происходит. «Сломалась моя переживалка. К лучшему ли, к худшему… Что-ж теперь сделаешь?»

1990 год

– Привет, Коля! – весело крикнул Саша через всю площадку.

– Привет! – Коля со своим автоматом замахал рукой и побежал в их сторону.

Володя, как всегда, молча протянул руку для приветствия. Папа научил его, что так заведено среди мужчин, и остальные ребята быстро переняли эту привычку.

– Смотри – сопля, а уже за руку здоровается! – громко и с усмешкой сказал какой – то парень с большой головой и копной неаккуратных и растопыренных чёрных волос. С ним было ещё три пацана поменьше. Но все были старше их.

– Ребята, а вы кто такие? – доброжелательно, просто и открыто спросил Саша.

– Я Витя, это Антон, Пашка и Кирилл – с высокомерным видом ответил большеголовый.

– А я Сашка, а это Володя и Коля – всё так же доброжелательно ответил Саша.

– Дай сюда автомат посмотреть! – по – хозяйски ответил Витя.

Коля инстинктивно прижал автомат к себе.

– Смотрите! Не даёт! Во жид! И джинсы у него жидовские – посмотрите! Точно! Еврей! Жид – жид!

– Жид, жид, жииииид! – подхватила вся его компания.

– Убегаем. – шепнул Саша на ухо Коле.

Разворачиваясь, он потянул за собой и Володю. Они бежали через площадку, а вслед им неслись крики старшей компании. Добежав до подъезда, они остановились. Коля уже едва сдерживал рыдания.

– И ничего ты не жид! Они старше! А то мы бы им показали! – с досадой сказал Саша.

Через дорогу между двух пятиэтажек, от противоположного подъезда, к ним шёл какой – то парень старше их. Ребята внутренне напряглись.

– Что, с Витей встретились? – спокойно сказал парень.

Ребята молча и настороженно смотрели на него.

– Да вы не бойтесь, я обзываться не буду!

– Мы не боимся! – сурово глядя исподлобья, ответил Володя.

– Это хорошо, что вы ему не дали автомат. Он бы его выкинул куда-нибудь, или разломал, или ещё чего-нибудь.

– Так разве можно? – спросил Саша.

– Нельзя. Но Витёк, он просто – парень ближе придвинулся к ребятам с заговорщицким видом – … Он козёл. – шёпотом сказал парень.

Все четверо засмеялись взахлёб.

– Тебя как зовут? – спросил Саша.

– Меня Алексеем – ответил парень. – Я и родителей ваших знаю. А у тебя папа на чёрной Волге ездит? – обратился Алексей к Коле.

– Да.

– Я после школы здесь всегда гуляю. Давайте вместе гулять – одному скучно. Витёк меня боится. Вас вместе со мной не тронет. Во что вы играете? В войнушку? Давайте играть, как будто я Рэмбо.

Молчун

С плоскогубцев уже капало. Вырывать ногти – неприятная работа. Ничего хуже он ещё не делал. Полковник облегчил её, наотрез отказавшись говорить. Начни полковник сразу врать, и Молчуну было бы гораздо сложнее заставить себя делать то, что он сейчас делает. «Чем дольше я живу, тем ниже опускаюсь».

Сейчас же полковник пел