одно из них — ничего не оставлять на волю случая. К тому же отпускать тебя без наказания нельзя. Поэтому приказываю, забудь обо всём, что ты узнал в Цитадели!
Толстяк рухнул на землю и снова захрипел. От удара визир сполз на лоб, открывая выпученные голубые глаза. Руки и ноги конвульсивно задёргались, затянутые в перчатки пальцы заскользили по земле, выдирая клочья травы.
— Отмена приказа! — резко сказал юноша.
Припадок почти сразу же закончился, толстяк замер, дёрнувшись ещё пару раз. Он приподнялся с земли и встал на колени.
— Хозяин!
— Да, видимо тридцать восемь лет жизни — слишком много для твоего ничтожного разума. Хорошо, новый приказ. Всё, что ты узнал и чему обучился в Цитадели, использовать запрещено!
Нриз снова упал, захрипел и забился в конвульсиях.
— Серьёзно? — нахмурился Хозяин. — Даже двигаться и дышать? Отмена приказа!
Толстяк перестал дёргаться и перевернулся на спину, раскинув руки в стороны и делая судорожные вдохи и выдохи.
— Что случилос-сь, Хозяин? — прохрипел Нриз.
— В голову приходит лишь простое объяснение. Раньше ты не был таким жирным. Разожрался ты уже у меня в Цитадели, а значит, постепенно заново научился всему — ходить, есть, пить, дышать, гадить. Я, конечно, могу тебя либо уничтожить, окончательно устранив проблему, либо составить приказ с длинным списком условий. Но первый вариант мне совсем не по душе, так как в этом случае ты избежишь наказания, а второй — ненадёжен, ведь он оставляет слишком много лазеек. Эй, ты меня слушаешь?
— Д-да, конечно, Х-хозяин! — прохрипел Нриз. — Но понимаю н-не д-до конца!
— Неудивительно! Ну да ладно. Список условий не подходит по двум причинам — если заняться их перечислением, то можно чего-то не учесть. Ну а если к правилу добавлять исключения, то подобное исключение, даже если это будет «разрешается есть, дышать и гадить», обязательно станет лазейкой. Улавливаешь?
— Почти что, Хозяин!
— Так вот, именно поэтому я так люблю абсолютные запреты. В них меньше или вообще нет слабых мест. Так что вот тебе мой окончательный приказ: запрещаю кому-либо и чему-либо в какой-либо форме рассказывать о том, что видел, слышал или любым образом узнал в Цитадели. Ты меня понял?
Толстяк кивнул.
— Отлично. Судя по тому, что в конвульсиях ты не бьёшься, этот приказ выполним. Он тоже неидеален, ведь полученные знания сможешь использовать для себя. Но с этим тебе помогу уже я.
С пальца Хозяина слетела искра и полетела к толстяку. Подлетая, она разделилась на пять частей, одна из которых коснулась визира, две — перчаток, а ещё две — поясной сумки и фляги. Визир и перчатки осыпались невесомой пылью, а фляга и сумка словно взорвались. Из фляги во все стороны плеснул поток воды, а из сумки сначала посыпались серо-коричневые плитки, схожие с шоколадными, а затем вывалилась большая скульптурная композиция, состоящая из зеленокожего пузатого здоровяка со смешными ушами-трубочками, такой же зелёной дородной женщины и осла со странно человеческим лицом.
Нриз, отброшенный взрывом в сторону, истошно взвыл, подскочил к грузу и начал разгребать промокшие плитки, пока не добрался до стеклянного прямоугольника со скруглёнными краями. Увы, этот предмет падения не пережил — его придавило краем статуи, выгнуло практически под прямым углом, а стеклянная поверхность раскололась и пошла трещинами. Толстяк завыл ещё сильнее и с удвоенной силой принялся разгребать плитки, пока не нашёл толстую бумажную тетрадь, которую прижал к себе, словно родного ребёнка.
— Выбрось, это тебе не понадобится! — приказал Хозяин.
Толстяк немедленно подчинился — мокрая тетрадь шлёпнулась на траву.
Юноша сделал несколько шагов вперёд, заложив руки за спину.
— Ты неблагодарное животное, безмозглый скот и непослушный пёс. Я никогда не считал себя обделённым фантазией, но теперь даже испытываю затруднение с выбором подобающего наказания. Можно заставить тебя помучиться, но болевая стимуляция, при всей своей эффективности, слишком примитивна и является уделом мелких злодейчиков из скверных постановок иллюзиона. Можно просто оставить тебя здесь — но это мало отличается от твоей изначальной цели. Ну а можно… Хм, действительно, неплохой вариант. Так и сделаю.
— Хозяин? — проскулил толстяк.
— Сначала, ты должен узнать, к чему приводят последствия твоих решений, — сказал юноша, вытянув руку.
Следуя его жесту, бронзовый паук оторвался от земли и завис в воздухе.
— Хозяин, пожалуйста! — закричал толстяк. — Тааг — хороший голем! Он лишь выполнял ваши приказы! Он вам пригодится! Заберите его в Цитадель! Пожалуйста!
Юноша качнул головой.
— Если бы он оставался обычным серийным экземпляром, я бы его действительно забрал. Но несерийный мне не нужен. Его возможности избыточны, они плохо укладываются в рабочее и боевое расписание Цитадели. К тому же не забывай о воспитательном моменте. Так что…
Юноша сжал кулак. Невидимая сила стиснула голема, смяла в бесформенный ком. Раздался скрежет рвущегося металла, глазные кристаллы лопнули, осыпавшись осколками, а из-под искорёженного корпуса выстрелили пучки порванных металлических волокон. Юноша разжал ладонь и то, что осталось от голема рухнуло на землю.
— Не-е-е-ет! — закричал толстяк и бросился к остаткам. — Хозяин! Хозяин! Не надо!
— Сам понимаешь, — краем губ улыбнулся юноша, — каждое решение приводит к определённым последствиям. Ты подобное решение принял, а теперь пожинаешь его плоды. А вот это уже интересно! Немедленно отойди от голема!
Толстяк тут же вскочил на ноги и сделал несколько шагов назад. Воздух возле остатков голема всколыхнулся, из
