взглядом и замер, увидев меня. Я сжалась, ожидая ударов и криков отвращения, но мужчина порывисто взревел и по-звериному зарычал. Он оглядел меня и медленно пошел вперед, паскудно подгигикивая и икая. От страха у меня отнялись ноги.
Когда он приблизился, я осознала, что ниже его на две головы и мне приходится задирать голову, чтобы посмотреть в его круглое, потное лицо.
Огромные ручищи сдавили мне плечи. Я взвизгнула и попыталась вывернуться. Но мужчина загоготал и как тряпичную куклу бросил меня в стену. От удара вышибло дух. И не успела я прийти в себя, как он уже снова схватил меня и бросил поперек разбитого комода. Не понимая, что происходит, я снова попыталась вывернуться. Но куда там… одной рукой он вжал мою голову в занозистые доски, а другой копошился где-то в районе ремня. Я не понимала, что задумал этот человек, только знала, что это неправильно. Я снова дернулась всем телом. Закричала. В ответ он пинком раздвинул мне ноги и грубо сунул руку куда-то в сокровенное. Я завыла. В ответ он несколько раз приложил меня лицом об доски. В глазах помутилось. Он погремел ремнем, и я почувствовала в паху давление.
Волна паники вперемежку с яростью затопила сознание. Я взревела. Тело рассыпалось студнем и снова сжалось стальной пружиной, обвившись вокруг захрипевшего гада. Я шипела, сжимаясь все туже, и пульсируя в такт с его надсадным дыханием. Вот под моими кольцами послышался хруст. Мужчина раззявил перекошенный рот, но изо рта не вырвалось ни звука. Он попытался вдохнуть, но шея тоже хрустнула. Белесые в красных прожилках глаза распахнулись в предсмертном удивлении и закатились. Пульсация внутри его тела стихла. И с этой пульсацией вдруг схлынуло и мое напряжение. Я разом ослабила кольца и стекла на пол. Его тело рухнуло сверху. Бесформенное, вонючее, со спущенными штанами.
Я содрогнулась от отвращения и перетекла в сторону. Стараясь не глядеть на труп, я снова восстановила форму и уже собиралась нырнуть в спасительную темноту подвала, как оттуда послышались другие голоса и в проходе, ведущем вниз, показались еще двое.
Уже не рассуждая, я вскинула руки, сомкнув гибкие щупальца на толстых шеях.
Но эти двое не собирались сдаваться так просто.
Один опустил мне на голову зеленоватую стеклянную бутылку, и по лицу потекла вонючая жижа, вперемежку с кровью. Жижа затекала в глаза и разъедала слизистую. Я мгновенно ослепла на один глаз. Второй заволокло бордовой пеленой.
По корпусу прилетел еще удар. Снова послышался звон стекла и ребра обожгло болью. Я стиснула зубы и сильнее сдавила кольца. Чьи-то ногти царапали мне кожу, рвали плоть. Кто-то хрипел.
Я стояла и только крепче стискивала захват.
Вдруг одно тело обмякло и рухнуло, дернув меня вниз. Захват разжался сам собой, и тот, что еще держался на ногах, пнул меня к стене. Не успела я охнуть, а он уже навалился сверху и стиснул мне горло, придавив коленом грудь. Теперь уже я захрипела и зашарила по полу руками. Пальцы наткнулись на что-то длинное и железное и я, не раздумывая, со всей силы воткнула ржавую арматурину в незащищенный бок.
Мужчина взвыл, потом захрипел и вдруг, обмякнув, завалился рядом.
Ничего не соображая и почти ничего не видя, я поднялась. В голове билась только одна мысль — подвал. Скорее в подвал! В трущобы. Подальше из этого проклятого места!
Я ощупью двинулась в ту сторону, где думала находится спуск. Но вместо спасительной темноты оказалась на ярком свету. Я вскрикнула и устремилась обратно, а чей-то взволнованный голос (женский?) уже крикнул мне вслед:
— Здесь еще девушка! Нужна помощь!
Я рванула в помещение — не успела. Чьи-то аккуратные руки обхватили и удержали меня.
Опять!?
Я закричала. Но ярость закончилась там, в комнатушке. Остался только страх. И отчаяние.
Я снова закричала. Из глаз брызнули бессильные слезы.
Руки держали крепко. Уверенные. Теплые.
На меня накинули что-то мягкое, и руки подхватили покрепче и оторвали от земли. Меня понесло во вне.
В слепящий дневной свет.
Все дальше от спасительного подвала.
Я рыдала и что-то бессвязно мычала, пытаясь вырваться из этого мягкого, и такого непохожего не предыдущие, захвата, а над ухом тихо приговаривал чей-то ласковый голос, успокаивая и убаюкивая.
И мне вдруг стало тепло. Я обмякла и уткнулась лбом в свое одеяло. Закрыла глаза. И слезы полились с новой силой. На этот раз другие — горячие, опустошающие, безудержные. Они приносили облегчение.
Когда слезы кончились, я затихла и прижалась щекой к чьему-то плечу. А руки все несли меня куда-то. И я сквозь одеяло слушала уверенную и ровную пульсацию внутри чужого тела.
