не знала, что мне делать с ребенком. Нелепо кормила из бутылки, пыталась менять вонючую простынь, но никак не могла его запеленать. У меня все валилось из рук…
А крысы, тараканы и разная живность храбрости не придавали. Но я привыкла. Привыкла и к пеленкам, и к зверькам, и, самое главное, к Филу.
И он привык. Перестал кричать, улыбался, стоило меня увидеть. Я читала ему сказки, кормила его маленьких друзей и баюкала малыша.
Настоятельницы всегда говорили, что нельзя привыкать к детям. С каждым нужно общаться без эмоций и лишних привязанностей.
А я привыкла к нему. Но самое худшее, что он привык ко мне.
Фил вырос красавцем, добрым мальчиком, озорным. Но очень умным. Я была уверена, что смогу найти ему родителей, вот только пары сбегали одна за другой. Именно в присутствии потенциальных родителей мальчик вел себя крайне некрасиво.
Каждый раз он извинялся и обещал, что не будет больше. Но история повторялась снова и снова. Как и сегодня, с госпожой и господином Нерки.
Я шла, полная намерений наказать ребенка! Как именно? Отчитаю его, конечно!
С тех пор как заняла место старшей настоятельницы, я запрещала бить детей. Как можно поднять руку на ребёнка?
Да и зачем? Они ведь умные, с ними всегда можно договориться, просто нужно найти подход… Но на пути меня неожиданно встретила Бонни.
— Не сейчас, Бон-Бон, я должна отчитать этого проказника, представляешь…
— Лина, это конец, — сказала она. И тут я увидела, в каком Бонни состоянии. Замерла напуганно.
— Что-то случилось с детьми?..
— Нет, Лина, с нами, — сказала она, протягивая мне бумагу. — Наш приют, его выкупили и… закрывают.
Сказала она самую страшную новость, которую мне только доводилось слышать.
Глава 5
— Вы уезжаете навсегда? – тихо пропищала Пинки, я погладила ее по голове.
— Конечно же нет, я очень быстро приеду! – бодро сказала я, стараясь не показывать своей грусти. Детям не нужно ее видеть.
— А почему вы берете новенькую и Фила, вы любите их больше, да? – спросил Бэн, нахмурился и обиженно скрестил руки на груди.
— Ну что ты говоришь такое, — присела я на корточки, поправила кучерявые волосы. – Я люблю вас всех одинаково. Просто Софи очень грустно, она скучает по родным. Вы ведь знаете, как это тяжело, привыкнуть к новому месту. А Фил едет, потому что он единственный, с кем Софи разговаривает.
Я ответила честно, чувствуя, как буду скучать по остальным воспитанникам. Кэб подъехал к приюту, и любимые воспитанники набросились на меня огромной гурьбой.
— Пожалуйста, Лина, возвращайтесь!
— Пожалуйста!
— Пожалуйста.
Каждого погладила по голове и поцеловала в макушку.
— Я вернусь, обещаю, совсем скоро вернусь! Как же я без вас буду?
— Разбаловала ты их, — пробурчала Бон-Бон и, подхватив мой чемодан, понесла в кэб. – И новенькую слишком балуешь.
Да, я не смогла оставить Софи. Она по-прежнему ни с кем не разговаривала, кричала всю ночь и плохо ела. Ей нужно было внимание. А Бон-Бон и Клара, вторая настоятельница, не смогли бы его ей уделить.
Бонни, конечно, заменит меня, но она боится привязываться к детям. Не станет она сидеть с Софи. Радовало только то, что она хотя бы разговаривала с Филом.
Как-то этот озорник смог расположить к себе нелюдимую пугливую девочку.
— Нельзя привязываться к детям, — пробурчала Бонни.
— Уже поздно мне это говорить, — заметила я, положив следом еще маленький чемоданчик с едой для Фила и Софи. – Надеюсь, что сегодня вернемся.
Бон-Бон вздохнула.
— Это бессмысленно, Лин, ты должна знать, что такие, как лорд Вуд, не смотрят в сторону таких, как мы.
— Лорд Вуд, — улыбнулась я. – Неужели ты забыла, что его когда-то звали просто Кайл?
И хотя я старалась улыбаться, внутри все горело от воспоминаний. Против воли дотронулась рукой до осколка слоненка. Того самого, что он подарил мне на прощание.
Бонни покачала головой.
— Вот увидишь, он даже не пустит тебя на порог. Потратишь только последнее жалование на дорогу…
— Другого выхода у нас все равно нет, — уверенно сказала я.
Кайл выкупил приют и собирался его закрыть. Так странно было держать письмо и видеть в углу знакомую подпись.
Я столько лет ждала хоть какой-то весточки, а получила это. Сухое письмо с требованием передать моих воспитанников в рекомендованные приюты.
— У тебя слишком доброе сердце, — сказала Бон-Бон, обняв меня.
— Благодаря тебе, — напомнила я, целуя ее в щеку.
А ведь когда-то она сама нарушила свой совет не привязываться к детям. Она привязалась ко мне и… к Кайлу. Который теперь хотел снести наш дом.
И я просто обязана была напомнить, что когда-то по глупой воле судьбы и он был воспитанником этого места.
Глава 6
Кайл Вуд
Мне снились кошмары. Они снились мне каждую ночь, с тех пор как отец признал меня и забрал из этого проклятого места.
Шрамы от тонких мокрых прутьев все еще проходили тонкой линией по моей спине. Даже лучшие целители не могли вывести это напоминание о приюте.
Жестокие настоятельницы и не менее жестокие дети. Это было то, о чём я мечтал забыть раз и навсегда. Но они злобным воспоминанием являлись снова и снова, и я пошел на крайние меры.
Решил уничтожить это место, полное грязи и злости.
Отец умер от старости. Он не был приятным человеком. Вредный и злобный старик, который не пылал ко мне отцовскими чувствами.
Я же был бастардом, рожденным от одной из его многочисленных любовниц. Матушка до последнего наделась, что с помощью меня сможет выбить место леди.
Но отец не пожелал на ней жениться, и когда она нашла себе нового кавалера, то с чистой совестью отдала меня в приют. Этим она отомстила и моему отцу, не сказав, где именно теперь находится его сын.
Я провел в этом аду несколько месяцев. Пытался доказать настоятельницам, что у меня есть отец, что он лорд и я ему нужен. Но от этого вызывал только больше ярости и получал больше ударов плетью.
Я мечтал снести это место тогда и сейчас, после
