к выходу. Она бегом спустилась по лестнице с шестого этажа и, выйдя из здания, улыбнулась солнышку. От утренней непогоды не осталось и следа. Её встретило высокое голубое небо и улыбающееся солнышко. Милана, остановившись на верхней ступеньке, подняла голову, подставила солнышку своё милое личико и улыбнулась ещё раз. Резво сбежала по ступенькам вниз и направилась к машине брата.
Рядом с ней резко притормозила утренняя машина-обидчица. Мила остановилась и серьёзно посмотрела на водителя. «О, Боже! Нет! Только не…».
— Милана Львовна, за утренний инцидент извините. Я не хотел, так получилось, — на неё смотрели два зелёных изумруда.
— Извиняю, впредь будьте аккуратнее. Вокруг Вас тоже люди, даже если они пешком.
Он успел выйти из машины и теперь стоял рядом, смотрел на неё с высоты своего роста. Милана подняла вверх своё милое личико и изучающе посмотрела на утреннего обидчика. Она внимательно рассматривала его. Он был одет, не смотря на жару, в классический деловой костюм, из качественной дорогой ткани, белоснежную рубашку, на руке в лучах солнца поблёскивали дорогие наручные часы. Всё говорило о его самодостаточности и уверенности. Он был слишком высок, слишком красив! «Блин, какой он красавчик», — подумала Милана, с трудом отводя свой взгляд от его глаз и по-детски прикусывая нижнюю губку.
— Я могу загладить свою вину, допустим, пригласив Вас в ресторан? — спросил он своим баритональным голосом, от которого у Миланы почему-то побежали мурашки блаженства.
— Возможно. Но не сегодня. Сегодня у меня вечер занят, — быстро ответила она, горделиво вздёрнув свою обворожительную головку и оставив обидчика стоять в одиночестве у машины, направилась к авто Мишки.
Братишка стоял рядом со своим Мерседесом и наблюдал со стороны за сестрёнкой, улыбался. Он безумно любил малявку, хотя она и выросла. Он любил её и восхищался ею: красивая, стройная, независимая, да ещё и умница, каких поискать. Дядя Лёша отзывался о ней очень хорошо, как о юристе, хотя Мишке и не нравилось, что Милка работает у него. Но два старых друга создали эту фирму с нуля, долго работали вместе, затем между друзьями что-то произошло, папа отошёл от дел, лишь изредка помогая другу, потом не стало папы. После его гибели Миланка получила новую должность. Дядя Лёша всем говорил об их с отцом желании породниться, от этой идеи он не отказался до сих пор. Он продолжал желать, чтобы Милка вышла замуж за Артёма, его младшего сына. Всё чаще об этом говорила и их мама. Мишка это не приветствовал. Но всё теперь зависело от сестрёнки. Её слово последнее.
Увидев рядом с малявкой мужчину, Мишка улыбнулся, предвкушая её рассказ. Миланка, явно недовольная чем-то, садясь в машину, хмурила бровки и наивно, по-детски, морщила носик.
— Привет, братик, — проворковала она.
— Ну, привет, сестрёнка. Чего такая смурная? Из-за этого типа?
— Да. С утра настроение испортил.
— А я думал виной машина?
— Вначале машина, потом он…
— Он это кто? Имя у него есть?
— Он — это тот, кто сейчас рядом стоял. Облил из лужи, горе-водитель… Потом оказалось, что он ещё и новый заказчик, с которым придётся очень тесно работать в ближайшее время. Работать тесно буду я, ответственность на мне, лавры Артёмчику, который должен вернуться и возглавить фирму. Мне предложили стать его женой. Фирма в довесок. Или наоборот… Это все новости за день.
— Милка, ты это серьёзно?
— Вполне. Миша, а можно я просто закрою глазки и помолчу. А ты мне про мою машинку расскажешь. А дома, за чашкой кофе мы поговорим…
— Хорошо, Мил, как скажешь.
Мишка включил инструментальные мелодии, которые так любила Миланка, и лихо вырулил со стоянки на проезжую часть.
— Так вот о твоей малышке. Давай ты её поменяешь на новую и надёжную. Твоей уже пять лет, дальше эксплуатировать её нет смысла. Теперь только в ущерб кошельку будет. Пыжики, они такие. Ремонт очень дорого обходится. Я тебе, сестрёнка, насмотрел одну кисулю. Заедем в выходной в салон. Посмотришь сама. А твою сейчас Григорий Иванович подшаманит перед продажей и найдём для неё покупателя. Пока не купим новую, покатаешься на Маруськиной Вольвочке. Ей сейчас за руль всё рано нельзя. Хорошо, Милаш?
Милка кивнула брату, но ничего не ответила. Дальше ехали молча. Мишка не надоедал болтовнёй, дав возможность Милане отдохнуть и справиться с усталостью после рабочего дня.
Мишка припарковал машину на стоянке рядом с домом сестры.
— Пойдём, Милаш. За чашечкой кофе всё расскажешь, сестрёнка?
— Пойдём, Мишка, всё расскажу, — ответила Милана вылезая из машины и направляясь к подъезду.
Дома, сидя в уютной гостиной, Милана рассказала брату про разговор с Алексеем Михайловичем и про возвращение Артёма.
— Милаш, тебе это не кажется странным?
— Ещё как кажется… Миш, а что я могу сказать в ответ? Дядя Лёша не Артём. Посмотрим, что скажет Артём. Это может быть нужно только дяде Лёше?
Милана замолчала, погрузилась в воспоминания. Миша терпеливо ждал, молча глядя на сестру, поглощая кофе и конфеты, заботливо выставленные на стол. Миланка знала пристрастие брата к сладенькому.
Последняя встреча Миланы с Артёмом была не очень любезной. Они последний раз виделись сразу после похорон его матери. Алексей Михайлович плохо себя чувствовал, прыгало давление, и родители с Миланкой заехала к нему домой, справиться о его самочувствии.
Был вечер. Все сидели в гостиной. Отец Миланы стоял на балконе, разговаривал по телефону. Алексей Михайлович что-то рассказывал маме. В гостиную вошёл Артём. Окинул всех присутствующих каким-то пустым взглядом, он уже был пьян или ещё не протрезвел, понять было сложно.
— Всё кисните? Мы все смертны, поэтому я ушёл в клуб!.. Не хочется даром терять время. Жизнь продолжается!!! — весело заявил он.
Алексей Михайлович побледнел, Ядвига Павловна положила свою руку на его дрожащие пальцы и с негодованием посмотрела на молодого человека, а вот Милана не выдержала, подскочила со стула, подбежала к молодому человеку, резко остановила его и зашипела, глядя ему в глаза:
— Тёма!.. Как ты смеешь? Как ты так можешь? У тебя ведь не стало самого родного человека на свете, МА-МЫ! Тёма!.. А ты…
Она хотела ещё что-то сказать, но он, обхватив её одной рукой за талию, резко привлёк к себе, впечатав в своё тело, второй обхватил её тонкую шею, не дав отвернуть лицо, и нагло закрыл ей рот поцелуем, потом резко отстранился и посмеялся, глядя в её ошарашенные глаза:
— Остальным займёмся в следующий раз, Пупс.
И ушёл.
С тех пор прошло четыре года. Милана с ним больше не встречалась. Артём пару раз приезжал к отцу. Со слов Алексея Михайловича
