— Перед смертью-то! — он скорбно опустил уголки губ и попытался даже вытереть рукавом сухие глаза.
— Не вашей же! — фыркнула я. Сомнения у меня оставались… но скажем так, в обе стороны: может — врет, может — нет. — Супруга его знает, что Тристан послал за мной?
— Супруга у лорда — истинная южная леди, понимающая, кто в семье главный! — наставительно выдал лепрекон и пробурчал. — Знает, а как же… При ней меня отправляли…
Значит, даже если она и была против, ее мнение не приняли в расчет.
Я рассеяно уставилась вниз, на запруженную народом улицу.
Даже сквозь закрытое окно до меня доносились цокот копыт, гудки мобилей и пронзительные вопли мальчишки-газетчика:
«Магистр гильдии магов-дорожников убит в собственном особняке! Глава имперских гончих заявляет: это чудовищное преступление будет раскрыто в самый короткий срок! Убийцы не уйдут от наказания! Биржа волнуется: как повлияет трагедия на стоимость перевозок в Междумирье!»
Лавируя между прохожими, мальчишка понесся дальше. Люди, не-люди, снова люди, другие разумные… Джентльмены в цилиндрах и котелках, женщины в капорах, бойкие уличные мальчишки… У парадного входа в особняк вампир в глухом плаще флиртовал с хорошенькой разносчицей. Не иначе как поменяться хочет: он ей ужин в дорогой ресторации, и она ему тоже… ужин. Как же не хочется уезжать — от такой привычной, понятной, такой… моей, моей собственной жизни! Что бы там кто о ней не думал…
— Я… приеду. — с трудом пропихивая слова сквозь схваченное спазмом горло, наконец, процедила я. — Раз так…
— Вот и отлично! Южный экспресс отходит поутру. Надеюсь, сама доберешься, а то у меня еще в столице дела… поважнее, чем горничных в поместье доставлять. — лепрекон мгновенно вернулся к прежней издевательской манере.
— Я помню, где находится имение моих предков. — холодно обронила я. — А вы забыли про деньги на билет.
Лепрекон замер с поднятой над порогом ногой. Вздохнул так душераздирающе, что у человека неподготовленного непременно должно было дрогнуть сердце… и вытащил из-за пазухи кошелек со знакомым гербом — ведь это и мой герб тоже, хотя я давно уже об этом не вспоминала.
— До чего же некоторые до чужих денег жадные! — буркнул он, с досадой швыряя кошелек на стол. — На! Тут и на первый класс хватит! А не станешь шиковать, так платьишко приличное прикупишь… Хоть что-то как у леди будет: или место в экспрессе Междумирья, или одежка! — ухмыльнулся он. — Так что домывай полы и собирайся, только ложечки хозяйские, смотри, не прихвати! Мало милорду от тебя позору — не доставало, чтоб за тобой в поместье полиция явилась. — и зло топая, направился прочь.
Я еще немного постояла, прислушиваясь. В соседней комнате тихонько рыкнули… дальше был заполошный вопль и стремительный топот ног. Туманная Гончая, приглядывавшая за О‘Тулом от самого входа, все-таки решила показаться.
Я взвесила кошелек на руке. Я и впрямь еду? После всего, что было сделано и сказано, снова увидеть брата? И если бы только его! Там же еще «истинная южная леди-супруга», и соседи, которые — в хрустальный шар не гляди! — к моему приезду будут знать, как непокорной де Молино не повезло в жизни. Взгляды: злорадные, презрительные, издевательские… Деланное сочувствие, скрывающее все то же злорадство… Советы! А также сплетни и слухи.
Я не хочу туда ехать!
Но… Так много разных «но»! И слова О’Тула, что брат умирает, пусть и сомнительные…
— Я же уже сказала, что поеду! Ну и чего тянуть? — фыркнула я… и пошла собираться.
