и моральный ущерб. Он отделался переломом ноги и парой рёбер. Но после предложенной суммы он и вовсе забыл про столь неприятный инцидент. А вот с рыжеволосой куклой пришлось повозиться. Ей досталось больше всех. Она действительно перенесла сложную операцию, но уже пришла в себя. Сама по себе она не представляла беды, а вот её мамаша, которая грозилась меня наказать за всё содеянное. Она не угомонилась даже после того, как я очень щедро оплатил все неудобства. Но и тут она не отставала от меня. Что ж, пришлось рассказать сердобольной матушке, что её дочь не на повышенную стипендию живёт и помогает семье, а умело раздвигает свои ножки перед состоятельными мужиками. Моя информация отрезвила женщину и спустила с небес на землю. Теперь проблемы будут не у меня, а у этой распутной дряни, по вине которой мы все здесь и оказались.
Спустя ещё пару дней, я окончательно убедился, что мне пора домой. Мне выписали обезболивающие от головы и я с радостью уехал. Что ж, по ходу жизнь снова налаживается…
Друзья, не забывайте добавлять историю в библиотеку и про звёздочки) Это огромный стимул для автора)
Всем хорошего настроения и чтения)
Глава 3. Автор
— Как твоё самочувствие? — спросила Людмила Зотова своего сына, сидя за завтраком.
— Тебе реально интересно? — ответил ей вопросом на вопрос Стас.
— Что за глупые вопросы? Я твоя мать! Или ты сомневаешься в нашей родственной связи? — начала закипать женщина.
— Засомневался, когда ты меня оставила в этой богадельне на растерзание бесплатной медицине.
После ответа сына Людмила закатила глаза.
— Что ж. Если к тебе вернулось чувство сарказма, то думаю, что всё неплохо, и ты действительно пошёл на поправку. И это замечательно, потому что дата совещания уже приближается. И тебе надо к нему подготовиться.
— Да сколько можно? — Стас с психом швырнул вилку на стол. — Лучше бы не приезжал к тебе! Каждый раз одно и тоже. Ты можешь поговорить на другие темы? Или тебя интересует только бизнес?
— Другие темы? Какие, Стас? Сколько девочек побывало в твоей постели? Или сколько литров алкоголя ты выпиваешь в день? Ты должен повзрослеть и взять ответственность за себя, своё будущее и за детище твоего отца! — не унималась Людмила.
— Если ты так переживаешь за детище мужа, то сама встань во главе компании. Я верю, у тебя получится. — язвительно сказал Зотов.
— Ты знаешь, что это невозможно. По завещанию, после смерти Сергея, ты становишься главой компании. Но другие акционеры взволнованы твоим беспечным и безразличным поведением. Поэтому они могут выдвинуть другую кандидатуру и проголосовать не в пользу тебя.
Затем женщина устало вздохнула и накрыла своё лицо ладонями.
— Неужели тебе так тяжело понять меня? Я хочу для тебя только лучшего. Ты же уже не маленький, сын. Хватит разменивать свою жизнь на всякую ерунду и однодневные интрижки. Стань мужчиной.
— Я стал мужчиной в пятнадцать, если ты об этом.
— Боже, я не хочу этого слышать. — простонала Людмила.
— Или может мне жениться и заклепать детей кучу? А? Может тогда ты и твои акционеры меня полюбите? Так ты видишь меня мужиком? — рассмеялся Зотов.
Женщина посмотрела серьёзно на сына.
— А что плохого в том, чтобы остепениться, создать семью и любить её? Тебе двадцать шесть. Это нормально.
— Надеть на себя хомут, давая ложные обещания какой-нибудь бабе в ЗАГСе, родить ребёнка, а потом искать разнообразия и утешения в чужих койках? Нет, спасибо, Люсьен. Это точно не для меня. Завтрак был не очень, передай это своему повару. А мне пора.
Зотов встал из-за стола и направился на выход.
— Мы не договорили, Стас! — поспешила за ним Людмила. Но входная дверь уже закрылась.
Женщина снова была расстроена поведением сына.
— Господи, наставь его на путь истинный! — обречённо произнесла она и отправилась обратно в столовую.
* * *
— Выглядишь хреново! — высказался Жека, глядя на друга.
— А ты думаешь мёртвый я бы лучше смотрелся? Мне дико повезло, что всё закончилось так. Тачку жалко конечно, моя любимая была. Да и в больнице пришлось поваляться. Мог бы, кстати, ради приличия проведать друга. — высказал своё недовольство Стас.
— Когда, Зотов? Этот самый друг мне дел подкинул. Я из-за тебя чуть на проверку не попал. Ты Катьку поломал. Мать её кипишь хотела навести. Благо деваха совершеннолетняя была, со своими порешал. А то бы огрёб проблем.
— Её Катька звали? — переспросил парень.
— Да, Стас. Катя. Та самая рыжеволосая девушка, которую ты увёз. Ты что, даже имён не запоминаешь?
— Мне глубоко плевать на то, как их зовут. — раздражённо ответил он Жеке.
— Да. Не повезло, конечно, девчонке. Жаль её.
— Не повезло? Ты серьёзно, Орлов? Мы из-за этой бляди как раз и попали в аварию. Идиотка похотливая. — зло выплюнул Зотов.
Жека громко рассмеялся, из-за чего поймал от товарища злобный взгляд.
— Извини, дружище. — поднял руки вверх в примирительном жесте Орлов. — Просто представил себе картину, как она тебя оседлала за рулём.
— Ты бы, Орлов, не ржал, а лучше баб своих проверял на вменяемость при приёме на работу. А то только хреном своим кастинги проводишь, а там может биполярка или вялотекущая шизофрения. Не боишься?
— В чём-то ты прав. Надо будет беседу провести среди девчонок. А то и правда, выкинут какой фокус с клиентом, а мне потом клуб прикроют.
— Не бойся, не прикроют. — ответил Зотов. — Мужики всегда будут хотеть бухать и трахаться.
— Звучит как тост. — Орлов поднял свой бокал с виски, но Стас его проигнорировал.
— Я пас. — сказал он Жеке. — Голова болит, пиздец просто. Да и за шлюх этих как-то пить нет желания.
— Зря ты так, Зотов. Ты очень несправедлив и груб к женскому полу. Это же нежные создания. С ними деликатнее надо. — высказался Жека и до дна опустошил свой бокал.
— Деликатнее? Эти прекрасные и нежные создания за деньги готовы на всё. Тело отдать своё, душу. Ещё не понятно, кто кого имеет. Они нас, или мы их. Ты вот думаешь будут они с тобой, если не будет у тебя ничего? Ни клуба, ни тачек, ни денег. Ничего. А я тебе отвечу, Женя. Не будет рядом твоих нежных созданий. На хуй им станет не нужна твоя деликатность.
— А как же любовь, Зотов? — не унимался Жека.
— Ты романов женских начитался? Или может ты ещё в единорогов веришь? — усмехнулся Стас и достал из кармана блистер с таблетками, выдавил две штуки и закинул их в рот.
— Ох, не знаю, Стасик. Я буду долго смеяться,
