днём сигнал трекера был лишь поводом понять, что машины иногда надо заправлять. Я знал Алекса, нашего с Сидом школьного приятеля. Его отец владел фирмой, предоставляющей в прокат грузовые фургоны. Именно он помог мне найти номер телефона Сида и, под небольшим давлением (бутылка старого доброго виски), дал мне его адрес. По тем же самым причинам, что и я Сид избегал дневного образа жизни, но кто-то же доставлял ему еду и заправлял оформленный на Алекса фургон. Логика железная штука, прогоняющая сон на раз. Пришлось спускаться в паб. Хоть и было время дневной смены, за стойкой стоял Тед. Увидев меня, он поманил меня к себе потираемым стаканом.
— На ноутбуке за твоим столиком есть интересная информация. — Ловкими руками бармена, не переставая натирать кристально чистое стекло бокала, он выставил на прилавок два бумажных пакета с едой и два термоса. — Джил тебе всё принесёт за стол. Советую подкрепиться, ночь обещает быть долгой.
Заинтригованный, ухватив ртом пару соломинок, я удалился к своему столику. Пока я возился с ноутбуком, переваривал добытую Тедом информацию, пришла раскрасневшаяся Джил, поставила рядом с ноутбуком поднос с едой и парой бутылок витаминизированной воды. Мне удалось выделить ей лишь свою улыбку, так как мой «счётный механизм» складывал дважды два.
— Старина Тед неплохо поработал. — Я кивнул в знак уважения Теду. — У меня все козыри на руках, жаль, что ход не мой. — Откинувшись на спинку стула, закрыл глаза, констатировал. — И козырей объявляю не я.
Из добытой Тедом схемы перемещения фургона (днём на нём доставляли еду, а в ночное время, ездил Сид, до происшествия в зоопарке). Жирные точки (места, где фургон стоял продолжительное время) и места, отмеченные на карте, где находили жертв Яблочного Джека (так в прессе прозвали серийного убийцу), совпадали. Четыре места совпадали! От осознания этого кровь стыла в жилах, закипал мозг. Фургон находился в этих «точках» за месяцы до убийств! Пока я старался разогреть застывающее тело холодным салатом и питательным супом (который я поглощал через соломинку), мои глаза предоставляли моему мозгу выдержки из полицейских отчётов (кто у Теда друзья и кем был Тед раньше?). Странностей в деле было хоть отбавляй. То, что мне не давало покоя, также вводило в ступор и полицейских. Все жертвы «ритуала» (более точного выражения полицейские придумать не могли), были нарядно одеты, на их телах нет следов борьбы (не считая разреза не горле), на всех лицах — Улыбка?!
Остальная информация: не обнаружено каких-либо связей между жертвами; адреса последнего места жительства; номера телефонов и адреса родственников и друзей; по первым трём жертвам были опросные листы людей, общавшихся с погибшими в течение 24 часов до смерти. Из всего выходило, что у всех жертв: места убийств девушек совпадали с их постоянными маршрутами; работа, так или иначе, связана с ночными или вечерними сменами; в последний раз приходили на работу в своём самом лучшем костюме (за что «отхватывали» от напарников).
Суммировав сведения из прочтённых мной материалов следствия и сопоставляя с виденным мной, складывалась картинка «Ритуала». В прессу эта информация не просочилась, но «пиратам от пера» только дай время. Осталась ознакомиться с папкой под названием «Экспертиза». Тут для меня, как неспециалиста, заботливой рукой подчеркнули нужные места: нож с изогнутым, серповидным лезвием длиной 12 см, заточка по внутренней стороне лезвия; очень мало крови на месте преступления, как на земле, так на одежде и обуви жертв; служебные собаки не смогли взять след (три первых места убийств); в нескольких метрах от ног жертвы, всегда находили кожуру от яблок (разных сортов) срезанную ножом с серповидным лезвием длиной 12 см, заточка по внутренней стороне; ни на кожуре яблок, ни на месте смертельной раны нет частичек металла (что за материал? обсидиан?); не обнаружены отпечатки пальцев рук, частички кожи или волос преступника на месте преступлений; на телах жертв не обнаружены следы свежих побоев (кроме второй жертвы, её перед сменой в придорожном кафе ударил сожитель), насилия.
То, что Сид не пахнет из-за пересажанной ему искусственной кожи, можно принять с натяжкой, но его ноги не пострадали в момент аварии, только верхняя часть тела. Там точно не может быть частичек кожи и волос. Но одежда, обувь должны пахнуть. Нужно оставить все несущественные вопросы на потом, попытаться угадать в какое место поедет Сид. То, что это мой старый школьный друг участвует в каком-то странном ритуале, который как кость в горле для Тёмных, у меня не вызывало сомнения. Оставалось разобраться что к чему, а дальше…
Трекер оповестил меня, что машина Сида начала движение. Сложив не выключая ноутбук и поместив его под мышку, я устремился к выходу из паба. Уже оказавшись в машине, мои большие пальцы рук заныли, предчувствуя дальнюю поездку. Собираясь опустить ноутбук на переднее пассажирское сиденье, обнаружил на нём пакеты с едой и два термоса. Пришлось всё «аккуратно подвинуть». Это дало мне время успокоиться и не нестись сломя голову в неизвестность. Исходя из выводов (с которыми я согласен) сделанных Тедом, Сид должен поехать в одно из (я посчитал «точки стоянок» его прежнего фургона) 40 мест.
— Минус четыре. — Поправил себя я. — Нужно узнать направление и определиться с вероятной точкой.
Стараясь успокоить разгорячённый мозг, я стал рассматривать маршруты «ночного гуляки». Прозрение редкий гость в моей голове, но сегодня мне было от него не спастись. Глядя на схему маршрутов Сида, становилось понятно, что в некоторых точках он останавливался на какое-то время, а потом продолжал маршрут. Сверившись со временем, когда были совершены остановки, получалось, что Сид проводил светлую часть суток в фургоне (спал?), чтобы с темнотой продолжить маршрут. Проведя необходимые манипуляции, мне удалось исключить дневные стоянки.
— Двадцать восемь, минус четыре. — Подвёл я итог. — Не такой уж ты и кровожадный, Сид.
Сверившись с показаниями трекера, мне оставалось: усмехнуться своей «мудрости», завести мотор и медленно выкатиться на дорогу. Уже проделав, по подсчётам, половину пути до предполагаемого места, моя дырявая голова вспомнила про прибор ночного видения. Меня от уныния и скорби спас вид бумажных пакетов, источающих соблазнительные запахи. Молясь, чтобы на свете было больше людей мудрей меня, я открыл бардачок.
— Нет, зря я не повесил фотографию этого святого человека как икону. — Благодаря стараниям Теда, весь объём бардачка занимал тепловизор (которым я перед ним хвастался пару дней назад). И я был уверен на сто процентов, что батареи у прибора полностью заряжены. — Позвоню папе, пусть он причислит Красного Теда к лику святых. Хотя он ему и так дом купил, доверил
