и… непринужденно. Будто порвалась последняя тонкая сдерживающая ее цепочка, и теперь она смогла полностью раскрыть крылья.
Это дыхание свободы делало ее еще прекраснее.
Оставалось надеяться, что не я был той самой цепью.
Эллиот заерзала, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять: она собирала сумку.
Урок закончился, а последние десять минут я только и делал, что смотрел на нее.
Заставив себя встряхнуться, я убрал в сумку тетрадь и учебник, которые даже не раскрывал.
Поднялись мы одновременно. Я повернулся в ее сторону, а она — ко мне. Наши взгляды встретились, и я шагнул к ней ближе. Эллиот не шелохнулась, потому я сделал еще шаг.
Медленно поднял руку и заправил пряди волос ей за ухо. Поняв, что хотел увидеть, Эллиот чуть наклонила голову, приглашая меня посмотреть на татуировку.
И когда я увидел рисунок, у меня перехватило дыхание.
Звезды.
А если точнее, то созвездие.
Columba [1]. Голубь. Символ Афродиты, богини любви.
Отстранившись, я встретился взглядом с ее широко распахнутыми светло-голубыми глазами.
— Эллиот…
Мой голос стал хриплым и грубым, а потому ее имя вырвалось странным шепотом.
Это первый раз с того самого вечера, когда я вслух произнес ее имя. Резко выдохнув, понял, что это не ускользнуло и от нее.
Эллиот ничего не сказала, в этом не было нужды. Я просто знал. Это понимание разлилось в моем сердце.
Эта татуировка… про нас. Про то, что у нас было.
«Любовь».
Я провел пальцем по ее щеке, не в силах перестать касаться нежной кожи. Мне следовало отойти. Нельзя было делать то, чего мне сейчас так хотелось.
Однако, несмотря на то, что мне не следовало, я подошел ближе и чуть склонился. Эллиот не отступила. Она застыла в ожидании. Я видел мольбу в ее глазах. Ей хотелось почувствовать на своих губах прикосновение моих.
Нас разделял какой-то дюйм. Лишь несколько сантиметров, и я снова ощутил бы ее вкус.
Да, я должен попробовать.
Я наклонился еще ниже и…
— Эй, снимите комнату! — воскликнул кто-то рядом.
Я вздрогнул. Момент оказался полностью разрушен этим вмешательством.
Эллиот отстранилась от моего прикосновения и отступила. В ее глазах плескалось удивление, любопытство и жар одновременно.
Дыхание перехватило, когда я понял, что был в двух секундах от того, чтобы выставить себя полным уродом. Меня охватила паника.
— Увидимся в пять, — удалось пробормотать мне, прежде чем стремительно покинул аудиторию.
По коридору я почти бежал, а потом с грохотом распахнул дверь, ведшую на улицу. Спины коснулся прохладный кирпич, и я уперся руками в колени, хватая ртом воздух.
— Дерьмо. Черт, — выдохнул я, ни к кому не обращаясь.
Несколько раз хлопнул себя ладонью по лбу, будто это спасло бы меня от глупой ошибки, которую едва не совершил.
Я сполз по стене и неуклюже шлепнулся прямо на траву, не заботясь о том, что на одежде, вероятно, останутся пятна.
Кого это вообще волновало.
Я ведь едва не поцеловал Эллиот.
А она почти позволила.
Какого черта?
— Ты в порядке, чувак?
Ко мне подошел Нейт, он прислонился к стене, но не сел.
— Нет, — качнул я головой.
— Что случилось?
— Я чуть не поцеловал ее.
После моих слов Нейт все же сел рядом, тут же поняв, о ком я говорил.
— Ты не можешь просто так появиться и сразу целовать ее, идиот.
— А похоже, что я готов слушать от тебя нравоучения о моей личной жизни? — я свирепо глянул на друга.
Он ударил меня по предплечью, но я даже не обратил внимания. Да, мы оба понимали, что он не заслужил таких слов. Просто я пребывал в состоянии полнейшего хаоса. Разум лихорадочно пытался соображать, сердце бешено колотилось. Я только что чуть не поцеловал Эллиот, черт возьми.
— Я глупец, — качнул я головой.
— Вполне.
— Эй.
Нейт пожал плечами и закинул руки за голову, вытягивая ноги.
— Просто говорю.
— Разве ты сейчас не должен быть на занятиях? — спросил я.
— Неа, у меня до лекции еще двадцать минут. А ты почему не учишься?
— У меня через час.
— Точно, что ж, значит, у нас есть время поговорить. Не хочешь рассказать, что у вас там случилось?
— Я… — слова будто застряли в горле, поскольку я и сам не мог поверить в то, что сейчас произошло.
Как мы перешли от записок и татуировки к почти поцелую… это все казалось нереальным.
— Она сделала тату.
— Знаю, — кивнул Нейт.
Я повернул голову в его сторону и приоткрыл рот. Но тут же нахмурился, почувствовав волну раздражения.
— И ты, мать твою, мне не сказал?
— Всего лишь немного чернил, — уголки его губ дернулись, ведь этот засранец прекрасно понимал, что дело не в этом. — Ничего особенного.
— Ну, конечно, тебе виднее, — махнул я рукой.
— Точно, — он широко ухмыльнулся.
— Это Columba. Голубь, чувак. Она набила голубя. Это созвездие.
— Ну да.
— А ты знаешь, что это значит? Это же тот самый голубь. Афродиты — богини любви. Эта татуировка символизирует любовь.
— Уверен?
Я встретил его взгляд.
— Да, понял сразу, как только увидел.
— Да, но Эллиот это подтвердила?
— Словами — нет. Глазами — да. Я ее знаю. Она не стала бы отпечатывать на коже нечто подобное, если бы это ничего для нее не значило. Тут что-то большее.
Нейт молчал, наблюдая за студентами возле кампуса. Они спешили на следующее занятие, что должен был делать и он сам.
— Так почему ты ее не поцеловал?
— А разве ты только что не был против поцелуев?
— Хм, да, но тогда я решил, что ты повел себя, как похотливый козел. Теперь же я так не считаю.
— Ну… время еще не пришло.
— Что? Это самое глупое, что я когда-либо слышал.
— Нет, чувак, ты не понимаешь. Нам нужно начать сначала. И медленно. Мы не можем просто так взять и вернуться к тому, что у нас было.
— Ты мог бы.
— Нет, — я уверенно качнул головой. — Того парня больше нет. Как и эмоционального отстранения. Не хочу, чтобы у нас было «хоть что-то». И она должна это знать.
— Ты прав, — он поднялся и стал отряхивать джинсы сзади. — Но никому не говори, что я так сказал.
Я рассмеялся.
— Я правда понимаю, чувак, — подняв руку, он потер затылок. — У тебя появился второй шанс, и ты не хочешь его упустить. Если бы мне представился такой, я бы тоже боялся все испортить. Так что просто не бери в голову. Будь самим собой, мужик.
— Ты еще получишь свой, Нейт.
— Что?
— Второй шанс. Он обязательно появится.
Нейт снова окинул взглядом редеющую толпу,
