и его, и доставучую тётю Лену. Если ей хочется возиться с зависимым от запрещёнки Коленькой — на здоровье. А я просто мечтаю обо всех забыть. Надо только добраться в безопасное место.
— Смотри, какая послушная! — восхитился второй мужчина. — Неужели всё-всё сделаешь?
— Конечно, — кивнула я.
— Так может, нам и вторую квартирку прибрать к рукам? Уж больно ты покладистая. — Он сделал ещё шаг, заставив сильнее вжаться в мокрую стену за спиной.
Хотелось закричать, но я могла лишь прикусить губу и, зажмурившись, молить, чтобы они оставили меня в покое.
— Я шучу. — Мужчина вдруг отодвинулся, а я сумела сделать крохотный вдох. — Нам чужого не надо. Цени нашу щедрость, красотка.
— Спасибо…
— И чтоб в полдень передала все документы Николаю, поняла? — сурово спросил первый.
— Поняла…
Мужчины расступились. Сердце забилось где-то в горле, когда я сделала первый робкий шаг на свободу. Не веря, что так легко отделалась, я оставила всех троих за спиной.
— А мне кажется, вот так до тебя дойдёт ещё лучше.
Рывок за руку, быстрый удар в живот. Затмевающая сознание вспышка боли — теперь я на самом деле не могла сделать ни вдоха. Не помню, как оказалась на асфальте, помню только болезненный пинок. Затем ещё один.
Я свернулась в клубок, проглатывая слёзы пополам с водой из лужи. Мужчины громко ругались где-то сверху, но зато меня больше не били. Перевернувшись на другой бок, я вдруг заметила свет фонарей. Он так близко, всего в десятке шагов — и при этом так далеко.
Сделав последние усилие, я поползла к нему. Свет. Люди. Спасение.
— Помогите… — хриплый шёпот вырвался из горла, такой тихий, что его не было слышно даже мне. — Помогите!
Ледяная вода струилась между пальцами, намокшие брюки облепили колени, когда я пыталась встать в последний раз. Мощный пинок повалил меня навзничь, и я рухнула в глубокую лужу. Хлебнув студёной воды, приподняла голову — только чтобы получить очередной удар.
— Эй, что вы там делаете? Я вызываю полицию!
Чей-то голос разорвал глухую тишину переулка. Свет одинокого фонаря отражался в воде прямо перед моими глазами, стремительно отдаляясь.
«Спасите!» — мелькнула последняя мысль, когда я вдохнула грязную воду и умерла.
Глава 2. Попала так попала
Пальцы пробили тонкую корочку льда, жадно загребли стылый воздух, взламывая темницу. Лёгкие горели огнём, вода, взбаламученная моими отчаянными попытками выбраться, играла с прядями волос, а тяжёлая одежда прижимала ко дну, не давая вынырнуть. Я безуспешно цеплялась за остатки сознания, но его заволакивала чёрная пелена. Какая глупая смерть — утонуть в луже.
Ногти царапнули по скользкой траве, впились в береговую грязь, а затем мягкая волна подтолкнула меня вверх.
Студёный воздух оказался не лучше ледяной воды, безжалостно впившись в лёгкие. Я закашлялась, аж горло разболелось, и уткнулась лбом в пожухшую траву, припорошенную снегом. Ну Николай… Устрою тебе разнос прямо сегодня же, если не свалюсь от пневмонии! Надо только добраться до телефона и вызвать скорую.
Глухое уханье совы прямо над головой заставило меня вздрогнуть.
Так, Агата, подожди. Какая ещё сова в центре города? И почему здесь пахнет лесом? И что я делаю по пояс в воде, когда падала в пусть и глубокую, но всего лишь лужу?!
Мне потребовалось невероятное усилие только для того, чтобы открыть глаза — и я тут же снова их зажмурила. В каком-то метре впереди высился здоровенный дуб в окружении берёз с голыми ветками. Это точно какая-то роща, даже трава подо мной, заваленная жухлой, мокрой листвой, вовсе не походила на придорожный газон.
Онемевшие ноги вдруг закололо. Только обморожения конечностей мне не хватало! Чёрт с ней с рощей, надо выбраться на землю, а с окружением разберусь потом. Я задёргалась на месте, не имея сил отползти даже на полметра вперёд. Снова плеснула вода за спиной, тонко звякнула корочка льда, и мои ноги, облепленные тяжеленной мокрой тряпкой, вынесло на берег, а меня круто развернуло на бок.
Оказывается, всё это время я барахталась в небольшом пруду, утонуть в котором было стыдно даже ребёнку. Но кое-что, выглянувшее из воды, заставило меня не по-детски перепугаться.
Чья-то облепленная тонкими волосами голова торчала над поверхностью воды всего в полуметре от берега. Бледная до прозрачности кожа существа — на человека оно походило чертами, но не сутью — обтягивала выпирающие кости черепа, а серые глаза, будто плошки, не моргая смотрели прямо на меня.
— Мамочки, — прохрипела я, отползая назад.
Тело существа словно растворилось в воде, ведь никто, даже пятилетний ребёнок, не смог бы скрыться на мелководье так, что не видно было ни одной части туловища.
— Мне это всё чудится, да? — продолжала шептать я, не переставая таращиться на потустороннюю голову.
Огромные глаза моргнули. Существо будто вжалось в поверхность воды: теперь она закрывала зрачки на треть, совершенно не мешая тем разглядывать меня с неподкупным интересом.
— Кто ты? Выходи! — Я повысила голос.
Но что за ерунда? Он был чужим! Даже осипший от холода, мой голос всё равно стал выше и мягче того сурового тона, которым я привыкла раздавать указания и требовать отчёты.
Судорожно закашлявшись, я вцепилась в горло, но изменений это не принесло. Зато теперь я заметила свои руки. И куда делось, позвольте спросить, моё безупречное наращивание? И почему пальцы стали чуть тоньше и как будто бы длиннее?
На краткий миг я позабыла про странное существо в воде — так шокировали меня собственные ладони с изменившимся рисунком линий на них. Но вдруг голова приподнялась над поверхностью, открывая рот с тонкими губами.
— Мы — первые жители этих земель… — От сиплого шёпота существа меня пробрала дрожь. — Мы поможем тебе, где бы ты ни была, только призови…
За спиной на землю что-то упало — наверно шишка, но я всё равно нервно обернулась. И чуть не заорала от ужаса.
В ночном полумраке из рощи на меня глядели десятки тускло светящихся глаз. Одни из них застыли, не моргая, другие щурились, то припадая к земле, то взвиваясь вверх в ветки деревьев.
— Вашу мать… — Теперь я дёрнулась уже к воде, отчаянно желая оказаться подальше от жуткого леса.
Торопливо оглянулась, но поверхность льда стала гладкой, лишь пятно воды чернело там, где я отчаянно барахталась у самого берега. Я бросила взгляд в лес — но чужие глаза среди веток тоже исчезли, оставив меня одну.
Да что здесь происходит?!
Я крепко выругалась, пусть и чужим голосом. Картины это не прояснило, но мне чуть полегчало: всё-таки я ещё
