у Климта, знаешь такого? Или дальнобойщики искусством не интересуются, — не знаю почему мне хотелось его как-то задеть.
— Понятно.
— Что понятно?
— Что золотая, но не Адель, — он бегал взглядом по мне.
— Хорош пялиться!
— Знаешь, когда я учился в школе, я был влюблен в одну девочку…
— Да ну! — демонстративно вытаращив глаза, я опять цапнула его.
— Я пошел в школу где никого не знал и увидел ее на линейке, она была с такими же огромными бантами, и от солнца золотая, — продолжал он задумчиво, пропустив мимо ушей мои цепляния.
— И что потом?
— Она меня так ни разу и не заметила, я мелкий был, у нее была своя компания пацанов.
— Я тоже любила в футбол поиграть с мальчишками, но пас давала только одному, который конечно мне больше всех нравился.
— Естественно.
— Ну а когда подросли?
— А родители опять переехали, когда я был в седьмом классе, больше я ее не видел, только вспоминал.
— И что, банты теперь тебя заводят? — я взяла развязавшуюся ленту банта в кулак и протянула ее через нее, — Без них не встает?
— Встает, у меня много тестостерона, — он подошел ближе, взял меня за зад и, притянув к себе, посмотрел на грудь, — Зачем лифчик надела?
Уперевшись в что-то твердое я почувствовала, что действительно, тестостерона у него возможно даже перебор.
— Ты блин озабоченный! — я толкнула его в грудь и отцепила руку с моего зада, — Дальнобойщик! — выбросив сигарету я ушла в ресторан хлопнув дверью, хотя мне было приятно его внимание, тем более что возбуждающие флюиды от него так и шарашили.
Коктейли сменялись молниеносно, Анька рассталась с очередным молодым человеком и теперь требовала поддержки и утешения. Мы шли прям по коктейльной карте, мешая все что только можно и нельзя, дойдя до ее конца, бармен понял, что второй круг мы не пройдем и что эту лавочку пора прикрывать.
Я осмотрелась по сторонам. Училки уже ушли и их столы разобрали. За столами рулевого оставалось несколько человек, но его самого не было, не знаю, обрадовало меня это или расстроило.
Наташка осталась выяснять отношения с барменом, а я пошла проводить Аньку до такси. Она уже совсем не вязала лыко, я наверно тоже, но мне всегда кажется что я трезвая, видимо по этому никогда не могу вовремя остановится.
Анька хорохорилась, хотела сначала отправить меня, но я убедительно распахнула перед ней дверь машины, чтобы у нее не осталось выхода. Анька была в белом кожаном плаще, она уже завела одну ногу в салон и тут, вместо того чтобы сесть в машину, промахнулась и села рядом с ней на дорогу, — Блин! Не знаю сколько прошло времени пока я ее оттирала, объясняла водителю что она норм я не помню. Когда машина исчезла была глухая ночь, улицы пусты, по ним изредка шныряли такси. Надо было и мне вызвать себе авто, я долго оглядывалась, пытаясь вспомнить адрес ресторана, потом искала телефон, найдя который никак не могла правильно вбить пароль чтобы разблокировать.
— Может на фуре тебя покатать? — я услышала его голос со спины.
— А давай! — сказала я, как то резко устав и поняв, что телефон мне будет сложно разблокировать, а на улице не май месяц.
У него была красивая мощная машина. Панель горела уютным оранжевым светом, стало как то душевно и у меня открылось второе дыхание.
— Как тебя зовут, дальнобойщик?
— Густав, или кто там твою Адель написал.
— В интернете прочитал?
— Саша
— Мне кажется, Саша это самое распространенное имя! Каждый второй Саша.
— А у тебя тоже каждый второй был Саша? — он погладил меня по шее.
Адрес он у меня не спросил и ехал вообще непонятно куда.
— Куда ты меня везешь?
— Кататься … хочу произвести на тебя впечатление.
— А если я не хочу кататься? — сказала я, придавая слову кататься двойной подтекст.
— В фуру не садятся, если не хотят кататься, — подхватил он мою мысль расплываясь в улыбке.
— Ну ты себя адекватно оценивай, с дальнобойщиками катается только определенная целевая аудитория, — из меня как обычно поперло что-то мерзкое.
Улыбка скатилась с его лица и он уставился вперед на дорогу. Мы выехали на МКАД, он несся так, что у меня закладывало уши и казалось, что я в самолете и мы идем на взлет. Адреналин выделялся в лошадиных дозах, мне даже показалось что я протрезвела. На особо крутых поворотах я кричала, но крик его еще больше заводил и он ехал еще быстрее и резче. После очередного моего крика он расстегнул ширинку и посмотрел на меня вопросительно.
— Ты что?
— Тебе понравится, — он опять дотронулся до моей шеи.
— Держись за руль!
— Не буду, — он снял руки с руля.
— Придурок!
Впереди был крутой поворот развязок и, если не крутануть колеса, мы бы точно врезались в парапет и полетели на нижние ярусы с высоты многоэтажного дома.
Он смотрел на меня играя в «слабо». Я зажмурилась и закрыла лицо руками, но не через секунду ни через две мы никуда не врезались, я открыла глаза. Он держался за руль и сбавлял скорость, ширинка была застегнута.
— Прости, я не знал что тебе это не нравится.
— А что, остальные все прям тащатся когда им кончают в рот?
— Ты б сказала, я б не кончил в рот.
— А куда … на лобовое что ли? — представив это и на нервной почве я начала смеяться, он тоже.
— Прикол, парочка погибла потому что несясь на скорости 200 км-ч по развязкам МКАДа он кончил на лобовое и потерял управление, — смех перешел в истерику, я смеялась и плакала одновременно.
— Ты что, плачешь что ли?
— Нет, — сказала я уже по-настоящему рыдая, — Останови, я хочу в туалет.
— Но не на дороге же, у меня тут квартира рядом.
— Я не поеду к тебе.
— Да прекрати, ты же видишь я послушный.
Я вбегала в туалет уже из последнего терпения и, расслабившись, закрыла глаза. Нет, только не это, все начало крутиться вокруг, ко мне прилетел вертолет. Так всегда бывает, когда останавливается твое движение в пространстве, то начинается движение внутри тебя. Потолок поплыл, начало подташнивать, главное не закрывать глаза. От этого состояния есть единственное средство, это включить воду и смотреть как течет вода, цепляясь взглядом за ее движение. Так можно сидеть много часов, пока вертолет не улетит и не даст заснуть, хотя бы на пару часов, потому что сон алкоголика краток и беспокоен, а о том что будет потом лучше вообще не думать.
Туалет и ванна у него
