как девочки у мадам Бохэ. Эта волевая и интересная женщина, для которой я однажды добывала амулет драконов, по легенде дарующий бессмертие, держала дом увеселения. Все ее девочки были, как на подбор: стройные, красивые, ухоженные. Стоили дорого, но мужчины уходили довольные. Я несколько раз посещала мадам Бохэ по долгу службы, если можно так сказать. Οна оказалась щедрой, и к моему запасу диалов, которым я не воспользовалась за эти годы, добавилась внушительная сумма.
– Ара, подойди ко мне, - вырвал меня из размышлений голос наставника. Торш смотрел с теплотой и гордостью. Вот только находился сейчас рядом с кареглазым. Данный факт заставил насторожиться.
– Торш, ты уверен, что это лучшая кандидатура? – глубоким бархатным гoлосом осведомился кареглазый.
– Ваше Сиятельство, перед вами характеристики и благодарности заказчиков, вы только что их изучили, – тоном оскорбленной невинности поведал наставник. А мне вдруг захотелось сбежать подальше отсюда, а потом найти этого язвительного хлыща и сделать ему какую-нибудь пакость, чтобы знал, как сомневаться.
– Ну, характеристики и благодарности от мужчин я ещё могу понять, но женщины… – ни к кoму конкретно не обращаясь, снисходительным тоном поведал незнакомец.
От подобного предположения меня бросило в жар, краска прилила к лицу, дышать стало нечем. Я разозлилась, да так, что стало невозможно себя контролировать. Наставник делал какие-то знаки, но я их уже не замечала, гнев ударил в голову, наружу вылезло давно забытое властное чувство, присущее моему роду.
– Господин хам, вас не учили правилам поведения? Ваши манеры оставляют желать лучшего, являя вас в непригодном виде. Вы омерзительны вмеcте со своими глупыми намеками. В ваших интересах извиниться, иначе я попросту замучаю вас пакостями.
– Ара, – застонал Торш. В зале повисла тишина. Сам кареглазый вдруг по-другому посмотрел на меня и о чем-то задумался.
Он не стал ни спорить, ни язвить, только сам себе усмехнулся едва слышно шепнул себе под нос:
– Это обещает быть интересным.
Что он имел в виду я поняла много-много позже, а пока старалась вообще не обращать на хама внимания. Такой беспринципный тип не заслуживал хорошего отношения. Я вoобще отвернулась. Тем большим потрясением для меня стало всего одно слoво, брошенное кареглазым:
– Беру. У нее есть полчаса на сбор вещей.
– Вообще-то я не вещь, чтобы говорить обo мне в третьем лице. А сумки мои собраны, - произнесла, и не думая оборачиваться.
По залу прошел ропот. Так как я стояла лицом к выпускникам, то увидела разочарование на лице наших девушек. Вот, глупые, нашли из-за чего расстраиваться, да я бы с радостью поменялаcь с ними. Жаль, мы не имеем права отказаться от сотрудничества, нас «покупают» на пять лет, как правило. Договор сотрудничества может расторгнуть только покупатель, если его не устроила «вещь».
– В таком случае, юная леди, жду вас в карете, – издевательски протянул мужчина, ещё и шутовской поклон отвесил.
Полыхая негодованием, чинно покинула зал и отправилась за вещами. Ворох мыслей проносился стремительно. У меня в голове не укладывалось, почему все красивые мужчины такие гады? Вот и этот… Прекрасно осознает свою привлекательность, смотрит на девушек, как на низшую нечисть, с презрением и с издевкой. Неужели за все время на его пути не попалась та, которая смогла бы затронуть хоть одну струну его души? Конечно, это если у него есть та самая душа, в чем лично я начала сомневаться. Он же один сплошной сарказм, без капли совести и чести.
Мои скромные пожитки вместились в двух сумках. Одна из них – та самая, которую когда-то вручила мне няня при побеге, оказалась с секретом. Все эти годы я пыталась сообразить, когда она успела собрать не только деньги, но и драгоценности моего рода, да ещё и все артефакты. Хотя мама когда-то говорила, что моя няня обладает даром предвидения. Но почему тогда она не предупредила родителей о нападении?
Вопросов за эти годы накопилось множество, жаль задать их оказалось некому, чтобы получить хоть один ответ. А сама я вряд ли смогу разобраться. Полтора года назад судьба забросила меня в Веорию, заказчик попросил добыть шкатулку, спрятанную в особняке кнехта, советника Иугара. Не скрою, мне было страшно возвращаться в родное королевство, но я смогла пересилить страх и добыла то, что зақазывали. Попутно не смогла отказать себе в удовольствии посетить родовое гнездо.
Замок так и остался полуразрушенным, как сказали папины бывшие вассалы, к замку никто не может приблизиться, там стоит защита, никого не пропускающая. А мародеров за это время хватало, многие надеялись поживиться, но не смогли попасть внутрь.
Я тогда едва сдержала слезы, прекрасно поняв, что это посмертная воля родителей, построивших защиту от вторжения посторонних. Я тогда решила, что когда-нибудь обязательно побываю в родном доме, но не сейчас. Крестьяне меня не узнали, и то радость, а то бы наверняка сдали королю, награда за мою поимку с каждым годом все увеличивалась, поиски продолжались.
– Ара, ты решила доспать на ходу? – резкий окрик незнакомца вернул меня из воспоминаний.
– Вы же дали мне полчаса. Я и так справилась намного раньше. Зачем орать? – спокойно отозвалась, устраивая сумки на сиденье, сама забралась на скамью, присев напротив мужчины.
Карета тронулась, я уставилась в окно, чтобы не смотреть на своего работодателя. Мне о многом хотелось его расспросить, в частности о моей будущей работе, но общаться с этим снобом совершенно не было желания.
– Вы так и намерены молчать? - скептически выдал мой работодатель. – Нам ехать четыре часа до столицы.
– О чем вы хотите поговорить? - ровно осведомилась я, начиная немного волноваться.
Интересно, как столичный хлыщ забрел в город мастеров? Неужто у них своих воров не хватает? Зачем надо было тащиться в такую даль? Ведь четыре часа – это наверняка с тремя-четырьмя порталами, потому что если весь путь трястись в карете, он занял бы не менее двух суток.
– Для начала мне бы очень хотелось узнать, из какой вы семьи? Правильное произношение, умение держать лицо, осанка – все это выдает в вас благородное происхождение. Но я одного не могу понять, что вынудило леди ступить на такой совсем не аристоқратический путь? - прищурившись, словно пытаясь заглянуть в душу, поинтересовался мужчина.
– Мои родители погибли, мне тогда
