слегка обескуражила.
– Пялится ещё, – сдувая в очередной раз локон с лица проворчала Элька.
Максим остановился, Элька соответственно тоже прекратила движение.
– Нашлась тоже балерина, – выплюнул язвительно Макс.
– Зато не как ты, бревно негибкое, – не осталась в долгу Элька, – припёрся на танцы, а сам в ногах путается, как кляча старая.
Такого Макс стерпеть уже не смог, ударить девочку было для него непозволительно, поэтому сделал то, чего даже сам от себя не ожидал, дёрнул ее за тугую шишку на голове. В руках у него осталась сеточка – резиночка, а рыжие, слегка вьющиеся волосы девчонки тяжёлым каскадом рассыпались по плечам.
Элька смахнула волосы, упавшие на лицо, и покраснев ещё больше, сжала маленькие ручки в кулачки.
Разъярённая фурия набросилась на Макса, выкрикивая оскорбления:
– Каланча, балбес, ящерица поганая, – произносила, не переставая молотить кулаками, стараясь достать до лица.
Макс стойко терпел эту атаку, удерживая ее за талию. Оттащить Эльку попытался преподаватель, но девчонка остановиться никак не могла и молотила кулачками уже преподавателя. Остановил ее только громкий крик матери:
– Элина, прекрати немедленно.
Только тогда она перестала брыкаться и успокоилась, тем не менее, руки педагога оцарапать ей удалось.
То, что для Макса в танцевальную школу путь заказан он не расстроился, все равно добиться своего им с матерью удалось, на выходе из спорткомплекса их встречал отец. Вид у него был недовольный, но вину свою он полностью признал:
– Машунь, – винился перед женой, – я понял, что нужно давать человеку право выбора. Но может хотя бы не ночные смены?
– Ящеров, ты хочешь, чтобы ребенок продолжал ходить на эти дурацкие танцульки в розовой рубашечке? – вспылила Мария Игоревна.
– Ладно, – пошел на мировую Павел, – дежурь как хочешь, – поедем костюм для борьбы покупать? – посмотрел в зеркало заднего вида на Макса.
– Не надо, – сказал Максим.
– Это почему? Понравилось паркет полировать чешками?
– Дед уже форму купил, завтра доставят, – буркнул Макс.
– Сын, ну не обижайся, – произнесла мама, обернувшись к нему с переднего сиденья, – девочку вон вообще исключили, – кивнула на крыльцо здания, откуда выходила Элька за руку с матерью.
Максим посмотрел в боковое окно и встретился с заплаканными голубыми глазами. Элька о танцах мечтала с четырех лет, с ее данными – маленьким ростом и гибкой фигуркой ей прочили неплохое будущее в танцах или гимнастике и вот, из-за этого недотепы выгнали в первую же неделю.
Обида в душе девочки разрасталась как снежный ком. Ну, погоди, будут тебе танцы, гляди чешки не сотри, злобно думала про себя.
– Элька потом в гимнастику пошла, секция была при школе, неплохая, выступала на соревнованиях городских. Я даже болеть ходил, – произнес задумчиво Макс, – она, когда особенно меня из терпения вывести хотела, припоминала это танцевальное фиаско. Я с тех пор не танцую, даже на дискотеках, – произнес с улыбкой Макс, поворачиваясь в сторону Кузи.
Тот преспокойно дрых, улегшись на бок и положив под голову руку с беретом.
– Летописец блин, – хохотнул Макс, выкидывая травинку. Снял берет, положил под голову и улёгся на мягкий зелёный склон. Пока выдалась свободная минутка надо покемарить, а то с отцов – командиров станется, и устроят ночной кросс, а спать на ходу не очень удобно.
Глава 3
– Макс, а кто у тебя батя, что на контракт сразу пропихнули? – поинтересовался Кузя.
– Юрист, фирма у него своя юридическая, – коротко ответил Максим.
– Че, вот прям такой простой владелец юридической фирмы в заштатном городке смог договориться, чтобы сын попал на контракт, да ещё и в спецназ? – недоверчиво переспросил Кузин.
– Так спецназ меня сам с руками оторвал, – усмехнулся Макс.
– Ну, это – то да, ты ж у нас вон какой молодец, раскидал всех с утра на рукопашке. А теперь из-за тебя, мы как два дятла должны всю ночь в карауле сидеть без смены. Нужно же проявлять уважение к старшим товарищам, хоть немного поддаваться, а не лупить их как котят несмышленых.
– Сам зачем впрягся? – спросил Максим.
– Тебя, дурака пожалел, ты же их вон как разозлил, побоялся, что они из тебя отбивную сделают, будешь в лазарете лежать, а мне без тебя скучно.
– Нашел клоуна, – беззлобно отозвался Максим.
– Вот, давай, весели теперь меня рассказами, а то усну и все, накроется наш дозор, старики потом жизни не дадут.
– Ты от моих рассказов ещё быстрее засыпаешь, – привалившись к скале, произнес Макс.
– Так ты веселее рассказывай, с позитивом, а ты как драму расписываешь, – не остался в долгу Кузя. Рассказал бы, где так научился один против целой толпы драться, явно не у себя в спортзале.
Людмила Валерьевна, учитель начальных классов сделала свой второй набор. Учителем пошла работать сразу после института, опыта было маловато, но справилась, и ко второму своему набору подходила уже вполне заматеревшим педагогом, по крайней мере, она так думала.
Классная жизнь протекала мирно, до поры до времени, пока детей не стали заставлять дежурить по классу. Дежурство состояло из простых вещей: полить цветы, чисто вытереть с доски и поставить стулья на парты. И тут учитель совершила роковую ошибку, а именно: распределила детей на дежурство по списку. В списке класса последним был Ящеров, оно и понятно, Я – последняя буква в алфавите, но перед ним в этом списке была фамилия не чья-то на Ш, Ц, Ю, нет перед ним была фамилия на Ф, Фролова.
В принципе Макс решил ее игнорировать, молча помыл доску сверху, понятно, что она со своим ростом туда не достанет, полил цветы на шкафу и благополучно хотел составить стулья на первом ряду, чтобы быстрее свалить домой.
Фролова все ещё пыхтела у доски, как в класс ввалились четыре четвероклассника. Высокие ростом, модно одетые, с хулиганскими улыбочками на лицах. Пришли они явно не для того, чтобы помогать дежурить.
– Чё, малышня, чистоту наводите, – начал один из пацанов, – ну трите, трите, золушки.
Макс решил их игнорировать, таким только повод дай, пристанут, потом не отвяжешься, по каждой мелочи цеплять будут. Молча, продолжал составлять стулья, надеясь, что Фролова проявит благоразумие и последует его примеру, промолчит. Надеялся он зря, когда на небесах раздавали благоразумие, Фролова стояла в другой очереди.
– Золушка за принца замуж вышла, а крысы так крысами и остались, – заявила оппонентам.
– Чего? – протянул самый высокий мальчишка, – малявка, ты кого крысами обозвала? Щас мы тебе покажем крыс.
Один из мальчишек схватил мел и принялся им чиркать на доске, где Элька только что помыла.
Та такой наглости стерпеть не могла, и, размахнувшись, заехала меловой тряпкой, которой мыла доску
