class="p1">Мерритт выпрямился в своем кресле:
– Уимбрел Хаус?
Когда мистер Аллен замешкался с ответом, он добавил:
– Точно?
Мистер Аллен кивнул.
Мерритт не знал наверняка, чего ожидал, но название сбило его с толку.
– Никогда о нем не слышал. Это настоящий дом?
– Не думаю, что поддельные дома можно передавать по наследству. – Мистер Аллен положил бумаги на стол. – Я лично проверял документы, все в полном порядке.
– Откуда у бабушки еще один дом?
Мистер Аллен отклонился назад и открыл ящик стола. Он немного порылся в нем, а затем вынул большой конверт. Достав из него еще одну стопку документов, он сказал:
– Собственность перешла к Николсам уже довольно давно. А прежде… Похоже, там уже очень давно никто не жил.
– Очень давно – это сколько?
Он перевернул страницу.
– Последний зарегистрированный жилец был в 1737-м.
Мерритт моргнул. Это же больше века назад.
– Оно и понятно, – продолжал мистер Аллен. – Место довольно удаленное, на острове Блаугдон, в заливе Наррагансетт.
Он поднял взгляд:
– Это в Род-Айленде.
Значит, болото.
– Я в курсе.
Дом, заброшенный на сотню лет посреди заболоченного острова… Он, наверное, в ужасном состоянии.
– Добираться туда и обратно будет непросто. Если только у вас, конечно, нет зачарованного водного транспорта.
Мерритт покачал головой:
– К счастью, мне не нужно будет часто ездить в город. – Хоть он и сделал себе имя в журналистике, Мерритт недавно продал свой второй роман издателю – первый добился умеренного успеха, – а писать романы можно где угодно, лишь бы были чернила и бумага.
Он потер подбородок, отметив, что утром забыл побриться. Живя самостоятельно с восемнадцати лет, он научился укладывать черепицу, менять половицы, смазывать петли и всякое такое. Впереди у него много работы, но привести дом в порядок он сможет.
Будет славно жить одному и не платить за аренду. И наконец отделаться от Кульдвеллов.
Мистер Кульдвелл был арендодателем Мерритта. Это был стареющий лось, а не мужчина, ужасный даже в свои лучшие дни. И хотя Мерритт всегда вовремя вносил арендную плату, внук этого человека недавно приехал в город учиться. Разумеется, Кульдвелл хотел поселить его у себя вместо Мерритта. Когда Мерритт отказался съезжать в обмен на возврат месячной платы, Кульдвелл прямо ему заявил, что в октябре контракт не продлит. И Мерритт, разумеется, оказался в сложном положении.
К тому же жена Кульдвелла все время совала нос не в свое дело и пахла брокколи.
Так что два главных вопроса звучали так: в насколько плохом состоянии Уимбрел Хаус и не все ли равно, в общем-то, было Мерритту?
– Я… должен, наверное, озвучить еще кое-что, что здесь указано. – Мистер Аллен скривил рот, словно от отвращения. Между его бровей пролегла глубокая складка.
– Да?
Он пожал плечами:
– Я человек не суеверный, мистер Фернсби, но здесь указано, что предыдущий жилец заявлял, будто в доме привидения.
Мерритт рассмеялся.
– Привидения? Это же Род-Айленд, а не Германия.
– Согласен. – Хотя магия, конечно, могла укореняться в неодушевленных предметах, это явление стало настолько редким – особенно в таком новом месте, как Штаты, – что заявление казалось невероятным. – Но, с привидениями или нет, этот подарочек ваш.
Мерритт переплел пальцы рук.
– И насколько велик подарочек?
Мистер Аллен сверился с бумагами:
– Похоже, весь остров. Примерно восемнадцать акров.
– Восемнадцать, – выдохнул Мерритт.
– Вот только болота…
– Да, да, – он отмахнулся. – Но разве Джеймстаун не на болотах строили? Народ всегда множится и расширяется. Если дом не спасти, так есть земля. Смогу ее продать.
– Сможете, если найдете подходящего покупателя. – Мистер Аллен не скрывал скепсиса, вручая ему бумаги. – Поздравляю, мистер Фернсби. Вы теперь домовладелец.
* * *
Несмотря на все возрастающее любопытство, Мерритт не потратил лишние деньги на кинетический трамвай до Род-Айленда – он поехал на поезде, дилижансе, а затем на лодке. К тому времени, как он пересек добрую половину залива Наррагансетт и добрался до острова Блаугдон, он понял, почему здесь никто не хотел жить. Это место было ужасно далеко от цивилизации. Было что-то неудобное и вместе с тем невероятно притягательное в том, насколько далеко оно находилось.
Потому что, когда нанятая им лодка высадила Мерритта с его единственной сумкой, он услышал нечто прекрасное.
Тишину.
Стоит отметить, что Мерритт не возражал против шума. Он вырос в довольно крупном поселении и более десяти лет жил в бурлящем жизнью городе. К шуму он привык. Он был ему знаком. Но единственное время, когда города затихают, – это сильный снегопад. Поэтому было так странно, что здесь одновременно тихо и тепло. Было что-то в этой тиши, заставляющее Мерритта осознать, что он совершенно один – на острове, на который нога человека не ступала годами. Даже целый век. Но это его не тревожило, почти нисколько. В конце концов, Мерритт уже долгое время был один.
Птичий крик на миг разорвал тишину, объявив остальным о прибытии Мерритта. Прикрыв рукой глаза от солнца, он вроде бы различил цаплю в высокой траве между деревьями. Листья на вязах и дубах, растущих вокруг, еще не поменяли окраску, но определенно подумывали об этом. А сразу за ними вырисовывалась какая-то тень – скорее всего, дом. Он направился к нему, и цапля взлетела, вытянув назад длинные ноги.
Земля под ботинками была влажной, местная растительность – дикой и нетронутой. Он кое-что распознал: плакучую вишню, золотую астру, осеннюю оливу. Ему почудился запах хризантем, от которого тут же расправились плечи. Мерритт и не сознавал, насколько они напряжены. Присев на корточки, он растер комок земли между пальцами. Почва казалась плодородной; если он сейчас разобьет огородик, то сможет вытянуть из него немного чеснока, лука и моркови, пока не ударят морозы.
Кролик с пушистым хвостом выскочил прямо ему под ноги и тут же метнулся в сторону – придется скосить часть этой травы, – и стайка ласточек следила за ним со скользкого вяза. Дом вырос в размерах, достаточно, чтобы можно было различить цвет – это что, синяя крыша? Синяя черепица стала неожиданностью, если учесть возраст дома. Цвета обычно выгорают со временем. Ну и к тому же большинство крыш на заре Штатов были соломенные.
Дом вырос уже до двух этажей, и его стены оказались желтыми. Мерритт ускорил шаг, спугнув пьющую птицу – кроншнепа – от лужи. Он почти ожидал, что дом будет заваливаться на один бок, что между износившимися от непогоды досками возникнут щели, в которых найдут приют целые семейства мышей. Потому он и взял лишь одну сумку. Он не собирался оставаться насовсем – это был ознакомительный визит.
Мерритт подошел к дому с севера; тот смотрел
