Взялся за гуж, не говори, что не дюж. Придётся всё делать экспромтом.
Малыши жмутся ко мне, словно поняли, что что-то не так пошло. Направляемся к выходу, но двери у нас перед носом распахиваются. И, чуть не сбив моих малышей, внутрь вваливаются габаритные мужчины в камуфляже и брониках, заполняя собой всё пространство. Мне становится не по себе, но сейчас мне не до себя, у меня дети испугались и жмутся к моим ногам, хотя они у меня детвора бойкая и к дядям в форме привычная. Но…
Краем глаза замечаю, как один из мужчин, самый высокий из всех присутствующих, показывает девушке корочку, и та бледнеет. Я подталкиваю детей к выходу, понимаю, нужно незаметно свалить. Незаметно не получается. За спиной слышу грозное «Стоять!» и я замираю, хотя от этого голоса такая истома по телу разливается. Мысленно одёргиваю себя: «Дура, у тебя муж и дети. Зачем тебе чужой мужик».
— Ваши документы можно посмотреть, дамочка? — он бесшумно оказывается за моей спиной.
Вздрогнув, медленно поворачиваюсь и делаю шаг назад, чтобы, запрокинув голову, увидеть его лицо. Он возвышается надо мною как скала, я ему даже до плеча не достаю, и протягивает руку к документам. Молча повинуюсь мужчине. Отдаю документы. Сразу все: паспорт, свидетельства о рождении детей. Смотрю на него не отрываясь. «Сука, как он шикарен», — назойливо скребётся у меня в мозгу, хотя мужчину ещё толком-то и рассмотреть не успеваю. Ростом выше чем 190 см, это точно. Он намного выше моего мужа, сложённый просто идеально, темно-русые волосы коротко подстрижены, как у всех военных, с лёгкой проседью. Ну вот зачем мне это всё… Я Димку своего люблю. Стараюсь не смотреть на мужчину, но глаза так и норовят вверх подняться, с его взглядом встретиться. Поэтому продолжаю рассматривать исподлобья, украдкой. Отмечаю дорогие часы на запястье его левой руки. Хотя на нём пиджак и джинсы, но одет стильно и дорого, явно не на рынке одежду покупал. Он единственный, кто в штатском, но полы пиджака расходятся и мои глаза выхватывают бронежилет, но не такой как у Димки. Этот тонкий, как вторая кожа его мощную грудную клетку обтягивает.
— Странно, почему у девчонки отчество другое? — он с недоумением смотрит на меня, просто пожирает своими серыми, как ртуть, глазами, а мне от его взгляда становится холодно и жарко одновременно.
— Это племянница, — поясняю я. — Там доверенности.
— Не заметил, — бурчит он и отводит взгляд на документы. — Какой кретин Вас одну с детьми отпустил в другой город? Или Вы не одна?
— Одна, — подтверждаю я чуть слышно и поясняю. — Мы приехали полюбоваться Питером на пару дней. Давно хотела показать этот город детям.
И только сейчас до меня доходит: Я Одна С Тремя Малолетними Детьми и без ночлега.
— Вам не место здесь. Поехали, отвезу в приличную гостиницу, — твердо говорит он, открывает дверь и обращается к детям. — Поехали, детвора.
На стоянке подходим к огромному, как и его хозяин, внедорожнику. Он усаживает ребят на заднее сидение, сам заботливо пристегивает их ремнями безопасности и любезно распахивает переднюю дверь для меня:
— Прошу. Что замерла? Помочь? Или оставить с детьми здесь?
Я сажусь в машину. Головой понимаю, человек мне помочь пытается, почему же внутри чёрте что творится…
Мужчина обходит машину и садится за руль. Мой взгляд падает на его руки, и я замираю. Я не могу оторвать глаз от его рук. Сильные, мощные мужские ладони спокойно лежат на руле, но сколько в них власти и, почему-то мне кажется, нежности. Уверена, они умеют ласкать. Хотя, какого чёрта ласкать, таким кулаком убить можно. Мне точно одного удара хватит. Мысли чёрные какие-то в голову лезут, но снова эти чёртовы бабочки порхают и тугие узлы внизу живота завязываются. Да что со мной, чёрт возьми, происходит!..
Из оцепенения меня выводит вопрос старшенького:
— Мамочка, а куда мы едем? — спрашивает Андрей.
Я не успеваю ответить сыну, это за меня делает мужчина.
— В другую гостиницу. Там уютно и красиво.
Теряюсь в районах города. Давно я здесь не была. Ориентировочно понимаю, центр города не покидали. Подъезжаем к красивому зданию. Мужчина тормозит практически у дверей и обращается к детям.
— Посидите одни пять минут. Мы с мамой сейчас с гостиницей договоримся, — он переводит взгляд на меня и более сурово произносит. — Пошли.
Я неспешно вылезаю из машины и улыбаюсь детворе:
— Я сейчас быстро. Ничего не бойтесь.
Мои маленькие крохи сидят тихо. Вот только Рита, немного егозит, скорее всего захотела в туалет, но молчит.
Подходим к входу, мужчина распахивает дверь и услужливо пропускает меня вперёд. По внутреннему убранству понимаю, гостиница не простая, каких-то силовых структур. На входе военизированная охрана, а не простой ЧОП. В этом я разбираюсь, муж работает в структурах, и эта гостиница похожа на те, где мы обычно останавливаемся.
Подходим к стойке администратора. Я стою молча, разговаривает только он. Но девушка, услышав про детей, сразу говорит:
— Нет, Андрей Викторович. Сейчас не могу. Сам понимаешь, полная гостиница мужиков. Вечером не совсем трезвых. А здесь одинокая женщина и дети…
Мой мозг нагло орёт «Я не одинокая. У меня муж есть», но я молчу. И тут же отмечаю, его зовут Андрей, как сына моего старшего.
Он поворачивается ко мне.
— С гостиницей не получилось. Осталось только одно. Ко мне.
Я замираю и отрицательно качаю головой. Он берёт меня под локоть и выводит наружу.
— Я сказал ко мне, значит ко мне, — твёрдо говорит он.
Мужчина ещё что-то хотел сказать, но его отвлекают.
— Привет, майор, — проходящий мимо мужчина дружески хлопает Андрея по плечу, и он останавливается, отпустив меня. Они о чём-то оживлённо беседуют. А я подхожу к машине и открываю заднюю дверцу. Ребята оживляются, увидев меня, и наперебой начинают трещать, стараясь одновременно всё мне рассказать.
Я пытаюсь разговаривать с детьми, а у самой по спине волнами мурашки бегают. И этому виной прожигающий взгляд на спине, между лопаток, который я чувствую.
— Майор, с каких это пор ты с чужими детьми возишься?
— С утра. Приехали по адресу, а там случайно или нет мамаша с детьми. Приехала детям город показать, но с гостиницей ошиблась.
— Уверен?
— Да. Не похожа она на … Да и дети маленькие совсем, — Андрей это говорит уверенно и твёрдо.
— С Янкой не помирились?
— И не собираюсь. На развод подал. Всё, Николаевич, я свободен, хотя к чёрту такая свобода… Ладно я поехал…
— Куда ты их теперь? — интересуется собеседник и тут же добавляет. — А она ничего.
Андрей
