что было под кровью. — Почти как от лупы.
Он слышал такое раньше. Иногда воспоминания, которые он прятал глубоко внутри последние шесть лет, прорывались наружу, и его тело реагировало. Это сделал труп Люси Айвз. Он нашел свою младшую сестру именно такой, свернувшейся в клубок в собственной крови. Ей тоже было десять.
— Он не лупа, — сказал кот. — Лупы не могут оставаться людьми. Но он не из Стаи. Если бы он был, ты бы его знал. А это значит, что ему нечего здесь ошиваться.
— Валите, — сказал Дерек.
— Чё? — Кот прищурился. — Я тебя не слышу, чувак. Может, нам стоит показать ему, что Стая делает с нарушителями границы.
Они были слишком глупы или совсем новичками, чтобы не знать, что официальная политика Стаи вежливо, но твердо предписывала незваным гостям посещение Крепости или убраться с ее территории в течение трех дней. Стая не угрожала и не запугивала. Им это было не нужно. Этот тупица быстро усвоит этот урок. Боль была отличным учителем.
Стая стала крупнейшей организацией оборотней в стране, за исключением «Ледяной ярости» на Аляске, и она претендовала на обширную территорию, охватывающую штаты Джорджия и Северная Каролина и простирающуюся вплоть до Флориды. Неаффилированным оборотням не разрешалось входить в пределы Стаи. У них было три дня, чтобы предстать перед руководством Стаи и подать прошение о приеме в Стаю, или их попросят уйти. Стая была сильной, и многие хотели присоединиться, но поглощение новичков и приспособление их к существующей структуре власти требовало времени. Когда Кэрран был Царем Зверей, а Кейт — его Консортом, Кэрран ограничил прием в Стаю. Джим, нынешний Царь Зверей, следовал этой политике. Он не хотел, чтобы Стая росла слишком быстро, особенно сейчас, поскольку титул Царя Зверей перешел из рук в руки всего несколько месяцев назад, и его власть пока была слабой. По какой-то причине именно этой маленькой стае было разрешено присоединиться. Прямо сейчас Дерек не мог понять, почему.
Громкий стук копыт заставил их всех обернуться. Из боковой улицы выехал всадник. Первой бросалась в глаза лошадь, вы ничего не могли с собой поделать. Сложена как небольшая тягловая лошадь, с мощными задними конечностями и крепким телом, у нее была мускулистая шея и дурацкая шерсть на голенях, из-за которой было трудно разглядеть, где находятся ее копыта, когда она брыкалась, что она и попыталась сделать, когда впервые почувствовала его запах. Сама лошадь была черной, или, скорее, почти черной, с очень слабыми серыми пятнами, но шерсть на ногах — перья (он вспомнил, что они так называются, хотя, какого черта они так называются, ему было не понятно) — были белыми. Грива тоже была белой, смехотворно длинной и волнистой. Она была волнистой, потому что хозяйка лошади заплетала ее в косы и иногда добавляла в нее цветы. Почему-то она не могла купить обычную лошадь. У нее должен был быть черный вариант «Май Литтл пони».
— Что это, черт возьми, за лошадь? — спросил шакал.
— Цыганская лошадь. — Он не смог скрыть отвращения в своем голосе. Эта и фризская были единственными породами лошадей, которые он знал, потому что у него не было выбора изучать их.
Цыганская лошадь или тинкер вышла на лунный свет, неся своего наездника без каких-либо усилий, что было не таким уж большим достижением, поскольку всаднику было шестнадцать лет, ростом он едва достигал пяти с половиной футов и весил где-то сто двадцать фунтов. (Если она была бы насквозь мокрой, одетой во всю свою одежду и с обоими своими топорами в руках).
Он открыл рот и закрыл его. На Джули была голубоватая футболка с вышитой на ней надписью Wild Magic[1] и джинсовые шорты. Ее длинные голые ноги выделялись на фоне черной шкуры лошади. Ее светлые волосы были собраны сзади в хвост, оставляя открытой длинную шею. Шею, которую было бы пугающе легко сломать даже обычному человеку.
Кот разглядывал ее. Она была ребенком. Он смотрел на нее, как на десерт. Ничего хорошего не приходило ему в голову.
Дерек прикусил язык, борясь с рычанием.
— На что, млядь, ты смотришь?
Кот ухмыльнулся, обнажив зубы.
— На бонус.
Итак, план кота был таков: убить его и забрать Джули. Хороший план. Если бы у Дерека были обе руки связаны за спиной, а ноги прикованы к земле.
Джули помахала ему рукой и подмигнула трем оборотням.
— Вы не должны загонять в угол таких Больших Злых Волков, как он, на темной улице. Это вредно для вашего здоровья.
— Какого хрена здесь делаешь? — прорычал он. Ее не должно быть здесь. Не посреди ночи и не перед этим домом. Он не хотел рассказывать ей о том, что произошло внутри.
— Я работаю, — сказала она.
— Почему ты так одета?
Ее глаза сузились.
— Как одета?
— В это.
— В том, как она одета, нет ничего плохого. — Кот ухмыльнулся, сверкнув белыми зубами. — Мне нравится.
Смейся, пока можешь.
— Заткнись. Если я решу спросить твое мнение, я скажу: «Эй, придурок, не тупи».
Кот зарычал в ответ.
— Что, черт возьми, заставляет тебя думать, что ты можешь указывать мне, что делать?
Джули вздохнула.
— Послушайте, у меня нет времени на вашу мужскую хрень, пока вы стоите тут и поносите друг друга. У города есть Страж, и я его Герольд. У меня есть задание, а вы стоите между мной и моей целью. Уносите свои задницы отсюда или будете уничтожены.
— Что, на хрен, здесь на самом деле происходит? — спросил шакал.
Пожалуй, этого было достаточно. Дерек шагнул вперед, выходя из тени на лунный свет.
Брови кота поползли вверх.
— Что, черт возьми, случилось с твоим лицом?
— Вот дерьмо. — Волк поднял руки, попятился и сел на землю. — Я подчиняюсь. Я не хотел никого обидеть. Скажи Кэррану, что я не хотел никого обидеть.
Кот и шакал уставились на него.
— В чем проблема? — спросил шакал.
— Это волк Царя Зверей. — Волк поднял руки ладонями вверх. — А это дочь Царя Зверей. Я ухожу.
— Я видел Царя Зверей, — сказал кот. — Он черный, его пара азиатка, у них нет детей.
— Не того Царя Зверей, ты, идиот, — сказал волк. — Первого, бывшего Царя Зверей.
— Подожди, — сказал шакал. — Есть еще один Царь Зверей?
Они были идиотами. Он собирался драться с двумя идиотами.
— Ты не можешь бросить ему вызов, — сказал волк.
— К черту, я не могу. — Кот оскалил зубы.
— Если ты будешь драться с ним, то насмерть, — предупредил волк.
— Мне все равно.
— Сего-о-о-дня. — Джули растянула это слово.
— Я, млядь, убью тебя! — заявил кот. — Я разорву
