на Карнавал?
— А я туда не пойду, — Сердечница улыбнулась. — Потому что ходить на такие сборища это не мое. Я понаблюдаю за Карнавалом отсюда.
— Ну спасибо, — Женя поджала губы. — Я надеялась, что хотя бы ты мне поможешь.
— Но ведь я и рассказала все что знаю. Будешь чай?
По легкому движению полной руки на небольшом столике в центре беседки появилось две чайных пары, небольшой исходящий паром и ароматом трав чайник и блюдечко с печеньем. Сердечница разлила чай и с наслаждением сделала небольшой глоточек. Она даже зажмурилась от удовольствия.
— Ммм, какой вкусный получился… Попробуй.
Женя взяла печенье и откусила.
— А этот Карнавал вообще каждый год проходит?
— Конечно. Для нас это как Новый год! Все его ждут.
— Но не все туда ходят, — укорила Женя.
— А можно подумать, — Сердечница заговорила с набитым ртом, — на новогодних праздниках все подряд отдыхают одинаково. Праздник для каждого — это что-то свое, особенное.
— Может, кто-то другой сможет мне помочь… — пробормотала Женя, окидывая взором желтые осины, выстроившиеся кругом у озера.
— Это бесполезно. Никто тебе не скажет ничего конкретного. Все мы сами постепенно пришли к тому, что же для нас Карнавал. И тебе настало время сделать то же самое. Загляни в себя и пойми кто ты. Если ты сама не знаешь этого, то никто не может знать.
Женя тряхнула плечом. «Как раз это и самое сложное, — тоскливо подумала она одновременно с тем, как на желтые кроны налетел порыв ветра. — Кто я?»
Для того, кто вырос в городе, лес — это совершенно иной мир, где царят свои неведомые законы и порядки, которые порой пугают до чертиков, до нервной дрожи в коленях.
Городской паренек неуклюже пробирался сквозь лесную чащу. Он уже не помнил, сколько времени провел здесь. Две или три ночи сна в сухом валежнике на тоненьком одеяле, наспех захваченном из дома. Запасы еды в рюкзаке стремительно заканчивались, а он даже на шаг не приблизился к своей цели. Он не знал, куда идти дальше, но и путь назад тоже уже потерян.
Постепенно молодым человеком овладевало безумие и отчаяние, но он продолжал идти вперед, ибо его цель еще никуда не исчезла.
Остаток тягуче-сладкого, как свежий цветочный мед, дня Женя провела в брождениях по лесу. Песчаная тропинка мягко вилась под ее ногами, водя по всем прекрасным и меланхоличным местам Леса и в конце концов привела к Реке. В Лесу было много мелких ручейков и бурных, неугомонных речушек, но Река была лишь одна. Широкая, спокойная и величавая, она была истинной королевой в длинном бирюзовом шлейфе.
День вступил в свой золотой час, наполнив окружающий мир особенным светом и теплом. Женя вышла на пологий зеленый берег, наполненный ароматами луговых трав, жужжанием деловитых пчел и плеском суетливых рыб под поверхностью воды. Она улыбнулась, разглядывая игру солнечных бликов над водой и села у самой кромки реки.
За спиной раздался громкий смех. Задорный, беззаботный, какой бывает только в детстве. Женя сразу узнала источник смеха.
— Привет, ребята! — крикнула она, не оборачиваясь.
То были Смеюны, мальчик и девочка. Неразлучные близнецы.
— Привет, Женя! — крикнули они ей. — Ты готова к Карнавалу?!
Она, наконец, обернулась к ним. Двое детей бежали через луг, держа в руках какие-то тряпки, ветви и еще невесть какой очаровательный хлам, имеющий столько смысла только для детей.
— Я только думаю об этом, — покачала головой девушка. — А чем вы заняты?
— А мы вот готовимся! — воскликнула девочка с горящими глазами. — Не представляешь, какие мы костюмы сделаем! А какие маски!
— Ну… здорово, — Женя на силу улыбнулась. — Увидимся тогда на Карнавале.
— До встречи!
Дети убежали, подгоняемые собственным хохотом, в то время как Женя осталась одна. Она еще какое-то время разглядывала поверхность Реки, следя, как солнце прячется за ней, как за пуховым одеялом. А затем встала и отправилась дальше.
И вот уже после заката на узкой тропинке среди высоких елей, чьи ветви подсвечивались множеством синих светлячков, особенно крупных в этой части Леса, к Жене снова вышел Заячья Маска. В этот раз вся его фигура источала серьезность и строгость. Он был не намного старше Жени, но порой ей казалось, что перед ней тысячелетнее существо.
— Привет, — слегка вздрогнув, пробормотала она.
Маска улыбчивого зайца в мертвенном свете синих светлячков казалась особенно жуткой.
— Хозяин хочет тебя видеть, — даже в голосе Заячьей Маски не осталось и следа той смешливости, что была днем.
Женя испуганно отпрянула от него.
— Х-хорошо.
— Идем.
Хозяин Леса, Владыка, Лесоцарь — у него было много имен. И каждое вызывало трепет. Женя видела это существо лишь раз, когда впервые пришла в Лес. И то в тот раз это был лишь слабый намек на него. Он тогда промелькнул огромной тенью на фоне частокола деревьев, сверкнул синим светом и сказал: «Добро пожаловать, Заячья Маска проводит тебя».
Заячья Маска был посланцем его воли. Тем, кто доносил его слова до обычных жителей Леса. И, возможно, именно поэтому молодой человек, чье лицо скрыто под маской зайца, порой внушал такой ужас, что даже сердце замирало.
Лес, через который они пошли, был темнохвойным, очень похожим на тот, что рос возле гор. Только стволы здесь были толще и как будто бы менее плотные, слегка растворенные в окружающем пространстве. Громада гор, в которых обитала Женя, Ткачиха и еще пара других людей, оставалась по левую руку, закрывая своими пиками луну и звезды.
Повеяло холодом и Женя поежилась.
— Что Владыка от меня хочет?
— Это мне не ведомо, — Заячья Маска по едва заметной узкой тропинке свернул направо. — Думаю, это связано с Карнавалом.
Женя запнулась о какую-то травинку.
— Может, он мне поможет… — прошептала она.
Могущество Лесного Владыки никогда не подвергалось сомнению. Это существо могло одним движением пальца уничтожить любого из жителей Леса.
К этому моменту они подошли-таки к горам. Эта их часть была Жене не знакома. Отвесная скалистая стена здесь вырастала на ровном месте, вздымалась вверх и походила на разрезанную головку дырчатого сыра. Множество пещер зияли своими черными проходами.
— Иди, — сказал Заячья Маска.
— Куда?
— В любую их пещер. Выбирай сама.
Женя поморщилась и передернула плечами. Идти в пещеры не хотелось, но выбора у нее не было. Она вздохнула и вошла в ближайшую.
Необъятная тьма пещеры сковала ее множеством цепких черных рук. Они схватили за волосы, обвили талию, стянули руки и ноги. Женю посетило чувство, что она бредет в густом киселе.
— Я иду по приглашению Хозяина Леса, — Жене будто что-то подсказало так сказать. — Так
