почему я задержалась? Может, кого-то встретила?
– Не было в зале никого. Ты там одна осталась. Наверное, хотела рассмотреть какую-то картину.
– Слушай, а при мне был зонтик?
– Конечно, был! Ты ещё меня пыталась под него спрятать. Мы шли по мосту, было очень тепло, и ты переживала, что я обгорю на солнце. Помнишь?
– Ничего не помню.
– Хорошая моя, мне так жаль. Но ты не переживай. Я читала, что память быстро восстанавливается, если ты ещё в юном возрасте. Просто тебе надо выбраться отсюда быстрее, – Полина мрачно обвела взглядом казённую обстановку. – Уныние какое. Ты на фоне этих стен совершенно блёклая.
– А ты очень хорошо выглядишь. Совсем как южанка. И немного похожа на… енота, – пошутила Соня.
Руки и лицо подруги покрывал бронзовый загар, но вокруг глаз остались белые круги.
– На енота? А, ты про это! Ты же всё проспала! Я теперь авиатриса, обучаюсь в лётном клубе. А загар неровный от защитных очков. Знаешь, какой там ветер на высоте? Глаза выдувает.
– Никогда не летала, – призналась Соня.
– Значит так… Выздоравливай быстрее, и я тебя прокачу. Пролечу. Это от «летать» и «лечить» одновременно. Ух, тебе понравится!
Визит Полины, при всей его полезности, оставил больше вопросов, чем ответов. Что произошло в музее? Как Софья оттуда вышла? Куда делся зонтик?
Воображаемый попугай деловито чистил перья и отвлекаться на бестолковые разговоры не желал.
Потом были бесконечные визиты медсестёр, какие-то уколы и таблетки, процедуры, долгие беседы с доктором, не очень вкусная больничная еда по расписанию и короткие прогулки по коридорам. Вставать ей пока разрешали ненадолго, и девушка начала маяться от скуки. Газеты давно были изучены вдоль и поперёк, и Соня в короткий период уединения размышляла, что бы ещё почитать. Выбор был невелик. Жалостливый роман Лидии Чарской, принесённый мамой, или подаренный княгиней Фальц-Фейн сборник её стихов. Оба хуже.
Соня была уже почти готова погрузиться в сентиментальную прозу, когда в приоткрывшейся двери снова возникла сиделка.
– К вам посетитель, Софья Николаевна. Молодой человек по фамилии Самарин. Пригласить?
Митя?
– Подождите! – Соня лихорадочно заметалась глазами вокруг себя. Книги, газеты, открытки, проклятые цветы… Где же… – Зеркало! Будьте добры, зеркало.
Сиделка прикрыла дверь изнутри, подошла к Сониной кровати и достала из кармана складное зеркальце с летящей ласточкой на жестяной крышке. За последние несколько дней особого желания разглядывать себя не было, даже во время водных процедур. По запястьям, лодыжкам и свободно висящей одежде Софья понимала, что похудела. Зеркало лишь подтвердило очевидный факт. Глаза запавшие, кожа прозрачная, скулы обострились. Бледная немочь. Настоящая дворянка. В иной ситуации мама была бы довольна.
– Вы прекрасно выглядите, – «успокоила» медсестра и участливо поправила выбившийся из причёски пациентки локон.
Соня лишь вздохнула.
– Жених? – понимающе шепнула сиделка.
– Друг, – ответила Софья и с некоторым удивлением обнаружила, что её бескровное отражение вдруг обзавелось румянцем.
Соня вернула зеркало, натянула одеяло до подбородка и кивнула:
– Я готова. Пригласите, пожалуйста.
