Крайнова и Павла Проворова. Первой тогда вернулась группа разведчиков, которую привела Наташа Обуховская. Среди тяжело больных оказался и Павел Проворов.
По фотографиям в паспортах не вернувшихся девушек и снимку в газете ничего определенного сказать было нельзя. Но круг предположений сузился.
Борис Крайнов линию фронта перешел один в конце ноября в районе Детская Коммуна — Мякишево и сразу прибыл в часть. По его рассказу события развивались следующим образом.
Фронт обе группы перешли у деревни Обухово близ Наро-Фоминска. За первую ночь отряд прошел около двадцати километров. На дневку остановились в заросшем кустарником глубоком овраге. С наступлением темноты снова двинулись в путь. До рассвета нужно было перейти шоссе на Верею, заминировать его и, разделившись, дальше действовать самостоятельно.
Дул холодный ветер, особенно зябла Космодемьянская, которая решила идти на задание в сапогах и своем длинном, с меховой опушкой, пальто. Вера Волошина отдала ей свой свитер, а Аля Воронина шерстяные носки.
Близился рассвет, когда отряд вышел на большую поляну. Крайнов приказал Вере Волошиной, Наташе Самойлович и Алексею Голубеву сменить головное охранение. Выждав немного, следом за головным охранением отряд стал пересекать поляну. Охранение уже достигло противоположной опушки леса, когда ударила пулеметная очередь. Основная группа залегла и под огнем стала отползать назад к лесу. Так головное охранение оторвалось от основного отряда…
После Крайнова вернулись Клава Милорадова и Лида Булгина. Их привез в четыре часа ночи капитан-артиллерист, на батарею которого они вышли.
Потом появились Аля Воронина, Наташа Самойлович и еще несколько человек. Вот что рассказала о судьбе головного охранения Аля Воронина:
— В головном охранении осталось шесть человек. Ночами на проселочных дорогах ставили мины, разбрасывали рогатки. Через несколько дней в лесу встретили группу красноармейцев, выходивших из-под Вязьмы. Голодные, оборванные бойцы несколько недель бродили по лесам, повсюду натыкаясь на вражеские заслоны. Партизаны накормили бойцов, отдав им все свои запасы пищи. Решено было вместе пробираться через линию фронта.
Группу вела Волошина. Вдруг из-за поворота дороги ударила автоматная очередь. Упали Волошина и танкист, выходивший из окружения.
О судьбе Веры Волошиной Спрогис узнает много лет спустя после войны… Раненную девушку схватили фашисты. После зверских пыток она была повешена в Головково в семнадцати километрах от Петрищева в один день с Зоей Космодемьянской. Когда гитлеровцы отступили, местные жители похоронили ее. Позднее останки были перенесены в братскую могилу в селе Крюково.
Вера Волошина была посмертно награждена орденом Отечественной войны I-й степени.
В отряде после потери головного охранения от двух групп осталось всего четырнадцать человек. Решено было объединить группы на время выполнения задания. Далее действовали под командованием Бориса Крайнова.
Около недели двигались по тылам врага, оставляя за собой минированные дороги. Ночевали на снегу, костров старались не разводить. Тяжело заболел Павел Проворов. Его тащили на плащ-палатке. Заболело еще несколько человек. Приняли решение отправить больных домой. Проворов был настолько слаб, что во главе группы больных пришлось поставить Наташу Обуховскую. Ушли девять человек. С Крайновым осталось четверо.
Продолжали минировать дороги и разбрасывать колючки. Посланные в разведку недалеко от Петрищево Клава Милорадова и Лида Булгина не вернулись. В группе теперь осталось только трое: Крайнов, Клубков и Космодемьянская. Только трое! Но Зоя заявила, что они все равно должны выполнить задание: пробраться в Петрищево, где, судя по сходящимся туда телефонным проводам, находился штаб крупной воинской части, и совершить диверсию: поджечь дома, в которых расположились немцы. К селу удалось подойти незамеченными. Крайнов приказал устроить поджог с трех сторон. У околицы он расстался с Клубковым и Зоей.
В своем отчете командир группы, ровесник Зои, восемнадцатилетний Борис Крайнов писал:
«Это было ночью 26 ноября. После выполнения задания я вернулся на обусловленное место, в лес. Ждал до утра. Видел, как горело на участке, куда ушла Зоя. Участок, отведенный зажигалкам другого члена нашей группы — Василия Клубкова, — не загорелся. Ждал еще часов пять. Из Петрищева никто не пришел…»
Что стало с Зоей и Клубковым он не знал, но предполагал, что возможно они погибли или попали в руки врага.
Вместо обычного детального разбора действий командира Спрогис только и сказал тогда Крайнову:
— Вы совершили ошибку. Все трое пошли на поджог, а следовало одного оставить для прикрытия и наблюдения. Учтите на будущее. А теперь отправляйтесь в госпиталь.
В госпиталь обмороженный Крайнов не пошел. Он уехал в Москву, отлежался несколько дней у знакомых и явился в часть.
Собравшись вместе на Красноказарменной после выполнения очередного задания и обсудив статью в «Правде», крайновцы вслед за Клавой Милорадовой решили, что девушка, о которой идет речь в газете, — Зоя Космодемьянская.
Спрогис с газетой в руках отправился в МГК ВЛКСМ. Посоветовался с Шелепиным, Сизовым, Пеговым. Собрали все нужные документы, поговорили с Михайловым. Вскоре бюро ЦК ВЛКСМ представило в правительство ходатайство о присвоении Космодемьянской звания Героя Советского Союза.
Через день в кабинете Спрогиса на Красноказарменной раздался телефонный звонок.
— Только что звонил товарищ Щербаков, — сказал Шелепин. — Он приказал в кратчайший срок точно установить, кто погиб в Петрищево.
Кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б), секретарь Московского обкома и горкома партии А. С. Щербаков пояснил, что уже сейчас в ЦК обращаются люди, поступают письма. Многие родители, потерявшие на войне дочерей, утверждают, что Таня — их дочь. А если принимать Указ о награждении, следует избежать ошибки.
Была создана специальная комиссия, чтобы на месте установить, кого казнили гитлеровцы.
В комиссию включили бывшего преподавателя русского языка и литературы в школе № 201 Октябрьского района Москвы В. С. Новоселову и ученика десятого класса этой же школы Виктора Белокуня, хорошо знавших Зою.
Спрогис попросил приехать в МГК ВЛКСМ мать Зои Любовь Тимофеевну и ее брата Александра. Решил взять с собой старшего лейтенанта Клейменова и Клаву Милорадову. Были два судебно-медицинских эксперта и криминалист-следователь. Отправились в путь на двух машинах. Едва остановились в деревне, как крестьяне окружили приезжих, наперебой принялись рассказывать, где стоял столб, на котором повесили Таню, что она крикнула перед смертью, как издевались над ней озверевшие фашисты… Указали и могилу, где была похоронена отважная партизанка. Твердый как камень холмик занесло снегом. С трудом могилу раскопали. Тело погибшей извлекли из ямы и положили на снег. Платье на ней смерзлось. Лицо было запорошено землей и снегом. Убитую опознали: это была Зоя.
Спрогиса интересовала судьба второго разведчика — Василия Клубкова. Старушка, хозяйка дома, в котором проходил допрос, рассказала, что видела какого-то паренька.
— Был он лет двадцати, привели его раньше девоньки. Что отвечал, я не слышала. Прогнали меня из
