Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
— Надо бы спросить. Хоть один должен бы обнаружиться.
— Кого бы вы ни спрашивали, отцы-командиры, все равно выяснится, что такой боец у нас один — Калина Войтич, — объявил случайно оказавшийся здесь Мальчевский, привыкший в промежутках между боями околачиваться возле офицеров.
— Она не является бойцом, — мгновенно отреагировал Андрей. — Никто в состав гарнизона ее не зачислял.
— А кто должен был зачислять ее, праведницу варфоломеевскую? Она сама себя… хоть в Генштаб зачислит. Если только ей вздумается.
— Отставить, Мальчевский. Сами прекрасно знаете, что бойцом Красной армии она не является, — ворчливо известил капитан.
Мысль о том, что он должен рисковать Калиной, показалась Андрею дикой и совершенно невыносимой. Девушка была права: та ночь многое изменила в их отношениях. Где бы он ни был, чем бы ни занимался, его везде сопровождало незримое присутствие Войтич. Тем более что она и в самом деле частенько оказывалась где-то неподалеку. Не рядом, а как бы на ближайшем горизонте.
Вооруженная коротким кавалерийским карабином — очень удобным для нее, из которого она стреляла с невообразимой меткостью, и двумя пистолетами, Калина целый день ненавязчиво рейдировала неподалеку КП, или же продвигалась вслед за Беркутом в его вылазках на передовую. При этом Андрей почти физически ощущал, что его охраняет снайпер и что в любую минуту может прогреметь выстрел, причем за несколько мгновений до того, как сам он заметит опасность. И лишь время от времени это рейдирование Войтич надоедало, и тогда она на полчаса или на час отправлялась к «воротам» Каменоречья, на вольную охоту.
— Наверное, стоит все же зачислить ее, капитан. А то ведь всю немчуру вокруг, не будучи бойцом гарнизона, перестреляет. Как потом перед начальством оправдываться будем? Зря сухарь армейский жевали, получается.
— Если я и решусь послать ее, то командовать группой прикажу тебе, — пригрозил капитан.
— Кому ж еще горгоной этой содомо-гоморской командовать, как не мне? — невозмутимо признал-согласился младший сержант.
И потому, с какой покаянной обреченностью согласился он с таким решением, Беркут определил: «А ведь не равнодушен к Калине! Как бы на людях не цапался с нею, существует, существует какая-то негласная связь между этими, на первый взгляд, совершенно непримиримыми в своем сосуществовании людьми!». Поняв это, Андрей ощутил совершенно отчетливую ревность. Даже то, что в разведку им придется идти вместе, уже как-то настораживало капитана.
«Ну, знаешь… — тотчас же осадил он себя, поняв, как далеко могут зайти эти гарнизонные страдания. — Не хватало еще только любовных интриг! Все остальное, вплоть до братских могил, уже имеется».
— Давайте, — предложил Глодов, — решим так: если Войтич согласна, пусть идет. Кто возразит, что она — боец, в полном смысле этого слова?
— Согласен, — несколько резковато подчинился «воле большинства» капитан. — Пусть. Если, конечно, на то будет ее воля.
Пока они выясняли, стоит ли привлекать к операции Калину, совершенно неожиданно появилась она сама.
— Знаю-знаю, собираетесь идти в деревню на том берегу.
Мужчины удивленно переглянулись, пытаясь выяснить, откуда утечка информации, кто за это время выходил из КП.
— Да не мучайтесь, это мне Ищук сказал, — объяснила Войтич. — Заглядывал, когда вы, — обратилась к Беркуту, — разговаривали со штабом. Ну а потом случайно встретил, вспомнил, что я из той деревни, знаю дорогу…
— И что же вы решили? — сухо поинтересовался капитан.
— Не собираетесь же вы посылать туда группу без меня?
— Как раз это мы и собирались делать. Пойдут лейтенант Кремнев, двое его бойцов и сержант Мальчевский.
— Ты бы еще полк туда послал, капитан, — возмущенно перешла на «ты» Калина. — Мы же таким табуном всех фрицев на ноги поднимем. Добавь еще с десять штыков, так мы их попросту выбьем из села, и все тут.
— А что, может, взять и выбить, а, Глодов, Мальчевский? Ведь божественная мысль!
— Словом, так, генералиссимусы аустерлицкие, — решил взять на себя инициативу Мальчевский, — на тот берег пойдем я и боец Войтич.
— А еще — Арзамасцев, — вставила Калина.
— И ефрейтор Арзамасцев, — не задумываясь над тем, почему именно эта фамилия вдруг всплыла, подхватил Мальчевский. — На этом совет в Филях будем считать закрытым.
— Арзамасцева — отставить, — сурово возразил капитан.
— Но он сам как-то напрашивался сходить в деревню, — возразила Войтич.
— «Сходить в деревню» — это одно, сходить в разведку совершенно другое.
— Да пусть проветрится, бык-производитель колхозный, на ферме застоявшийся! — поддержал Калину младший сержант.
— Не готов он к разведке, и точка! — не стал Беркут объяснять свое нежелание соглашаться с кандидатурой Арзамасцева. — Пойдете вы, Мальчевский, вы, Войтич, но лишь потому, что вы — местная, и что таково ваше желание; а еще — лейтенант Кремнев, с двумя бойцами. Он все же «разведка», ему виднее, что там и к чему. Ночью пойдете. Сейчас туман, мороза почти не ощущается, а значит, снег под ногами скрипеть не будет. Это важно. Собак немцы давно перестреляли, луны, судя по всему, не предвидится. Идеальная «ночь разведчика». Ищук!
— Здесь я, — возник тот из-за ширмы.
— Лейтенанта Кремнева сюда.
Лейтенант находился неподалеку. Буквально через две-три минуты он уже стоял перед капитаном.
— …Особое внимание обратить на огневые точки противника, на орудия и танкетки, — продолжил Беркут инструктаж уже в его присутствии. — Но, главное, попытайтесь взять языка.
— Разве нам уже понадобился язык? — удивленно пожал плечами Кремнев. Идти в разведку ему явно не хотелось. Ни теперь, ни когда-либо раньше «романтика линии фронта» его как разведчика не привлекала, и это огорчало Беркута, поверившего было, что перед ним истинный разведчик-профессионал.
— Не нам он понадобился, а генералу Мезенцеву.
— Тогда другое дело.
— Вчера днем в деревне наблюдалось скопление техники. Не исключено, что где-то там, возможно, на бывшем машинном дворе, находится склад горючего. Это очень важно выяснить. С горючим у немцев сейчас вообще трудновато. А уж доставлять его сюда для них — сплошная мука.
Несмотря на то, что сам Арзамасцев тоже попросился в разведку, в группу Кремнева комендант его так и не включил. Единственное, что он ему позволил, — довести группу до правого берега и засесть там, чтобы прикрывать, в случае неудачного рейда в село. При этом Беркут потребовал от ефрейтора дать слово чести, что попытки драпануть за линию фронта он не предпримет.
* * *
Пока разведчики отдыхали перед выходом на задание, Беркут, в сопровождении лейтенанта Глодова, осматривал северные рубежи своей скалисто-подземельной крепости. Он уже не впервые задавался вопросом: почему германцы до сих пор не бросили на это плато батальон пехоты при поддержке минометов и не загнали его гарнизон в штольни, чтобы затем довольно быстро выкурить оттуда?
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
