одно колено и с обожанием в красных горящих глазах смотрели на двух существ, стоящих на балконе дворца. Один был человеком, другой — громадным черным демоном с крыльями, на концах которых торчали острые клыки.
— Они кому кланяются? — не отрывая взгляда от орущего моря демонов, почти шепотом спросил Курама.
— Тебе, брат. Они на твоей земле, в твоем домене. Они признали твою власть и готовы служить тебе. Ты уж прости, но я пойду. Много сил потратил на этих демонов. — Сказав это, Ридас исчез.
Глаза Курамы вспыхнули торжеством.
— Саймон! — заревел он во всю глотку, вызывая демона-распорядителя.
Распорядитель ждал за балконной дверью и, трепеща, вышел на балкон.
— Саймон?.. Видишь эту армию? Теперь ты главнокомандующий этой армией. Назначь за себя еще одного бездельника и отправляйся к своей армии.
— Вижу, мой господин… — демон согнулся в глубоком поклоне.
— Вооружи, снаряди и завтра выступишь к границе. Там есть глубокий каньон в горах. Спрячешь войско там. Прикроешь его от астрала. Враг скоро захватит приграничные крепости и, обойдя каньон, короткой дорогой пойдет на столицу. Я с остатками гарнизона выйду ему навстречу. Ударишь в спину, по ставке Мефистоила. И только тогда, когда он бросит в бой все свои резервы. И запомни! — Голос Курамы превратился в шипение ядовитой змеи. — Он нужен мне живым.
— Слушаюсь, мой господин! — Демон в трепете страха и восторга, непрестанно кланяясь, покинул балкон.
Восход осветил волнующееся море, пришедших из Преисподней демонов.
Величие картины наполнило сердце Курамы ощущением безграничной силы. Он захотел немедленно, сейчас же встретиться с наглым выскочкой Мефистоилом. Разгромить его, растоптать и сожрать его душу. Но Курама помнил о цене поспешности и не забывал о договоре с Ридасом. Ему нужно срочно вытащить сюда скрава Алеша. Курама заставил себя успокоиться. В конце концов он ждал тысячу лет, подождет еще пару сотен. Для срочной связи с союзником они обменялись свитками. Свитки были дорогие и одноразовые. Но Курама не был жадным и не собирал материальные богатства. Он его использовал. Свиток связи мгновенно оказался в его руках. Курама порвал его и стал ждать. Внизу новая армия, послушная воле своего командира, отхлынула от замка и направилась прочь за стены столицы. Курама смотрел им в спины и ждал.
Прошло несколько ридок, прежде чем золотой скрав ответил.
— Слушаю тебя, Курама, — послышался глухой, хрипловатый знакомый голос.
— Золотой, нужно, чтобы ты срочно прибыл ко мне.
— Как срочно?
— Если честно, то еще вчера. На меня напали.
— Напали? — скрав надолго замолчал. Он, видимо, обдумывал слова Курамы, а тот не мешал ему думать. — Кто и сколько их?
— Пока один, но скоро их будет много. Падальщики быстро собираются, когда чувствуют добычу.
— Ты так слаб?
— Я остался без войск, и вот что я тебе скажу. Нужно переговорить, и быстро. После меня они придут за тобой в домен, который я оставил тебе.
— Хорошо, Курама, я понял тебя. Завтра буду…
— Почему не сегодня?
— Я не в Инферно.
— Хорошо, золотой, я тебя жду завтра к вечеру. Успеешь?
— Успею.
— До встречи. И еще, берегись Ридаса.
— Уже знаю. Он и у тебя побывал?
— Да.
— До встречи, Курама.
Сеанс связи прервался, и Курама довольно потер руки. Золотой не должен видеть его возросшие силы. Легион четверорукого он придержит и соединит с гарнизоном. Завтра утром отправит на запад всю новую армию. Но сначала экипирует солдат тем, что осталось от казненных воинов.
Алеш Прокс, получив вызов от Курамы, был несколько удивлен и обескуражен неожиданностью вызова. Курама не производил впечатления хранителя, который будет просить о помощи. Но именно это прозвучало подтекстом за словами о встрече. Причем встрече скорой. Поразмыслив, он пришел к выводу, что в Инферно начались подвижки. Князья тьмы, собирающие армии, решились прощупать силы более слабых соперников. И таким, по всей видимости, оказался жадный проглот Курама, что, как свидетельствуют очевидцы, поглощает души демонов ради укрепления своей силы. Алеш понимал, что тому нужно вернуть свою божественную силу и плоть, и Курама к этому стремился всеми силами.
«Какой-никакой, а он единственный союзник, — подумал Алеш. — Надо наведаться к нему и узнать, что творится в Инферно, и он прав, за ним последует падение Рована. Тогда новый князь будет сотрудничать с иномирцами, и разгромить их будет гораздо сложнее».
Прокс находился в Брисвиле, где снял большой дом и поселил в нем дриаду и девочку — снежную эльфарку. В охране дома были два скрава. Ни один князь тьмы не мог позволить себе такой охраны. Слишком дорого. Но Прокс расплачивался дарами Преддверия, которые для него как для хранителя практически ничего не стоили.
Рядом с дриадой — волшебницей Вечного леса и девочкой он чувствовал себя уютно и в безопасности. Ему хотелось навсегда поселиться вместе с ними, никогда не расставаться, но как хранитель он доложен был заботиться о Преддверии. Иначе первородный хаос вырвется наружу и разрушит весь этот изначальный мир, откуда вышел Творец.
Алеш, сколько себя помнил, никогда не принадлежал себе. Сначала интернату для метаморфоз. Потом АДу. Теперь вот служению хранителя. И везде были одни и те же так не нравящиеся ему правила, когда все личное и все, что ему было дорого, нужно было отбросить. Он не мог долго находиться в Брисвиле, а ставшие ему родными девушка и девочка не могли жить в Преддверии. Там они подвергались мутации и могли быстро погибнуть. Но тот, кому он мало верил и кому вынужден был доверять самое дорогое, подсказал выход. Дух сумел создать костюм, защищающий выходцев с Сивиллы от жесткого излучения хаоса… Предстояло все это обдумать и принять правильное решение.
В Брисвиле Прокс пробыл недолго. Встреча с посланником Вейса вселила ему надежду, что он сможет освободиться от преследования АДа, а потом и от своего служения. Должность хранителя его тяготила.
Завтра утром он должен встретиться с Штифтаном на верхнем слое Инферно, предоставить тело красного демона и свою кровь. А после останется ждать известий о его кончине и допуск на спутник. Хотя со спутником не так все ясно и просто. На него зарится молодой авантюрист, Дух, и вроде даже хочет его украсть. Амбиции парня прямо королевские…
Ночь Алеш провел дома и утром, поцеловав дриаду и эльфарку, напоследок обняв их крепко, направился на вход.
— Алеш, — остановила его девочка, — будь осторожен, злой старик затаил на тебя зло, и не верь тому, к кому ты направляешься…
— А это кто? — Алеш остановился на пороге.
— Не знаю, Алеш, это в Инферно…
— Разберемся, — отмахнулся Прокс. Он вышел к воротам дома и остановился напротив стража. — Оревгей, я убываю на пару недель. По возвращении оплачу вам за следующие тридцать дней.
— Хорошо, Алеш,
