слуги в чёрных жилетках.
Все они уставились на меня.
— Вас ждёт ваш отец, и он очень недоволен, — произнёс один из них с густыми усами и лысой макушкой. Старик, при этом статный в плечах и осанке.
Я промолчал. И чем же Падре недоволен? И, вообще, почему у меня странное предчувствие… Как-то всё слишком необычно. Что ж, остаётся подняться по мягкому красному ковру, выстланному на каменных ступенях, и пройти в особняк.
Оказавшись в этом, несомненно богатом домовладении, стало сразу ясно, что его хозяин явно не бедствует, а ценностей здесь хватит на остаток моей жизни! Падре решился на новую операцию? Надо было посоветоваться со мной! А! Я понял! Это тот самый Дворец Винограда, который принадлежал дону Грасси! Теперь понятно откуда здесь столь роскошное убранство, дорогущая мебель и огромные люстры с хрусталём.
Значит, операция в силе.
Я медленно выдохнул и прошёл в главный зал, где стояли мужчины в дорогих смокингах и женщины в вечерних платьях. Все вылупились на меня. Да уж, видок у меня так себе. Даже не дали переодеться. Ну и похрен. Раздались шёпоты:
— Это молодой Брюс?
— Что с ним… Выглядит ужасно…
— Беда всей семьи Каттани…
— В семье не без урода…
К сожалению, я ни хрена не слышал о чём именно шептались люди. Охранники шли со мной едва не впритык, будто боялись, что сбегу, при этом что-то бубнили о том, что “отец” огорчён и прочее. Так что я понимал, что ведут меня к Падре. Моему товарищу. Я даже в предвкушении от встречи с ним и ребятами. Ну они и хитрецы, они…
Опять этот парень! Я остановился возле огромного зеркала во всю стену. Это меня так загримировали? Но невозможно загримировать сорокапятилетнего мужика под восемнадцатилетнего парня! Да и он худой, как швабра, и выше меня на полголовы. Какого хрена? На такую маскировку не способен даже Большой Бык!
Что-то не так.
Охрана настойчиво толкнула меня в спину. После взяли под руки и повели в следующий зал.
— Отвалите! — бросил я им, намереваясь вырваться, но меня силком толкнули через открытые двери.
Прокатившись кубарем, я резво поднялcя и хотел уже броситься в драку со своим обидчиком, но увидел перед собой человек десять, не меньше. Все они стояли рядом с пожилым мужчиной, сидевшим в высоком кресле. И снисходительно пялились в мою сторону. Среди них была и та девушка в красном платье, которую я видел на экране телефона. Не понимаю… Где Падре и ребята…
Старик поднялся с кресла. В руках чёрная трость с золотой головкой в виде оскалившейся кобры, яростный взор голубых глаз направлен чётко на меня.
— Ты опоздал на праздник, — произнёс он сухим тоном.
Я кивнул, не зная, что и говорить.
— Нарушил своё слово, — продолжил старик. — Обещал не пить и не ходить по шлюхам, а сам… — он скривил губы. — Да я по запаху могу определить, что именно ты пил. И это не яблочный сок.
Молодая толстушка с круглыми красными щеками нагло и громко захихикала, но прекратила, когда человек с тростью посмотрел на неё. После он снова взглянул мне в глаза:
— Ты клялся мне, Брюс, что больше этого не повторится, — прозвучал его усталый голос. — Придётся прекратить это. Раз и навсегда. Что думаете, семья? — громко спросил он. — Мы род Каттани, и вы все в моём совете. Этот юнец, мой сын… Позорит нас. Как мы поступим?
— Пусть он ещё молод, — высказался бородатый мужик в мундире, похожем на военный. — Но ты можешь отправить его ко мне в полк, брат. Я быстро сделаю из него человека. Бои с дикарями и варварами — лучшее решение данного вопроса.
— Отправим его в университет, — предложила пожилая дама, держащая в руках монокль. — Уверяю тебя, кузен, на моей кафедре его научат дисциплине.
Такое ощущение, что я включил какой-то фильм с середины и никак не мог понять, что происходит. Никого из моей команды здесь нет, сам я почему-то выгляжу иначе. А эти незнакомые люди хотят меня куда-нибудь отправить. И этот человек, который называет себя моим отцом. Точно не священник.
Старик сделал ко мне шаг, опираясь на трость.
— Сегодня ты опозорил меня перед всеми гостями, — он указал на меня пальцем, явно отчитывая. — Но я знаю, что сделать с тобой, чтобы ты, наконец, начал приносить пользу.
— Отправишь его в армию, брат? — спросил мужик в мундире.
— В университет? — с надеждой произнесла пожилая дама.
— Работать в одну из наших фирм? — предположила девушка в красном платье.
Старик с тростью молчал, а остальные продолжали придумывать варианты:
— За город?
— На границу?
— На флот?
— В другую страну?
— Неужели ты отправишь его в колонию?
— В тюрьму? — спросила сидящая в кресле бабушка в соломенной шляпе. — Ох-ох, это слишком жестокое наказание.
Некоторые тревожно переглянулись.
— Неужели ты изгонишь его душу в другой мир? — шёпотом спросила девушка в красном. — Папа, это слишком.
— Я вынесу решение, как патриарх семьи! — стукнул старик тростью, и все разговоры стихли. — Выслушай его, сын мой. Это решение, которое хуже, чем ты можешь себе представить.
Стало совсем тихо. Слышно только, как у одного из членов семьи начало урчать в животе. Пауза продолжалась слишком долго. И вскоре старик чётким голосом произнёс:
— Я отправляю тебя в полицейскую академию!
Кто-то испуганно выдохнул, а потом раздался грохот. В обморок упала дама с лорнетом, едва не свернув столик с фруктами, её даже не успели подхватить. А бабушка в шляпе начала молиться. Полицейская академия? Выжить там ещё сложнее чем тюрьме…
Я же стоял, стиснув от злости зубы. И причина была явно не в решении незнакомой родни отправить моё тело к копам. Я умер. Иначе не объяснить происходящее. Подох на электрическом стуле и оказался предан. Сжал сейчас от безысходности кулаки. Сгорите в аду, мрази, когда-нибудь я встречусь с вами на самом его дне…
Глава 2
— У мужчин рода Каттани голова чугунная, — с гордостью сказал усатый доктор в белом халате, надетом поверх костюма. — Другой на твоём месте давно бы помер, племянничек. Получить битой по затылку. Вечно ты находишь приключения, — уже проворчал он, стоя возле моей кровати.
— Если честно, мне и самому показалось, что помру.
Я пожал плечами и потрогал лоб. Голова не болела ещё после тех жёлтых пилюль, но мне всё равно наложили бинты, пропахшие какой-то вонючей мазью. Доктор, а по совместительству ещё и мой новый двоюродный дядька, довольный своей работой, улыбнулся, скинул белый халат, положив тот на тумбу, и выскочил в коридор, по
