она очнулась от смачного удара, но вставать с травы не пожелала.
– А с ней тогда что? Она-то не Бабкина. – Кивнула в сторону пришибленной девушки.
– Не знаю, но идеи имеются. Обучаться хотела, говоришь?
Его взгляд мне совершенно не понравился, но сейчас и любая соломинка сгодится.
– Какие идеи? – притихла и приготовилась слушать.
Скелет долго тянуть не стал, принялся объяснять случившееся. И судя по его не самому короткому рассказу, выходило, что я и Злата потомки кого-то из местных жителей Тридевятого царства, а принеслись в волшебный мир мы из-за чей-то поставленной метки.
– Блондин, собака сутулая, – мстительно вспомнила Волкова. – Его работа.
– Скорее всего, – согласился зверь. – У вас возраст подходящий, да и сезон набора студентов. Мало ли наследников магов по вашей земле раскидано?
Я, уже совершенно точно, внучка некой Увиты Бабкиной, знаменитости, главы ковена, Бабы-Яги, а по-нашему – ведьмы. Здесь таких много: Бабкины, Ягодкины, Бабенкины, Ягинины и другие. Котик ей честно служил, пока она была жива. Хозяйка за верную службу его наградила вечной жизнью и наказала служить своим потомкам, но забыла об одной важной вещи – шерсть и внутренние органы он потерял лет тридцать назад. Мама моя, по-видимому, погибла при странных обстоятельствах, но делиться он ими не стал. Сказал, что позже сама все узнаю. Потеряв связь с семьей, кот окаменел, пока не активировалась метка, и тут же появился рядышком со мной. Зовут его, кстати, Борисом. Говорит, рыжий был, красивый, пушистый.
– А дерево почему живое? – с опаской оглянулась на грозно шевелящиеся ветки.
– Спутник мой верный. – Борис с любовью отбежал и потерся о шершавую кору. – Лука у него имя. Ты же его не прогонишь?
Было бы куда. Мы хотя бы с локацией временной определились, а что делать дальше, еще не придумали.
– Говорить-то он умеет? – поинтересовалась Злата и, подавив тихий смешок, погладила тянущиеся к ней листочки.
– Да, но вокабуляр скудный, – подтвердил кот. – Шуршит, пыхтит и песок роет.
Замечательно, теперь у меня в питомцах костлявый котище и дуб с повадками таксы.
– Ты там что-то про обучение упоминал.
– Верно, верно, – глаза у Бориса вспыхнули пламенем. – У нас академий завались. И правосудия, и медицинская, и для благородных леди. Еще есть кулинарного искусства, туда бы предпочтительнее. Выучишься, в люди выйдешь, сама к себе в мир вернешься… если захочешь, конечно.
– А Злата? – повернулась к подружке.
В кулинарное ему предпочтительнее, а его не смущает, что еда из прозрачного тельца тупо вывалится?
– Волчица тоже. И у нее метка.
– Тогда веди, – молниеносно согласилась.
Руководствуясь простым житейским опытом и железной логикой, правда, о том, что у меня есть логика, я и сама была не в курсе, сообразила: нам бы людей найти, поныть, чтобы обратно вернули. Не поверю, что никто не в силах. А может, и блондина разыщем. Ух, мало ему не покажется. Я ему такое небо с овчинку выделю, на Бориса станет похож.
Котик медленно побежал по вытоптанной дороге, а за ним снова зашевелился Лука, ну и нам ничего не оставалось делать. Переглянувшись и пожав плечами молча пошагали за странными спутниками.
– Ты меня волчицей назвал, – задумчиво заметила Волкова.
– Да, – Борис припал к земле, что-то вынюхивая. – Ты же оборотень.
– Оборотень? – глаза у девушки округлились. Она задрожала, явно испытывая панику. – Но я же…
– Да не нервничай, оборот нескоро произойдет, сначала силой напитайся. – Кот на нее даже не посмотрел, а я вот бросилась к подруге.
Вообще-то, с подобными новостями как-то тактичней надо подходить. Меня ведьмой обозвал, ее собакой. Никакого воспитания.
– Немного осталось, – оторвался от земли скелет. – Я чую.
Кажется мне, что Борис немного привирает. Пейзаж вокруг не менялся, по бокам так и оставались бескрайние цветущие поля с подсолнухами на горизонте, и уходящая вдаль дорога. Правда, мы быстро оказались на перепутье. Изумрудный полевой ковер прерывался тремя тропинками. Как водится в русских сказках: налево, направо и вперед.
– Куда нам? – Злата повернулась к коту.
Он, небрежно подходя к валуну, который мы обе поначалу не заметили, флегматично произнес:
– Мне почем знать. Сами путь выбирайте. – И потерся об него, создавая неприятный звук, очень напоминающий царапанье железной вилки по керамической тарелке.
Я осторожно приблизилась, держа за руку подругу. Что-то страшненько мне выбирать, никакого доверия мшистый камень не вызывает. Да и трогать странного вида изваяния больше не хочется – предыдущий опыт подкачал. Вон, до сих пор стоит, качается, листьями шуршит.
– Направо пойдешь – замуж выйдешь, налево пойдешь – в бой вступишь, прямо пойдешь – правду найдешь, – читала выдолбленные надписи Волкова и растеряно на меня посмотрела.
– Кот, что это значит? – обернулась на хитровыделанное животное, но он словно в рот воды набрал, если бы мог. – Не вижу я здесь академий.
Молчал хвостатый, ходил возле нас и периодически мурлыкал. Лысый проныра.
– Положим, замуж я пока не готова, – вздохнула Злата. – Мы девушки молодые, несмышленые, в спутнике ошибиться можем.
– Драться тоже что-то нет желания, – невольно вырвалось у меня.
С другой стороны, кулаки чесались при воспоминаниях о мужественном блондине.
– Тогда решено, – пожала плечами девушка и тряхнула длинной огненной шевелюрой. – Хотим же выбраться отсюда? – Она обернулась. – Хотим, вот за правдой и отправимся.
– А замуж точно не хотите? – потянулся Борис. – Вам бы там понравилось.
Нет уж, еще непонятно, чем грозит данное событие в незнакомом мире. У нас воспитательница в детдоме часто приговаривала, что лучше один раз упустить свадьбу, чем много раз мечтать о разводе. А мы с ней не спорили, все-таки мудрость годов – это вам не ежик чихнул.
Проигнорировав замечание, мы шагнули вперед и почувствовали знакомые ощущения, совсем как перед нашим попаданием в Тридевятое царство. Мы словно упали в яркий, переливающийся всеми цветами радуги, портал. Нас подбросило вверх, потом вбок и стало засасывать в воронку.
– Да сколько можно нас телепортировать, чертова бабушка! – ругнулась вслух и сильнее вцепилась в ладонь Златы.
– Столько, сколько потребуется, – наставительно отметил котище, впрыгнув на дерево. – Нечего ныть, барышни, все уже закончилось.
Не знаю, что у него закончилось, а вот у нас только начиналось. Тряска прекратилась, а мы на полусогнутых, припали вниз и тяжело задышали. Бесит меня мировое средство передвижение, как в кабине летчика-истребителя посидела.
– Ульян, мне же не мерещиться? – подползла подруга и ущипнула меня за предплечье.
– Ай! Нет, – потерла пострадавшую кожу, но не сводила глаз с окружающей нас обстановки.
Кот все-таки не соврал. Мы, и правда, в академии. Поняли по большому столпотворению студентов, держащих в руках книжки. Да и территория уж очень напоминала учебные корпуса. Одно большое здание, а за ним много поменьше с тропинками и