Глава 2. На вокзале Междумирья
Подобрав полы плаща, я прыгала по полуразобранной мостовой. Во время войны до столицы алеманцы не дошли, но бомбардировка заклятиями и драконо-налеты прекратились только в самый последний, третий год войны, когда уже мы вломились на их территорию. А до этого по улицам прошлись и шквалы огня, и наводнения, и торнадо, и просто здания проваливались под землю. Защита не справлялась, даже императорская резиденция лишилась левого крыла, а загородные дворцы превратились в груды обгорелых развалин. Первый год после войны пытались просто разгребать руины… а потом столицу охватил настоящий строительный бум. Все послевоенное десятилетие столица строилась: роскошные особняки, деловые конторы, недорогое жилье на окраинах. Тянули рельсы электрических конок, расширяли улицы… Словно жители задались целью доказать, что война — это ничего, что после войны даже лучше стало.
Придерживая шляпку, я запрокинула голову, и пересчитала этажи строящейся башни. Четырнадцать, сегодня их уже четырнадцать, а будет целых двадцать четыре! От одной мысли о такой высоте перехватывает дух!
— Па-аберегись, красавица! — у меня над головой пролетела плотно увязанная укладка кирпичей. Рывками, будто на невидимом столбе, принялась подниматься на самый верх стены. Высунувшиеся из оконного проема рабочие втянули ее внутрь, а снизу уже поднималась следующая. Я с улыбкой поглядела на щит строительной компании — летающую башню рода да Коста.
Война вернула алтарной аристократии потерянные позиции, а расцветшая после войны промышленность сделала положение древних родов и вовсе непоколебимым. Оказалось, что привыкшие гвоздить врагов молниями герцоги Стормворд и электричество поставляют самое дешевое, хищных боевых пауков маркизов Верасуа можно научить ткать, лорды Стилвуд умеют не только корежить, но и прокладывать рельсы, а морские леди Сэйлор в каких-то три года превратили свой боевой флот в торговый. Да и вообще самая дешевая энергия для фабрик и заводов — от родовых алтарей аристократических фамилий. Для некоторых господ это оказалось изрядным сюрпризом — десять лет прошло, до сих пор еще потявкивают, что не след лордам заниматься делами столь низменными. В основном, обычные промышленники, неспособные тягаться с новыми фабриками аристократов, возмущаются, ну и те из алтарных лордов, кто не смог найти себе место в новом, послевоенном мире. Слабые иллюзоры вроде меня, например.
Я остановилась, пропуская галдящую детвору. Детишки лет двенадцати-тринадцати парами шагали в сторону павильонов техно-магической выставки. Впереди маршировала почтенная дама, вооруженная приметным флажком с символом алтаря. Не иначе как младшие классы Магакадемии на экскурсию ведут. И кажется мне, это не столичная Магакадемия, а Южная! Детишки были темноволосые, золотисто-смуглые, а уж одеты! Для сдержанной столичной моды привычны пастельные, нежно-розовые, песочные тона, на худой конец — благородная синева или блеклая зелень северной весны. Тут же цепляли взгляд теплые черные накидки… расшитые алыми, вишневыми, оранжевыми узорами у девочек, и серебром у мальчишек. И неистовое буйство пестрых лент в темных девчоночьих косах. Среди этой яркой, весело стрекочущей, подпрыгивающей и любопытно озирающейся толпы будущих южных магов странно выделялась самая последняя пара. Они шли чуть отставая, будто боясь приблизиться к своим веселым одноклассникам: две очень похожие друг на дружку девочки в накидках без единой цветной ленточки, и одинаковых, наглухо закрытых серых платьях. Не того жемчужно-серого элегантного оттенка, что начал входит в моду среди леди средних лет, а скучного, мышиного — такие и фабричная работница носить откажется, благо, вполне может позволить себе одежду поинтереснее. Волосы девочек собраны в косы настолько тугие, что натягивалась кожа на лбу, и перевязаны простенькими и тоже серыми веревочками. Шли они одинаково потупившись, так что из всех красот столицы могли видеть разве что кончики собственных башмаков, слишком грубых и неудобных для предстоящей им долгой прогулки.
